Но есть и другие легенды, которые сегодня можно услышать на Амуре. К примеру, о дедушке Гитака, который до конца 1980-х годов жил в Булаве и слыл ульчским дедом Мазаем. Говорили, что все добрые духи природы были на его стороне и отводили беду. Гитака Ангин родился в стойбище Аури в 1904 году, жил как и все его сородичи, занимаясь охотой и рыбалкой. Но в 1938-м машина репрессий добралась и до этого небольшого стойбища: Гитака арестовали и увезли в Николаевск-на-Амуре. Что уж там пытались поставить в вину неграмотному и практически не говорящему по-русски ульчу, теперь уже не узнать. Но произошло чудо: Гитака продержали несколько месяцев в тюрьме и отпустили. «Свободен!» И он пошел домой. Сквозь холодную ноябрьскую тайгу, в легкой одежонке, без оружия и спичек, не зная дороги. Его сородичи искренне потом удивлялись, как Гитака выжил, не замерз за несколько дней пути, не умер с голоду? И в который раз убеждались: да, сама природа помогала ему. Позднее Гитака Ангин ушел на фронт, участвовал в боях, но вернулся без единой царапины. Воспитывал детей, нянчил внуков. Он оставил после себя хорошую память и эту легенду. Спустя много лет художник из Булавы Иван Павлович Росугбу, тоже родом из Аури, сделал деревянную скульптуру «Дух Гитака возвращается». Он подарил ее внучке ульчского деда Мазая Елене. Но если легенды о Гитака появились уже после его смерти, то об Итэне Росугбу их складывали еще при жизни. А после трагической гибели в 1937 году он стал человеком-легендой. Может быть, через много лет кто-то сложит красивую сказку о храбром и мудром Итэне, но в основе будет реальная, непридуманная судьба. Потому что еще есть люди, которые его помнят. В Булаве живет Татьяна Михайловна Еюка, старшая дочь Итэна Росугбу. Когда она рассказывает об отце, кажется, что лента времени мгновенно отматывает девяносто лет назад и история начинается вновь. Итэн тоже родился в стойбище Аури. Это там, где расположено одно из культовых мест аборигенов Приамурья — Ауринский утес. На фоне своих родных братьев он казался великаном, был самым сильным и удачливым. Жил вместе с родителями, двумя своими женами и детьми. Татьяна Михайловна помнит бабушку с дедушкой и большой дом, где всем хватало места. Из десяти ребятишек Итэна выжили только трое. Татьяна Михайловна оказалась старшей. Может, оттого что не осталось сыновей, была она первой отцовой помощницей. Итэн учил ее сети ставить, дрова пилить, лунки для зимней рыбалки долбить, лодкой управлять. Словно предугадал, что впереди у его любимицы тяжелая жизнь. Вообще отец был немногословным, но что скажет — закон. Не кричал, руки не поднимал ни на жен, ни на детей, что в те времена скорее было исключением. И никогда не сидел без дела. Вернется с охоты, передохнет и, глядишь, уже сетки вяжет или плотничает. Он частенько брал Татьяну с собой, и благодаря этому она стала свидетелем реальных «чудес» Итэна. Отправились как-то на рыбалку. Через какое-то время отец стал сетку тянуть и вдруг резко говорит дочери: «Сиди тихо!» Оказывается, он заметил огромного сома. В те времена они водились в поросших травой и тальником заливах и представляли реальную опасность: двигались молниеносно и, как тогда говорили, пожирали людей (чем не прототип водяного змея — пуймура?). Нужно было как можно скорее выбираться из залива к Амуру, потому что там, на песчаном берегу, сом становился неповоротливым. И богатырь Итэн поступил очень просто: поставил лодку вместе с дочерью и скарбом на плечо и перенес ее через заливчик. Девочка даже сообразить не успела, что произошло и какая беда им грозила.
А еще в Булаве можно услышать такую историю. Это уже когда в Аури организовали колхоз и повезли сдавать улов в соседнее село. Тяжело груженную повозку вместе с другими рыбаками сопровождал Итэн. По дороге телега застряла, лошадь рвется, силы теряет. Итэн долго не раздумывает: впрягается в повозку и один вытягивает груз! Говорили, что хозяева реки и тайги всегда помогали человеку-легенде. Да и сам он это понимал. С благодарностью принимал благосклонность духов, усердно молился, обычаи соблюдал, не нарушал табу. В доме Итэна стоял масы — деревянный идол, что-то вроде домашнего оберега. Правда, с приходом советской власти эти атрибуты старались не афишировать. «Стеснялись», — говорит Татьяна Михайловна. Новая власть мало что изменила в жизни Итэна. Он также рыбачил и охотился, только уже в составе колхоза. Единственное новшество — вняв «требованиям общественности», он отрезал свою длинную косу. Старшая жена сильно бранилась тогда. В комнате Татьяны Михайловны, на стареньком комоде, стоит большая семейная фотография. Снимок 1936 года запечатлел большую семью Итэна. В центре сидит хозяин, по его правую руку старшая жена, по левую — младшая. За спиной отца, как за каменной стеной, стоит Татьяна. Это первая и последняя фотография в жизни человека-легенды. Через год история утратила сказочные черты. Итэна арестовали и объявили японским шпионом. В этот момент Татьяна Михайловна была в Николаевске-на-Амуре, куда ее делегировали от колхоза Аури на съезд «Межрыбаксоюза». Прямо с заседания ее забрали в милицию и долго задавали один и тот же вопрос: что она знает о японских связях отца? — И кто придумал, что наши были связаны с японцами? — недоумевает Татьяна Михайловна. — Они и по-русски-то плохо говорили. Кто-то один поднес спичку, и вспыхнуло пламя. Это было русское слово — «враг народа»... Татьяну Михайловну отпустили, но ее заверения о невиновности отца не помогли. Итэна больше никто не видел. Северные духи тоже оказались бессильны. Родные еще долго надеялись (ведь кого-то из арестованных отпускали!), обращались к шаману, но тот сказал, что Итэна нет в живых. Тогда стали готовить похоронный обряд. По ульчскому обычаю нужно обязательно помочь душе найти дорогу в мир мертвых. Для этого каждый месяц родственники устраивают поминки, а через год — окончательные проводы с ритуальным костром и шаманскими камланиями. Человек-легенда ушел в мир своих предков. Семье Итэна, потерявшей надежного кормильца, досталась горькая доля. И дело не в том, что жить стали бедно и трудно. Несколько лет несли клеймо «врагов», не имея никаких прав. Даже в клуб не пускали. Потом, правда, «простили», но горечь не проходит до сих пор. Они так и жили все вместе: две жены и дети. Младшая жена, Вера, мама Татьяны Михайловны, долго ухаживала за старшей, когда та тяжело заболела. Потом похоронила ее на старом ауринском кладбище. Татьяна вышла замуж, родила пятерых детей и очень рано овдовела. Тянула на себе всю семью, вспоминая уроки отца. Все время отнимала тяжелая работа, и потому она занялась национальной вышивкой, будучи уже в возрасте. Видимо, природа наделила ее талантом, потому что орнаменты Татьяны Еюка высоко ценят дальневосточные искусствоведы, а ее изделия хранятся в музейных коллекциях. Когда на Аури закрыли колхоз, жители вынуждены были перебираться в Булаву. Бросали дома, покидали родную землю. Татьяна Михайловна вместе с мамой уехали последними. Сын Гоша все удивлялся: «Вы что, корнями тут приросли?» Он, Гоша, удивительно похож на Итэна — все это подтверждают. Такой же плечистый, сильный, заботливый. Словно бы человек-легенда воплотился в своем внуке. Татьяна Еюка призналась, что очень тоскует по Аури. В своих снах она все еще там живет, ходит босиком по склонам, поросшим можжевельником и чабрецом, занимается домашними делами. И ждет отца, который просто ушел на промысел и вот-вот должен вернуться с богатой добычей. Так заканчивается эта легенда. Елена ГЛЕБОВА |
|||
|
|