Так вот, «Марко Поло» утверждает, что Кибальчишия находится в... Семиречье. Его аргументы: «...На одну из окраин Советской России снова нападает „из-за Черных Гор“ буржуинское войско. На этой окраине... нет гарнизона регулярной Красной Армии, ее ближайшие части находятся за горами на удалении двух-трех суток конной почты, то есть трех-четырех сотен верст... Ближайшим прототипом для алькиной-наткиной-гайдаровской сказки будут события конца 1921 года... в полосе между реками Или и Енисей, по обе стороны недавней границы Российской и Китайской империй». «Марко Поло» вычислил и прототип Кибальчиша. «...За Саянами они победили. Отчасти и потому, что их поддержали отряды крестьянской самообороны, которыми командовал Сергей Кочетов (С. К. Кочетов, 1894 года рождения). Геройский командир отряда числится у «Марко Поло» «фаворитом в конкурсе на должность Мальчиша-Кибальчиша». Теперь о Кибальчишии. "...Гайдар... находился в нынешней северной части Хакасии. Был он в это время «начальником Второго боерайона, включающего территорию шести нынешних районов на юге Красноярского края: Ужурского, Шарыповского, Орджоникидзевского, Ширинскиого, Боградского и части Усть-Абаканского... По прямой тут около 400 верст до урянхайской, впрочем, уже тувинской с августа 1921-го, Атамановки, где в декабре сражались партизаны Сергея Кочетова и воинство Андрея Бакича (у «Марко Поло» — генерал Андрей Степанович Бакич «остался единственным Главным Буржуином на весь Восточный Туркестан»). Не знать ему (Голикову-Гайдару) эту историю об одном из последних набегов побежденных на территорию победителя, произошедшем совсем рядом... невозможно. Конечно... полную истину тут не знал... никто. Но какой-то профессиональный чекистский фольклор на эту тему, видно, запал Голикову в память. И всплыл десять лет спустя, когда корреспондент «Тихоокеанской звезды» Аркадий Гайдар лечился от запоя в хабаровской психиатрической больнице и там же написал свою удивительную «Сказку про военную тайну, Мальчиша-Кибальчиша и его твердое слово». Спорить с «Марко Поло» не буду, уважая его интереснейшее исследование, но и своего мнения менять не стану. А оно таково: «Буржуинское войско» грозило СССР со стороны занятой японцами в 1931 году Маньчжурии. Отсюда моя уверенность, что Кибальчишия — это Приамурье и Уссурийский край. Сидит эта уверенность во мне со школьной поры, когда я будучи ровесником Мальчиша-Кибальчиша бегал в детский парк смотреть в кинотеатре-самолете мультики, а в середине 1960-х годов пионером собирал металлолом на сооружение памятника Аркадию Гайдару (первый вариант), написавшему сказку о Твердом слове Мальчиша в моем родном Хабаровске. О начале работы над новой повестью А. П. Гайдар впервые упоминает в дневнике еще до приезда в Хабаровск, в середине 1931 года: «Надо собраться и написать для «Молодой гвардии» книгу. Крым, Владивосток (думаю, понятно, почему я выделил столицу Приморья — В. Б.), Тимур, Лиля, все это связать в один узел, все это перечувствовать еще раз, но книгу написать совсем о другом. <...> Только сегодня (это уже из писем и записей в дневнике, сделанных в Хабаровске, — 1932 год) начинаю писать эту книгу. Она вся у меня в голове, и через месяц я ее окончу <...> это будет повесть. А назову я ее «Мальчиш-Кибальчиш». <...> ...Написано 25 страниц, и все шло хорошо. <...> А когда перечитал, то зачеркнул все, сел и снова написал всего 9 страниц — стало гораздо лучше. Но сначала зачеркивать было жаль и зачеркивал, скрепя сердце. Неожиданно, но совершенно ясно понял, что повесть моя должна называться не «Мальчиш-Кибальчиш», а «Военная тайна. <...> Написал только две с половиной страницы. Очевидно, немного устал. Надо чуть передохнуть». Итак, Гайдар приступил к написанию повести весной 1932 года в Хабаровске, куда еще в январе приехал из Перми работать разъездным корреспондентом газеты «Тихоокеанская звезда». Тогда же было придумано и еще одно название повести — «Такой человек» («Верный человек»). «...Какой это человек? И кто этот человек? Это будет видно потом», — напишет Гайдар в письме из Владивостока детской писательнице А. Я. Трофимовой. Был июнь 1932 года. Сказка о Кибальчише еще не родилась. 1 августа 1932 года Аркадий Гайдар записал в дневнике о повести: «Она вся у меня в голове, и через месяц я ее окончу, тем более что отступать теперь уже поздно». 23 августа 1932 года: «Сегодня я неожиданно, но совершенно ясно понял, что повесть моя должна называться не „Мальчиш-Кибальчиш“, а „Военная тайна“. Мальчиш остается мальчишем, но упор надо делать не на него, а на „военную тайну“, которая вовсе не тайна». «...За свою жизнь я был в лечебницах раз, вероятно, восемь или десять — и все-таки это единственный раз, когда эту хабаровскую, сквернейшую из больниц, я вспоминаю без озлобления, потому что здесь будет неожиданно написана повесть о Мальчише-Кибальчише». В этой записи «повестью» Аркадий Гайдар назвал Сказку о Мальчише-Кибальчише... И не случайно. Недаром считается, что Сказка — это «ключ к повести», «эпиграф» к ней. Она помогает юному читателю осмыслить связь времен, воспитывает готовность «отдать себя в настоящем и будущем правому делу народа». В сказке-эпиграфе повести «Военная тайна» прошлое (Отец, Старший брат) — лишь зачин повествования, главное содержание — настоящее и будущее. В дальневосточной детской газете «Знамя пионера», чья редакция находилась в том же здании на улице Калинина, что и редакция «Тихоокеанской звезды», в начале 1930-х годов часто можно встретить фразу-девиз к пионерам: «На смену старшим, в борьбе уставшим, молодая рать идет!». Девиз этот шифровался даже в ребусах. Тема предчувствия войны — стержень книги. Этому способствовала и напряженность международной обстановки, особенно на Дальнем Востоке. Японские войска вторглись в Маньчжурию. Газеты Дальнего Востока из номера в номер публиковали подробные материалы о захвате северо-восточной территории Китая японскими войсками в 1931–1932 годах. «Знамя пионера» обращалось к своим молодым читателям с призывами оказывать всяческую поддержку и даже организовывать денежные сборы в помощь китайским сверстникам. Кроме газетных публикаций был у Гайдара «осведомленный источник», знающий обстановку в Маньчжурии из первых рук, — Елпидифор Иннокентьевич Титов (1896–1938) — этнограф, археолог, собиратель фольклора северных народов, который в ту пору делил с Гайдаром и Борисом Заксом одну комнату в общежитии. С 1927 по 1932 год Титов работал в Харбине, где жили его жена с дочерью. Сначала в Центральной библиотеке Китайской Восточной железной дороги, затем редактировал советскую харбинскую газету «Молва». В его знакомых и друзьях числились работники генерального консульства СССР в Харбине А. Я. Авдощенков — ученый, специалист по экономике Японии, Н. В. Устрялов — директор Центральной библиотеки КВЖД. Вернувшись в 1932 году в Хабаровск, Титов вновь стал сотрудником «Тихоокеанской звезды», руководил в редакции литературным и международным отделами. В середине июля 1932 года обстановка на дальневосточной границе накалилась. Начальник русского отделения 2-го (разведывательного) отдела японского генерального штаба Касахара телеграфировал начальству: «Подготовка завершена. В целях укрепления Маньчжурии война против России необходима для Японии». Рубежные территории СССР на этой военной тропе — Приморье и Приамурье. Надо помнить, что 1932 год — это 10-летие освобождения Дальнего Востока от интервентов. Соответствующие мероприятия, встречи с участниками боев за освобождение Дальнего Востока от интервентов, в том числе и на сопке Июнь-Корань, где еще в 1928 году рядом с братской могилой было построено здание музея памяти о волочаевском сражении. Эхо прошедшей войны и гром наступающего грозового времени наполняли пространство, окружающее Гайдара в Приамурье и Приморье. С конца августа до 28 октября 1932 года Гайдар не делал записей в дневнике. Лишь в Москве он вновь возьмется за него. Прощай, Хабаровск! На Дальний Восток Аркадий Гайдар вернется уже в камне в 1972 году. В печати «Сказка о Военной Тайне, Мальчише-Кибальчише и его Твердом слове» впервые появилась в 1933 году на страницах газеты «Пионерская правда» в номерах за 5–11 апреля. В том же году «Сказка...» выходит отдельной книжкой в Детгизе с яркими рисунками художника В. М. Конашевича и авторским посвящением: «Моему смелому сыну Тимур-Гайдару» (именно так и написано «Тимур-Гайдару»). И только в 1934 году завершится работа над повестью «Военная тайна». В журнале «Пионер» (№ 5–6) Гайдар, отвечая на вопросы читателей, расскажет: «...Сейчас я работаю над повестью, которая называется „Военная тайна“. Это повесть о теперешних ребятах, об интернациональной смычке, о пионерских отрядах и еще много о чем другом». Повесть «Военная тайна», с полностью вошедшей в нее «Сказкой...», впервые опубликована в 1935 году в журнале «Красная новь» (№ 2) и почти одновременно вышла отдельной книгой в Детгизе. Сказка о Мальчише-Кибальчише — эпиграф не только к повести, но и девиз почти четырех лет работы писателя Аркадия Петровича Гайдара, результатом которой стала «Военная тайна» — повесть, окончательно утвердившая его детским писателем. Самым фантастическим в поисках дополнительных аргументов для подтверждения моей географии места действия «Сказки...» и тайны «буржуинского войска» оказались... иллюстрации Конашевича. На иллюстрации № 1 изображен портрет Главного Буржуина (обратите внимание на фото реального человека, помещенное под иллюстрацией). На другой — № 2 — изображены железнодорожные мост и тоннель, а на противоположном берегу реки (как я полагаю — Амура) от памятника Мальчишу, который очень даже похож на памятник партизанам на Волочаевской сопке, и портал тоннеля. Тоннель под Амуром строился, заметьте, в 1937–1941 годах для дублирования моста через Амур. Понятно, не от хорошей (читай — мирной) жизни. Во время Гражданской войны один пролет моста был взорван отступавшими партизанскими частями во время провокационного выступления японских военных. Введенный в постоянную эксплуатацию 25 октября 1942 года тоннель — единственное подводное сооружение на железных дорогах России. То есть нет больше такого места в нашей стране, где рядом были бы и мост, и подводный тоннель. Вот вам и фантастика! Как Конашевич в 1933 году мог знать про тоннель и нарисовать «портрет» Главного Буржуина? Кстати, я больше не видел иллюстраций к «Сказке...» (за исключением одного старого мультфильма, где интервенты объединены в международную команду: немец, англичанин и японец), где Главный Буржуин имел бы азиатскую внешность. Иллюстрации к «Сказке...» Конашевича оказались забыты. Причиной такой забывчивости могли стать разные обстоятельства, в том числе и политическая обстановка. Автор другой замечательной детской повести, о капитане Врунгеле, вспоминал, с каким трудом проходили в печать главы с главным злодеем книги адмиралом милитаристской Японии. Составитель первой и наиболее полной библиографии творчества А. П. Гайдара К. П. Кипарисова писала: «Не все издания произведений А. П. Гайдара пригодны для использования их в работе с детьми. Многие из них имеют очень плохое оформление, схематичные, надуманные, небрежно выполненные иллюстрации». В ее «черный список» попало издание 1933 года с иллюстрациями В. М. Конашевича. Необходимо сказать два слова о Владимире Михайловиче Конашевиче (1888–1963), художнике, заслуженном деятеле искусств РСФСР. Слово коллегам художника: «...В Конашевиче мы ценим прежде всего неистощимую выдумку мастера. Посмотрите книжки, им оформленные, — как изобретательно претворяется в зримый образ текст книги. И наряду с изображением, продиктованным текстом, сколько деталей добавлено художником! Фантазия художника, как дар доброго волшебника — нет ей границ... Есть у него образы героические, славящие смелых, сильных, упорных. Композиции в этих случаях наполнены напряжением, динамикой... В этом жанре Конашевич — один из самых ярких художников». В Хабаровске помнят Аркадия Гайдара. Его имя носят главная городская детская библиотека с 1951 года, детский парк с 1954-го и улица с 1964-го. Имеется памятник работы скульптора Галины Мазуренко (1972), мемориальная доска на бывшем здании редакций газет «Тихоокеанская звезда» и «Знамя пионера» (1972). Кибальчишия находится где-то здесь — на Дальнем Востоке. Думаю, вы согласитесь со мной. Виктор БУРЯ |
|||
|
|