«И лучшей награды поэту не надо
во веки веков»
Петр Комаров. «На краю России». Издательство «Речь», Санкт-Петербург. 2016
Сторонка родная, где прожиты годы,
И дом, как маяк, у реки.
Войду в поговорку иль выйду из моды,
Припомнят меня земляки.
— Он жил для тебя и работал неплохо,
Бродил по дорогам лесным,
Был сыном твоим до последнего вздоха
И верным солдатом твоим.
Они для меня прозвучат, как награда —
Простые слова земляков.
И лучшей награды поэту не надо
Во веки веков.
Последнее стихотворение Петра Комарова — завещание нам, потомкам. Исполнилась его мечта. Имя поэта не забыто.
«На краю России» не просто книга, это произведение искусства. Под одной обложкой сошлись два певца Приамурья — поэт и художник, знатоки природы, самородки, наше национальное достояние — Петр Комаров и Геннадий Павлишин. Этот союз сложился давно, еще в прошлом веке. Геннадий Дмитриевич много раз оформлял книги поэта, но такого роскошного издания еще не было. Иллюстративный ряд не затмил текстов. Поэтическая и изобразительная части гармонично сливаются в единое целое: живописные стихи талантливого поэта, похожие на акварели, и акварели непревзойденного художника, полные поэзии.
Книга готовилась к 100-летию Петра Комарова, которое отмечалось в 2011 году, но, увы, на Дальнем Востоке не оказалось патриотичного издателя, который бы решился взяться за это дело. И вообще вековой юбилей Комарова в Хабаровске прошел совсем незаметно. А в городе Свободном в память поэта проводятся ежегодные Комаровские чтения.
Труд составителя и художника Павлишина, хоть и через несколько лет после юбилея, но нашел все-таки своего издателя — в Санкт-Петербурге! Издательство «Речь» выпустило книгу «На краю России» в подарочном исполнении. В нее вошли два поэтических цикла — «Лесная музыка», «На краю России» и поэма «Серебряный кубок». Это самые любимые произведения Геннадия Павлишина. Когда-то в детстве он видел Петра Степановича, который выступал в фойе «Гиганта» перед началом сеанса. Художник вспоминает, что поэт был такой худой, что одежда на нем колыхалась, будто он стоял на ветру. И с сожалением признается: «Мы, ребятня, плохо его слушали, баловались, резвились. Если бы Комаров знал, что один из этих несносных шалунов так полюбит его поэзию».
Павлишин не только восхищается стихами Комарова, а знает их, с удовольствием цитирует и даже напевает. «Слышите, как они музыкальны, можно из любого стихотворения сделать песню, — говорит художник.— Вот откуда у рабоче-крестьянского паренька, малообразованного, из бедной семьи такое тонкое чувство слова? Нет, надо искать корни поэта. Я уже просил в Санкт-Петербурге: поищите, поройтесь в архивах, ведь он же родился в вашей области».
Мы очень мало знаем о Комарове и его семье. Может быть, стоит поискать поближе и начать с родословной его супруги? Без благоразумной жены не каждый поэт, писатель или художник состоится. Безусловно, Нина Яковлевна оказала влияние на Комарова. Она была первым читателем, критиком, редактором, и я не раз находила подтверждение этого в воспоминаниях его современников. Много лет о ней ничего не было известно. Когда в 2004 году случайно узнала, что вдова жива, просто потеряла дар речи. С Ниной Яковлевной Комаровой познакомилась благодаря Кларе Николаевне Зиловой, в то время возглавлявшей Хабаровский литературный музей.
В 90 лет у Нины Яковлевны оказалась прекрасная память. Родилась в Ржеве, землячка Всеволода Никаноровича Иванова. Ее отец Яков Яковлевич Ходаков из старой дворянской семьи, его дед держал кафельную фабрику. Отец окончил Тимирязевскую академию, после революции работал картографом, агрономом, землемером. У Нины Яковлевны было семь братьев и две сестры. Мать Августина Васильевна в девичестве Ивановская знала три языка. За отказ работать на немцев 70-летняя женщина была расстреляна. На фронте погибли и трое братьев Нины. Бабушка по материнской линии Фелисите Иосифовна Ге — француженка, в Россию приехала работать гувернанткой. Вышла замуж за русского, у них родилось двое детей.
В Хабаровск Нину пригласил брат Василий, спецкор «Правды» по Дальневосточному краю. Устроил на работу в редакцию газеты «Знамя пионера». Когда Петр Комаров вернулся из армии в свою газету «Тихоокеанский комсомолец», они познакомились. Обе редакции были в одном здании по улице Комсомольской. Нина Яковлевна вспоминала, что еще до возвращения Петра она уже была наслышана о нем. Его любили коллеги, друзья, нештатные корреспонденты за скромность, добрый нрав, отзывчивость. Высокий, кареглазый, с густой, темной шевелюрой, Петр был похож на лирического тенора Сергея Лемешева. И первое впечатление Нину не разочаровало. Он тоже проявил интерес к новенькой, дарил ей букеты из полевых цветов, а она носила ему книги разных поэтов, Они легко нашли общий язык и вскоре поженились.
В семье родилось трое детей — мальчик и две девочки, но все были больными из-за туберкулезной интоксикации. Сын Сережа стал инвалидом, старшая из девочек умерла маленькой, младшая, Татьяна, тоже имела проблемы с легкими. Петр трудился как каторжный. Работа и творчество отнимали много сил, врачи запрещали ему поездки и командировки, а он убегал из санатория, ехал в зимнюю стужу в Комсомольск-на-Амуре, добился отправки на войну с Японией...
В стихотворении Петра Комарова «Кедр» есть такие пророческие строки:
Если мне придется умереть,
Кедром упаду я поутру,
Лучше сразу факелом сгореть,
Чем всю жизнь сгибаться на ветру.
Умер Петр Степанович 30 сентября 1949 года, ему было всего 38 лет. Через год пришла Государственная премия за циклы стихов «Зеленый пояс», «Маньчжурская тетрадь», «Новый перегон», созданные в последние годы жизни. На эти деньги молодая вдова заказала лучшему хабаровскому скульптору Бобровникову памятник, он и сейчас стоит.
Двенадцать лет супруги прожили вместе, и шестьдесят лет Нина Яковлевна была верна памяти мужа. Но незадолго до смерти ее ждал последний удар судьбы. Сын Сережа, который из-за болезни жил в Кукане, пропал в тайге. Нашли только его рюкзак... Нина Яковлевна умерла 2 сентября 2009 года в возрасте 95 лет, похоронена в Виноградовке. Светлая ей память...
«Гимны Петра Комарова, пропетые русскому Приамурью, не только выдержали испытание временем, но и приобрели сегодня обостренную актуальность. Его стихи не забудутся. Его негромкому, но чистому и волнующему голосу суждено звучать и после нас», — пишет в Интернете учительница О. Косилова из Благовещенска.
«Перечитывая Петра Комарова и в начале XXI века, понимаешь, что именно ему принадлежит высокая удача — создание художественного образа дальневосточной России. Его творчество — это лирическое постижение природного и исторического пространства нашего края, и оно необходимо сегодня. Нас радуют и тревожат стихи Комарова. Радуют, потому что в них безупречная красота поэтического слова. Тревожат, потому что... для нас наглядно и актуально обозначаются проблемы сегодняшнего дня — экологические, геополитические, социальные и даже сейсмические», — это слова В. Катеринич.
Геннадий Дмитриевич Павлишин советует родителям: «Если вы хотите оторвать ребенка от компьютера и разных гаджетов, если хотите воспитать достойного человека и гражданина, читайте ему стихи Петра Комарова. Эта книга должна быть в каждой семье. Она должна передаваться по наследству, как раньше из поколения в поколение переходила Библия».
Хорошо забытая история одной сказки
Татьяна Макарова. «Сказка о муравье по имени Муравей». Издательство «Речь», Санкт-Петербург, 2016
Не стареет афоризм француженки Розы Бертен, личной портнихи Марии-Антуанеты, сказанный по поводу старого, перешитого платья королевы: «Ваше величество, новое — это хорошо забытое старое». В Санкт-Петербурге в издательстве «Речь» вышла в свет «Сказка о муравье по имени Муравей» Татьяны Макаровой. Серия «Любимая мамина книжка» для дошкольников. Иллюстрации дальневосточного художника Геннадия Дмитриевича Павлишина.
Хотя в выходных данных стоит 2016 год, но уже по названию серии можно догадаться, что мамы читали эту сказку, когда были маленькими, и что книжка хорошо забытая старая. Действительно, в первый раз ее напечатали в московском издательстве «Малыш» в 1971 году с теми же рисунками Павлишина.
Немного об авторе. В Википедии о Татьяне Макаровой буквально одно предложение. Даже редактор ничего не мог сказать, кроме того, что ее уже нет в живых. Зато в Интернете кое-что нашлось. Она родилась в интеллигентной семье. Отец Константин Макаров-Ракитин был композитором, ушел на фронт и погиб в начале войны. Мать — писательница и поэтесса Маргарита Алигер, за поэму о подвиге Зои Космодемьянской награждена Государственной премией. В доме собирались известные люди — литераторы, актеры, художники. Большое влияние на обеих дочек Маргариты Алигер оказала няня Анастасия Соболева, которая, до того как попасть в семью Алигер — Макаровых, воспитывала детей Михаила Булгакова. Она была прекрасной рассказчицей, знавшей много сказок и забавных историй. Девочки ее обожали, а Татьяна свою дочь назвала в ее честь. Няня прожила в этой семье до конца своих дней.
Таня начала рифмовать еще в детстве, ее четверостишия очень нравились Корнею Чуковскому. В 16 лет своенравная девочка бросила школу и нигде больше не училась, но была начитанна, знала английский и французский. Чем только ни увлекалась — керамикой, астрологией, актерским мастерством. Кроме того, переводила запрещенных поэтов. Чуковский предложил ей сделать перевод стихов американского детского писателя Доктора Сьюза (это псевдоним Теодора Зойса Ганзеля). Из-под его пера вышло несколько десятков книг, по которым американские дети учились читать. Из самых простых односложных слов Доктор Сьюз умудрялся создавать, по выражению Корнея Чуковского, стихотворные шедевры.
Писать сказки для детей, да еще и в стихах — дело трудное. Вот как об этом говорил сам Доктор Сьюз: «Когда пишешь стихи для детей, следует выбрасывать прочь 99% написанного. Ведь здесь каждое слово — то же самое, что в романе для взрослых страница, а каждая фраза — то же самое, что в романе глава». Переводить такого автора очень сложно, но Татьяна справилась блестяще. Так «Сказки о слоне Хортоне» и «Кот в шляпе» появились на русском языке.
Она написала несколько своих книжек. К сожалению, Макарова рано ушла из жизни — через три года после выхода сказки о муравье. Было ей всего тридцать четыре. В 1971-м детские стихи об отважном насекомом по имени Муравей, который попал в наводнение, но не растерялся, а поплыл в консервной банке по реке к морю, впервые увидели свет. Когда Татьяна Макарова узнала, что оформление доверили художнику с Дальнего Востока, страшно возмутилась. Как? Разве в Москве и Ленинграде нет своих? Она дошла до Союза писателей, но положения не спасла даже ее знаменитая мать.
Издательство «Малыш» не случайно выбрало именно этого художника, ведь Павлишин уже тогда имел несколько международных наград, а хабаровское издательство, где вышли «Амурские сказки» Нагишкина, он прославил на весь мир, получив за оформление этой книги «Золотое яблоко» на международной выставке в Чехословакии.
Издание любой книжки с его рисунками становилось событием, а каждый писатель втайне мечтал, чтоб его произведение иллюстрировал Павлишин. Во всяком случае, так было в Хабаровске. Естественно, что издатели не побоялись поставить литературной даме ультиматум: либо Павлишин, либо печатать не будем. А в это время в Хабаровске художник приступил к работе, хотя семейные обстоятельства мало к этому располагали. Его жена ждала второго ребенка и должна была вот-вот лечь в роддом. На руках у мужа оставалась двухлетняя дочь. Рисовать он привык с натуры и вынужден был искать кусочек дикой природы возле дома, по улице Кубяка, где тогда жил. И нашел... на помойке около мусорных баков. Там, под забором, буйно росли всякие колючки, крапива, вьюнки и даже одинокий мак. Этот цветок был особенно нужен, потому что в тексте сказки упоминались «кустики мака». Как тут не вспомнить ахматовское «Когда б вы знали, из какого сора / растут стихи, не ведая стыда, /как желтый одуванчик у забора, / как лопухи и лебеда». Пусть в нашем случае эта метафора теряет скрытый смысл, но очарования и мудрой простоты не утрачивает.
Конечно, издательство известило художника о капризах автора, чем Геннадий Дмитриевич был весьма огорчен, но упрямо продолжал начатое. Волей-неволей оказалось, что на страницах сказки среди полевых цветов — маков, одуванчиков, колокольчиков все-таки больше всего именно колючек. Кто знает, может быть, это была маленькая месть большого художника? Наконец бандероль с акварелями в Москве. Татьяна Макарова задумчиво разглядывала рисунки, а потом произнесла: «Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь». Ей понравились даже колючки.
Вскоре «Сказка о муравье по имени Муравей» начала свое путешествие по миру. В советское время издательство «Прогресс» не платило гонорары авторам, зато печатало их книги миллионными тиражами для разных стран. Сказку Макаровой с иллюстрациями Павлишина издали на 50 языках мира. Только на испанском тираж составил 3,5 миллиона экземпляров. Правда, для тех стран, где исповедуют ислам и где не едят свинину, художнику пришлось исправлять один из рисунков. По тексту Муравей, когда затопило муравейник, поселился со своей многочисленной семьей в консервной банке из-под свиной тушенки. Павлишин закрасил этикетку с румяной хрюшкой и надпись на банке. В русскоязычном варианте иллюстрация осталась без изменений.
До сих пор многие мамы через Интернет разыскивают книжки Татьяны Макаровой, чтобы почитать своим детям. Издательство «Речь» через 45 лет решило повторить выпуск этой сказки с прекрасными рисунками хабаровского художника.
Людмила КЛИПЕЛЬ
