Над кровлями

Над  кровлями,
Над запустеньем торжищ,
Над горьким одиночеством людским
Тьма призраков ползет, сердца тревожа
Мучительным касанием своим.

В окне старик, лоб уронив в ладони,
Сиротствуя, в бессоннице застыл.
И чьи-то тени бес унынья гонит
Вдоль серых стен,
Где воздух тощ и гнил.

В наитии слепого вожделенья
Уходит в ночь обманутая мать,
И некому молитв обереженья
Над изголовьем детским прошептать...

Еще дыханье толп не растворилось,
Не отцедила ночь угарный чад.
Бездомие в подвалах затаилось,
Ночные стоны призрачно звучат,
Горчат, в ночи изголодавшись, губы.
Острит убивец — смертоносный нож.
И душегуб — бесстыдно и безлюбо —
Душе наивной прививает ложь...
В стенах больничных корчится отчаянье.

К а ч а ю т с я  н е б е с н ы е  в е с ы,
И травы дышат — тонко и печально —
В напрасном ожидании росы.
Измученная городская птица
Во сне томится,
Разучившись петь.

...О, Боже, научи за мир молиться,
В надежде и любви свечой гореть!

Распятый и воскресший,
В ад сошедый,
Всеведущий, вселюбящий —
            ж и в о й!
Поправший смерть!
            Дозволь вкусить победы
Молитвенной —
Над болью огневой.