1. В феврале 1974 года, то есть 45 лет назад, БАМ объявили Всесоюзной ударной комсомольской стройкой, а уже осенью того же года в городе Тында, позже названном столицей БАМа, была создана литературная студия «Звено». Сначала ею руководил редактор газеты «БАМ», будущий драматург и публицист Иван Шестак, а когда приехал член Союза писателей СССР поэт Олег Головко (о его творческой судьбе я рассказал в «Словеснице искусств» № 2 за 2017 год), студию возглавил он. В то время я, корреспондент областной газеты «Амурский комсомолец», так сказать, курировал стройку и часто бывал в Тынде и других поселках, и, естественно, знал многих тамошних стихотворцев. Вот имена тех, чьи стихи наиболее часто встречались в периодике: Олег Головко, Владимир Гузий, Геннадий Кузьмин, Александр Симаков, Виталий Лукашенко, Владимир Мальков, Александр Астафьев, Владимир Романов, Борис Райнес, Владимир Юринский, Николай Астафьев, Владимир Архипов, Николай Захаров, Владимир Замулаев, Надежда Пузыревская, Тамара Шульга, Жанна Ржевская, Яна Арви, Марина Либина. Подборки некоторых из них я готовил к печати в «Амурском комсомольце».
Опять не пишется о БАМе. Помнится, тогда, кажется в «Литературной газете», я прочитал статью, в которой разбирались стихотворения этой поэтессы. Отметив что-то положительное, автор высказался вроде того, что, мол, они больше похожи на самодеятельное творчество, а не на профессиональные тексты. Может быть. Но стихи своих поэтов строители магистрали читали, любили, многие знали наизусть. В Тынде проходили Пушкинский праздник поэзии и фестиваль поэзии и авторской песни, на которые съезжались со всей стройки, бывали общетрассовые семинары-совещания молодых литераторов. Руководили этими форумами известные поэты и прозаики. Так я познакомился на БАМе с автором одного из самых читаемых в то время романов «Наследник из Калькутты» прозаиком Робертом Штильмарком, поэтами Анатолием Преловским, Олегом Шестинским, Николаем Новиковым, Анатолием Брагиным, Ильей Фаликовым, Ольгой Чугай. С тремя последними позже неоднократно встречался в Москве, а Анатолий Иванович Брагин дал мне рекомендацию для вступления в Союз писателей СССР. 2. В мае 1978 года моя жизнь, моя судьба сделали крутой вираж. Я оказался в Тынде и в этот раз не в командировке, тем самым воплотив в реальность строку одного из своих стихотворений: «На юг уезжают — тело лечить, на север — душу лечить». Сначала работал в редакции газеты «БАМ», потом в «Мостах магистрали».
На этой встрече я впервые увидел Володю Гузия. Он, двадцатидвухлетний, был самым молодым из нас, вероятно поэтому больше молчал, но свои стихи от критических нападок защищал уверенно. Я знал, что на БАМ он приехал в составе отряда «Волгоградский комсомолец», работал электромонтером. Уже первые публикации молодого поэта были замечены как читателями, так и амурскими литераторами. После знакомства мы еще не раз встречались. Володя приходил в редакцию «БАМа», приносил стихи, и редактор Иван Шестак часто их печатал. Встречались также на заседаниях «Звена», на дружеских застольях в квартирах Олега Головко и Виталия Лукашенко, на посиделках у Татьяны Денисовой — известной на магистрали исполнительницы бардовских песен. Одна встреча особенно запомнилась.
Мы пришли в его крохотную однокомнатную квартиру в многоэтажке на первой цивильной улице Тынды под названием Красная Пресня. Я принял ванну, а когда вышел, то увидел, что гостеприимный хозяин приготовил мне чистую рубашку, нижнее белье, носки, за что я был премного благодарен. Удивительно, проходили годы, я уже жил далеко от Тынды и Приамурья, многие эпизоды моей бамовской эпопеи потускнели, а то и напрочь исчезли из памяти, а вот тот случай почему-то виделся все ярче. И уже в середине девяностых годов вдруг написалось восьмистишие: В скитаниях недели три рубашку «Монтер пути» в стихотворении появился как рифма к «приютив», а Володя был тогда электромонтером. Но — и все-таки не случайно. В один из отпусков Гузий работал монтером пути в знаменитой бригаде Александра Бондаря, которая осуществила стыковку Западного и Восточного участков магистрали. А еще он освоил профессии лесоруба, монтажника, моториста, художника-оформителя, слесаря, преподавал русский язык и литературу в школе, работал в газетах «БАМ» и «Гудок» — многое успел в жизни. Володя и я неоднократно пересекались в литературных изданиях. В № 10 журнала «Знамя» за 1978 год была напечатана подборка «Стихи молодых», в нее вошли стихотворения Геннадия Кузьмина, Владимира Гузия и мои. Их передала в редакцию поэтесса Ольга Чугай, которая приезжала в Тынду. Кстати, в этой же подборке дебютировал и ныне известный писатель Юрий Поляков. В альманахе «Приамурье мое» за 1979 год тоже напечатаны наши подборки. Одно стихотворение Володи в его публикации я бы особенно выделил: Это все хорошо, красиво: Это надо, конечно, надо Только стой, не кидайся срочно Как понимаю, две последние строки — поэтическое кредо Володи.
Его подборка открывалась стихотворением «Последнее звено». Вот и все. Замкнулось полотно, И когда оркестры громом брызнут, Нам бывало трудно много раз, И куда судьба нас ни забросит, Первый поезд начал свой разбег. Но когда оркестры громом брызнут, Позже это стихотворение я услышал как песню, ее много раз передавали на волне радиостанции «Маяк». А в документальном фильме, названном строкой «Лучшая дорога нашей жизни», песня прозвучала даже под симфонический оркестр. Недавно эту ленту в связи с 45-летием БАМа еще раз показали по телевидению. Смотрел — и светлой грустью по далекому и дорогому прошлому наполнялась душа. 3.
Однажды я получил письмо от дальневосточного друга, страстного путешественника Виктора Волчкова. Он писал, что с группой таких же одержимых, как он, совершил восхождение на горный пик БАМ (3 072 м над уровнем моря), это высшая точка хребта Кодар в Читинской области (ныне Забайкальский край). Среди покорителей вершины, оказывается, был и Володя Гузий. Меня этот факт, если честно, поразил. Я помнил поэта щуплым, невысоким юношей, его тогдашняя «физика» не предполагала подобных подвигов. И скажу больше: Володя побывал буквально на всех участках магистрали, прошел трассу от крайней точки на западе до крайней на востоке, причем в большинстве случаев на своих двоих. В 2004 году амурские друзья-писатели сообщили, что к тридцатилетию начала строительства Байкало-Амурской магистрали в новосибирском издательстве «Наука» вышел сборник «Цветы багульника». Составил его Владимир Гузий. Прислали друзья и его адрес. Я написал письмо в Тынду. Вскоре пришел пакет. В него были вложены экземпляр «Цветов багульника», две подборки стихотворений Володи, опубликованных в бамовских газетах, и письмо.
А в середине 2008 года я получил еще одну бандероль от Володи — с его книгой «Чукчуду». Почти триста страниц. Вот строки стихотворения, давшего название книге: Чукчуду означает «вернуться по кругу». На трассы прямые все время надеюсь, Читаю раздел «Цветы у зимовья». Стихотворение «Вокзальная скамья» начинается строчками: Свидетель различных глубинных процессов, Заканчивается оно так: Не в скорых вагонах, не в «Яках» искристых, Такой поэтический подарок меня, конечно же, тронул и взволновал. В этом же разделе Володя сделал подобные сюрпризы и другим своим друзьям-поэтам: кому-то посвятил стихотворение, чьи-то имена вставил в строки, — одним словом, увековечил их в поэзии.
Трагедия произошла 13 апреля 2009 года. Владимиру Гузию было всего пятьдесят три. Сейчас в Тынде на доме, где жил поэт, установлена мемориальная доска. Но самую добрую и, уверен, долговечную память о себе он оставил сам — в стихах, в простых и честных строках: Лучшую дорогу нашей жизни Они — как памятник строителям Байкало-Амурской магистрали, в том числе и ее поэтам. Валерий ЧЕРКЕСОВ |
|||
|
|