Страницы жизни воина-пограничники Михаила Киянца
Что послужило причиной такого разночтения, установить любительскими способами невозможно, оставим выяснение этого вопроса для особо интересующихся читателей. Но в своем рассказе о жизни и судьбе М. Т. Киянца я буду придерживаться общепринятой даты его рождения, указанной в автобиографии, заверенной им самим, — 1896 год. В семье было восемь детей — шесть братьев и две сестры. Можно представить себе ту постоянную нужду, которую испытывали Киянцы. Кормилец был один — отец, который занимался хлебопашеством, подряжаясь на поденные работы к более зажиточным селянам. Чуть повзрослевшие братья сразу подключились к работам в поле и по дому. Неказистая хибара едва вмещала большую семью, и не было средств, чтобы как-то расширить площадь. Их дом с земляным полом представлял собой строение из самана (саман — кирпич-сырец из глины с примесью навоза, соломы или каких-нибудь волокнистых веществ. — С. П.), покрытое соломенной крышей. Тогда еще не было принято украшать резьбой ставни, но внешние стены обязательно белили. Двор был огорожен плетнем, тут же располагались погреб, колодец и небольшой огород. Представление о том, как выглядел крестьянский дом Киянцев, может дать иллюстрация из книги конца XIX века. Родители Михаила все чаще обсуждали новости о добровольном переселении крестьян в Уссурийский край. Они видели в этом хоть какой-то выход из беспросветной нищеты, надеялись на лучшее будущее для своих детей. Тем более что причиной переселения было начавшееся строительство Уссурийского участка Сибирской железной дороги (Транссиба). В связи с этим возникла необходимость охраны важного стратегического объекта, что требовало дополнительных людских ресурсов. Здесь стоит сделать примечание. В обзоре архивных фондов Государственного архива Приморского края дается следующее пояснение: «Добровольное переселение крестьян в Уссурийский край началось в 1863 году, но до начала 1880-х годов оно было незначительно по размерам и осуществлялось сухопутным путем. В этот период переселение происходило из губерний Центральной России и Сибири. К 1882 году относится начало переселения морским путем, закончившееся с окончанием в 1901 году строительства Маньчжурской (с 1917 года — Китайско-Восточной) железной дороги, соединившей европейскую часть России с Уссурийским краем. Основной состав переселенцев этого периода составляли выходцы из южных степных губерний, преимущественно из Черниговской и Полтавской».
Русский путешественник и писатель, врач Александр Васильевич Елисеев, сопровождавший группу переселенцев из Одессы во Владивосток, писал: «Переселенцы перевозились за казенный счет. А это значило, что, во-первых, никто не считался с условиями перевоза, а, во-вторых, сами люди были так кошмарно нищи, что, стронувшиеся с родных мест, они были готовы на любые жертвы, на любые лишения, только бы найти на земле уголок, где сытно. Надежда — это единственное, что они имели. Надежда на лучшую жизнь, пусть где-то там, в неведомых краях». Как Киянцы добирались до места назначения — морским путем или по уже открывшейся железной дороге — установить затруднительно. Однако уже в 1902 году они обосновались в селе Линевичи (Линевичево) Борисовской волости Южно-Уссурийского уезда Приморской области, а главу семьи Терентия Яковлевича Киянца в 1905 году избрали волостным судьей на один год. Через некоторое время они переехала на новое место жительства. В архивном фонде РГИА ДВ «Вяземское волостное правление» хранятся составленные в 1905 и 1910 годах посемейные списки жителей, в которых Киянец (так в документе) Терентий Яковлевич значится обосновавшимся в селе Отрадном Вяземской волости Хабаровского уезда. Через некоторое время старшие сыновья определились в трудовой деятельности: Георгий, Дмитрий и Иван устроились разнорабочими на Уссурийскую железную дорогу (участок Сибирской магистрали от Владивостока до Хабаровска), Николай отправился на службу на торговых предприятиях Хабаровска. С родителями в Отрадном остались две сестры, брат Сергей и Михаил. В 1907 году он пошел в открывшуюся в селе начальную школу, а после ее окончания в 1911 году поступил на двухклассное обучение в ремесленное училище на станции Вяземской Уссурийской железной дороги. Наступил 1913 год, Михаилу исполнилось семнадцать. Ушло в прошлое отрочество, в памяти осталось время беспросветной нищеты семьи, голодное босоногое детство, чувство несправедливости в устройстве общества, массовые волнения, захлестнувшие страну в первую революцию 1905–1907 годов. И согревала надежда, что так не должно продолжаться до бесконечности. В июне 1913 года Михаил впервые покинул родителей и уехал в Хабаровск, где устроился слесарем в частную кустарную мастерскую Остапчука. За свой труд он получал 1 рубль 20 копеек в день. Много это или мало, познается в сравнении. Обычный месячный бюджет холостого рабочего из деревни, обосновавшегося в городе и снимающего комнату, приведен в «Записках по курсу кулинарной школы» (Издание Общества распространения практических знаний между образованными женщинами, 1907): Расходы на питание — 16,79 руб.
А в мире бушевала Первая мировая война. Она напрямую коснулась и государства Российского, вынужденного охранять на Дальнем Востоке свои приамурские границы и Владивосток, который с конца 1914 года неожиданно стал главным портом империи. Досрочному призыву, начавшемуся 7 августа 1915 года, и исполнению воинской повинности подлежали молодые люди 1896 года рождения, то есть 19-летние. Призыв провели «на мобилизационных началах», что позволило собрать под боевые знамена наибольшее число новобранцев, среди которых оказался и Михаил Киянец. Его направили рядовым во Владивосток, в 7-ю роту 2-го артиллерийского полка, где он находился с середины августа 1915 по март 1916 года. В этот короткий период новобранцев учили азам военного дела. О допризывной подготовке новобранцев того времени, уровне их знаний о государстве и представлениях о воинской дисциплине, чинопочитании и армии вообще приводил примеры временно командующий войсками округа генерал от артиллерии А. Н. Нищенков. Осенью 1916 года он описывал результаты очередной инспекции гарнизона Владивостокской крепости: «...во 2-й роте 2-го Владивостокского крепостного артиллерийского полка попались рядовые, не знавшие, как называется крепость, в которой они служат, и никто, даже ефрейтор, не смог ответить на вопрос, из чего состоит крепость, предлагая версии: «из гарнизона», «из полков», «из казарм» и даже — «из берегов»! В 4-й роте никто не знал, почему при присяге целуют крест и Евангелие; в 5-й — некоторые не знали молитвы за царя; в 6-й Либавской роте — не имели понятия, кому служит и присягает каждый военнослужащий, и в довершение всего заявили А. Н. Нищенкову, что «в артиллерии знаменем служит пушка»! (Авилов Р. С. «От солдатской безграмотности к революциям: низкий образовательный уровень нижних чинов как одна из причин русской революции 1917 года». Журнал «Вестник Российского университета дружбы народов», 2017). Рядовому Киянцу здорово повезло перешагнуть через тупую солдатскую муштру: в апреле 1916 года его перевели как специалиста — слесаря-железнодорожника в 1-й Заамурский железнодорожный полк, размещавшийся на станции Хайлар Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). В этом полку он одновременно проходил военную службу и работал в депо слесарем. Заамурская железнодорожная бригада в составе трех полков выполняла задачи по эксплуатации КВЖД, подчиняясь командиру корпуса пограничной стражи. Так рядовой Киянец непроизвольно приобщился к пограничной структуре. Наглядно этот участок строительства виден на карте-схеме КВЖД. Железнодорожные войска бывшей Русской императорской армии перестали существовать в начале 1918 года, чему способствовал декрет Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК) от 27 января 1918 года, когда было утверждено решение Всероссийского съезда железнодорожных войск об их расформировании и передаче имущества и личного состава Народному комиссариату путей сообщения РСФСР. После роспуска своей железнодорожной части рядовой Киянец наряду со многими другими сослуживцами, посчитал себя самодемобилизованным и в марте 1918 года вернулся в Хабаровск и нанялся слесарем на металлургический завод «Арсенал».
В 1918 году в Хабаровск вошли интервенты — американцы и японцы, самыми жестокими из которых, как указывают многочисленные историки, были последние. Вместе с японскими частями в августе 1918 года в городе объявился атаман Уссурийского казачьего войска 30-летний Иван Калмыков. Тогда и началась расправа с теми, кто поддерживал советскую власть. Даже руководство американских оккупационных сил воспринимало Калмыкова как законченного палача. В августе 1919 года с усилением репрессий атамана Калмыкова Михаил Киянец бросил работу на заводе и с группой заводчан бежал в тайгу в партизанский отряд Погорелова. Специалистами Хабаровского краевого центра охраны памятников истории и культуры сделаны пояснения: «Александр Евтихеевич Погорелов родился в селе Новотроицком Ставропольской губернии в семье рабочего. В 1901 году семья переехала на Дальний Восток на станцию Вяземская. Закончив три класса школы при станции, поступил в депо слесарем, в 1915 году призван на военную службу. В августе 1918 года участвовал в установлении советской власти в Вяземском. В сентябре 1918 года ушел в подполье, участвовал в формировании партизанских групп, стал командиром 5-го партизанского отряда. Отряд Погорелова действовал наиболее решительно, партизаны организовывали диверсии на дороге, захватывали грузы, к осени 1919 года начали массовые налеты на японские гарнизоны на станциях, противодействовали карательным операциям японцев и белоказаков, повредили два бронепоезда, вывели из строя 12 мостов. В начале 1920 года отряд участвовал в операции по освобождению Хабаровска. Могила руководителя партизанского отряда Погорелова А. Е. в городе Вяземском Хабаровского края является памятником истории и принята на государственную охрану». В партизанском отряде Михаил Киянец выполнял обязанности выборного политуполномоченного. В книге «Эхо партизанских сопок», вышедшей в 1973 году в Хабаровском книжном издательстве, в воспоминаниях участников партизанского отряда Погорелова так описываются первые диверсионные операции, проведенные партизанами (пунктуация и орфография сохранены): «На станции Котиково находился резервуар для водоснабжения паровозов. В двух километрах стояла водокачка. Отряд поставил цель: вывести водокачку из строя. Разделились на две группы. Одна раскомплектовала водокачку, вторая, дойдя до разъезда Аван, срезала тридцать столбов телеграфной связи и обрубила провода. Дней через пять отряд снова вышел из тайги на станцию Котиково. Сняли телеграф и вывели из строя жезловый аппарат. Через десять дней та же операция, и водокачку вновь вывели из строя. Наш отряд взял близлежащий железнодорожный участок под свой контроль. Таким образом мы сами определили на долгое время специализацию своего отряда. На речках Щебенчихе, Китайке и Аване мосты были взорваны еще при отступлении с Уссурийского фронта. Взамен их интервенты соорудили обводные мосты на деревянных клетках из шпал. Жечь их нам стало нетрудным делом. В октябре сожгли мост на Аване, спилили тридцать шесть столбов, а проволоку обрубили и утянули километра на три-четыре в лес».
Весной 1920 года в одном из боев под селом Невельским Хабаровского края белогвардейцы схватили и расстреляли брата Михаила Киянца — Николая, тоже воюющего в отряде Погорелова. Это была первая невосполнимая утрата в семье Киянцев. В марте 1921 года Михаил Киянец устроился на работу в систему предприятий Амурского водного торгового транспорта помощником машиниста на пароход «Пахарь» (до 1908 года — «Переселенец»), но речником ему довелось быть всего лишь четыре месяца. Сослуживец по партизанскому отряду Георгий Сократ предложил перейти на работу в органы ОГПУ в Хабаровске. О Сократе нужно сказать отдельно. Молодой партизанский выдвиженец Георгий Ефимович Попович-Сократ (1888–1954) с января 1921 по декабрь 1922 года был начальником Приамурского губернского отдела Госполитохраны Дальневосточной республики. В феврале 1922-го во главе сотрудников отдела ГПО участвовал в бою под Волочаевкой. После оставления Хабаровска частями генерала Молчанова назначен заместителем начальника контрразведки, затем комендантом штаба фронта, начальником отдела ГУ ГПО ДВР. Михаил Киянец согласился с этим предложением. С июля 1921 года по декабрь 1923 года он значился делопроизводителем губернского отдела ОГПУ в Хабаровске. В сентябре 1923-го уком партии города Хабаровска принял его кандидатом в члены РКП(б), а с января 1925 года — членом ВКП(б). Повзрослевшего, возмужавшего, накопившего опыт оперативной чекистской работы Михаила Терентьевича Киянца направили на службу в формируемую на Дальнем Востоке пограничную охрану молодой советской республики. Началась его многолетняя служба в пограничных войсках. Первая должность Киянца в 21-м Хабаровском кавалерийском пограничном отряде ОГПУ Дальневосточного округа называлась «начальник пограничного поста» (с 25 марта 1925 года эту часть переименовали в Хабаровский пограничный отряд ОГПУ). В 1923 году в Хабаровске у Михаила Терентьевича и его жены Александры Семеновны родился сын Борис. Его короткая жизнь наполнена героическими поступками в годы Великой Отечественной войны, и об этом тоже следует рассказать. В феврале 1943 года Борис Киянец закончил Военно-морское авиационное училище имени Леваневского с дислокацией в селе Безенчук Куйбышевской области. К этому времени он имел уже 16 боевых вылетов. В мае 1943 года добровольцем ушел на фронт, участвовал в боях за освобождение Кубани, Черноморского побережья, Таганрога, Мариуполя, Осипенко, Темрюка и Таманского полуострова в составе 23-го штурмового авиационного полка ВВС Черноморского флота.
Несмотря на неудачный полет, пережитые волнения и полученные неопасные для здоровья травмы, Борис Киянец вернулся в строй и продолжал битвы в воздухе. В ноябре 1943 года ему вручили вторую награду — орден Отечественной войны II степени. Как гласит текст приказа о награждении: «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество». Молодой, энергичный, растущий офицер Борис Киянец получил очередное воинское звание «лейтенант», был повышен в должности и стал заместителем командира авиаэскадрильи, а в апреле 1944 года ему вручили третий по счету орден — Александра Невского. Он и погиб, как былинный герой, в борьбе, в атаке, в разящем врага самолете. 30 июля 1944 года лейтенант Борис Киянец не вернулся с боевого задания в районе порта Сулина (Румыния). Ему шел всего лишь 21-й год... Сложные и ответственные задачи пришлось решать в годы Великой Отечественной войны и самому Михаилу Киянцу. В предвоенные годы он возглавил 41-й Нахичеванский пограничный отряд НКВД Азербайджанского округа и проявил все свои знания, опыт руководства пограничным воинским коллективом, настойчивость и целеустремленность для того, чтобы подготовить вверенную воинскую часть к выполнению боевых задач. Достигнутые им высокие результаты были отмечены боевой наградой — орденом Красной Звезды. В Указе Верховного Совета СССР от 15 февраля 1941 года написано: «...отмечая самоотверженность и мужество в охране границ социалистической Родины, а также достижения в деле боевой и политической подготовки войск». А они, эти задачи, не преминули появиться. 24 августа 1941 года начальнику 41-го Нахичеванского пограничного отряда поступило боевое распоряжение: захватить в условленное время все переправы через реку Аракс на участке границы, охраняемом отрядом, лишить связи в глубину иранскую погранстражу, захватить иранские погранзаставы. Да, к выполнению такой задачи надо быть заблаговременно подготовленным. И с рассветом 25 августа 1941 года пограничники отряда под командованием Михаила Киянца с ней успешно справились, обеспечив тем самым беспрепятственный проход частей 47-й армии Закавказского фронта на территорию враждебного Ирана. Немалую роль в тыловом обеспечении пограничного отряда сыграли местные и республиканские партийные органы, с которыми постоянно на протяжении своей службы в Нахичеванской республике взаимодействовал Киянец. В 1938 году на XIV съезде Компартии Азербайджана Михаила Терентьевича избрали в состав ее Центрального Комитета, он стал депутатом Верховного Совета Азербайджана, а в марте 1940 года избран членом бюро Нахичеванского обкома КП(б) Азербайджана.
Учитывая высокий профессионализм, разносторонность военных знаний и подготовки, полковника Киянца в июне 1942 года назначили на вышестоящую должность — начальника 1-го отдела штаба Управления погранвойск Туркменского округа (Ашхабад Туркменской ССР). Опыт практической организации пропуска советских войск через государственную границу на территорию сопредельного государства в августе 1941 года, приобретенный Киянцем еще во время командования 41-м Нахичеванским пограничным отрядом, был затребован и в 1944-м. В январе полковника Киянца командировали в Монгольскую Народную Республику, где он пробыл до 1947 года. Как известно, 9 августа — 2 сентября 1945 года была проведена Маньчжурская операция — наступление Советской армии и частей Монгольской народно-революционной армии во время Советско-японской войны 1945 года. Ее цель — разгром японской Квантунской армии, занятие Маньчжурии (область на северо-востоке Китая) и северной Кореи, а также ликвидация военно-экономической базы Японии на Азиатском континенте. Основной задачей, поставленной перед пограничниками, была охрана тыла наших наступающих армий и коммуникаций фронта. С этой целью в приграничных маньчжурских городах подразделения советских пограничников организовали военные комендатуры. После капитуляции милитаристской Японии пограничники восстанавливали рубежи советско-маньчжурской границы и открывали пункты пропуска через государственную границу, проводили фильтрационную работу. Многие из этих важных задач решал и полковник Киянец. Его ратный труд на территории Монголии был по достоинству оценен наградой — медалью «ХХV лет МНР». Завершил свою пограничную службу Михаил Терентьевич Киянец начальником штаба Управления пограничных войск МВД Киргизской ССР (город Фрунзе) и в сентябре 1952 года вышел на пенсию. А в июле 1975 года его не стало — он ушел в вечный пограничный дозор. Выражаю признательность и благодарность за помощь в моем исследовании сотрудникам Вяземского краеведческого музея им. Н. В. Усенко Хабаровского края, генеалогу Владимиру Павловичу Хохлову (пос. Кавалерово Приморского края), историку-исследователю Александру Анатольевичу Геращенко (г. Омск). Станислав ПРУДЬКО |
|||
|