Художественная память Хабаровска

Георгий Бочаров. Краевая научная библиотека. Вдали – Успенский собор. 1930Город не интересен, если он не имеет исторической данности. И здесь уместно вспомнить совсем забытого хабаровского художника Георгия Семеновича Бочарова (1914–1993). Около его работ, выполненных карандашом, всегда толпились любознательные зрители. Всем было интересно увидеть город столетней давности, тем более столь подробно запечатленный. Город деревянный, с неосвещенными улицами, но очень зеленый. Через его рисунки точнее, чем в документальной хронике, возникала забытая, незнакомая жизнь.

Георгий Бочаров. Угол улиц Яковицкой и Плюснинки (Шеронова и Амурский бульвар)Художник напоминал нам старые названия улиц, например, Протодьяконовская (ныне улица Фрунзе), на которой располагалась синагога. С 1931 года в ней находился музей западноевропейского искусства, а сейчас на этом месте новые высотные дома, и уже к ним применить стиль архитектуры невозможно, называют просто — новодел. Благодаря рисункам Бочарова можно «восстановить» варварски снесенный Успенский собор: он мешал новой вере, вере в коммунизм. Но помимо прекрасных рисунков города не менее интересны его быстрые зарисовки, касающиеся уклада жизни горожан — «Наброски в трамвае». Владение карандашом обнажает профессиональный статус художника. Техника карандаша забыта, но именно она дает возможность сохранить ощущение искреннего общения автора с изображаемым объектом. Особенно привлекательна она в портретном жанре: что, как не карандаш, дает возможность передать самые сокровенные чувства изображаемой модели? Чтобы уловить характер портретируемого, нужны быстрые наброски. Рисунки художника не пропали, блестящая коллекция их находится в Хабаровском краевом музее имени Н. И. Гродекова, и это замечательно. В них трогательная память художника, который с большой искренностью пожелал оставить будущему наполненную смыслами человеческую жизнь.

Понятие вечности

Памятник В.И. Ленину, 1925. Площадь Свободы. Начало 1950-хНо именно наличие монументального искусства в городе, прежде всего произведений скульптуры, свидетельствует о его статусе и культуре. В нем отражается история и, что немаловажно, значимость самого города, его данность. Поэтому монументальное искусство несет в себе понятие вечности. Но, увы, оно теряет свое свойство из-за варварского отношения самого человечества. И, как известно, народ, легкомысленно относящийся к своему прошлому, смутно ощущает будущее. Международный день памятников и исторических мест, учрежденный ЮНЕСКО, отмечается 18 апреля с 1984 года. Хабаровск с точки зрения исторических раритетов и обилия памятных мест не Золотое кольцо России, тем не менее отнесен к категории городов исторических. Если вести речь о скульптурных памятниках, с этим у нас совсем плохо, но в то же время мы размышляем: а не снести ли памятник Ленину, быть может, и жить станет веселей и демократичней?

Именно в 1925 году на площади Свободы в Хабаровске установили памятник Ленину работы скульптора-монументалиста Матвея Генриховича Манизера (1891–1966), в этом же году снесли памятник генерал-губернатору Н. Н. Муравьеву-Амурскому. По оценке искусствоведов Ленин Манизера один из лучших, если судить не только по его художественному достоинству, но и в сравнении с другими образами вождя, запечатленными в монументальной скульптуре. В середине 1920-х возводилось множество памятников вождю в больших и малых городах, зачастую народными умельцами или художниками-авангардистами. К сожалению, угадать в их творениях Ленина было сложно. Потому в 1920-х учредили комиссию, которой поручили организовать конкурсы, привлечь лучших скульпторов, художников, архитекторов для воссоздания образа политического деятеля, вождя пролетариата. Так появилось всем известное в эпоху социализма понятие ленинианы.

Привокзальная площадь Хабаровска. Монтаж памятника Е.П. Хабарову. 1958

После всех дискуссий образ Ленина, созданный Манизером, стал канонизированным и позднее был запечатлен в десятках, если не в сотнях повторений. Памятник Ленину, установленный в Хабаровске, — подлинник скульптора Манизера. Первоначально скульптура располагалась в центре площади Свободы, позднее монумент установили по ее оси: на площади зимой заливался каток, а летом играли в футбол. В 1949 году началась реконструкция площади, завершившаяся в 1951 году, и площадь стала носить имя И. В. Сталина. В 1957 году в связи с известными событиями ее переименовали в площадь имени В. И. Ленина. Она при-
обрела общественно-политическое значение, здесь проводили парады, митинги, одновременно с этим перестали кататься на коньках и играть в футбол...

Памятник Владимиру Ильичу Ленину является данностью исторических событий, огромных коренных изменений в истории государства Российского и, как бы к нему мы ни относились, памятник — свидетельство нашей жизни. Монументальное искусство всегда реализация государственного заказа и потому отражает время и масштаб государственной политики, прежде всего, ее приоритеты. Что касается монументальной скульптуры, наш город пустынен, потому не следует крушить то, что не покушается на наш эстетический вкус, тем более отношение к событиям столетней давности в общественном мнении неоднозначно.

Памятник Муравьеву-Амурскому. Начало 1900-хПамятник землепроходцу Ерофею Хабарову, известный каждому хабаровчанину, установлен в 1958 году, автор скульптуры — Абрам-Янкель (Ян) Пейсахович Мильчин (1912–1994). Есть даже некая забава у жителей города — задать вопрос: «В какой руке держит Хабаров папаху?» Мало кто может с ходу правильно на него ответить. И это еще один повод рассмотреть повнимательнее скульптуру. На мой взгляд, в ней замечательное художественное решение: Мильчин создает образ человека, соединяющего в себе государственного деятеля, о чем свидетельствует свиток в руке Хабарова, и мужественного землепроходца в дебрях дальневосточной тайги. Кроме того, не забыта и его принадлежность к казачьему сословию. В металле скульптуру изготовили на заводе в подмосковных Мытищах, сложный по конфигурации постамент (отливка из бетона с гранитной крошкой) — в Хабаровске. Знаменитый памятник, можно сказать, визитная карточка города, установлен на привокзальной площади, встречает жителей и гостей города, но вот об авторе мало что известно.

Абрам Пейсахович Мильчин — фронтовик, художник, не получивший за творческие заслуги никаких официальных наград, хотя на его счету десятки высокохудожественных произведений. В незабываемые девяностые в праздник Победы официальные лица навещали с поздравлениями художников-фронтовиков, но почему-то о нем забывали. Видимо, до них опрометчиво не донесли некоторые моменты его биографии. Он так и не восстановлен в рядах творческого Союза художников, в членах которого состоял с 1952 года и был изгнан в 1969-м, со слов художников, за недостойное поведение и глумление над светлым образом вождя. Как глумился? В его портретах вождь легко узнаваем и в изобразительной части даже привычен. Другое дело, характер мастера был не совсем удобен не только для государственных чиновников, не всегда нравилась его ирония и собратьям по цеху. В 1986 году скульптор попробовал восстановиться в СХ, но, увы, его заявление не стали рассматривать даже на уровне хабаровской организации, поскольку ожидаемая грядущая счастливая жизнь не нуждалась в достижениях прошлого.

Открытие памятника А.С. Пушкину после реставрации. 1990Продолжим знакомство с небогатым в количественном отношении монументальным искусством Хабаровска. В 1950–60-е годы в СССР не забывали об увековечивании событий революции. В 1956 году установили монумент героям Гражданской войны на Дальнем Востоке советского скульптора А. П. Файдыш-Крандиевского (1920–1967). Памятник как художественное произведение весьма высокого уровня установлен в центре Комсомольской площади города, надо сказать, лаконичен по содержанию и удачно венчает ее пространство. Сейчас наряду с монументом героям Гражданской войны центром площади является и собор. На мой взгляд, сие соседство друг другу никак не мешает, хотя историческая память свидетельствует об их непримиримости.

В девяностые человеческие ожидания требовали справедливости, именно в эту пору восстановили памятник Муравьеву-Амурскому скульптора Опекушина, а также по народному «требованию» воссоздали разрушающийся памятник Пушкину, правда, немного в ином решении, нежели первозданный. Александр Михайлович Опекушин (1838–1923) — знаменитый русский скульптор, человек твердых монархических убеждений, в советский период был больше известен как автор памятника великому русскому поэту А. С. Пушкину. Его бронзовый Пушкин стал неотъемлемым символом Москвы так же, как и памятник М. Ю. Лермонтову в Пятигорске. Согласно специальному декрету Совета Народных Комиссаров от 1918 года «О снятии памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг, и выработке проектов памятников Российской Социалистической Республики» многие памятники скульптора уничтожили. Согласно ленинскому декрету в 1925 году также сокрушен и памятник генерал-губернатору Восточной Сибири графу Николаю Николаевичу Муравьеву-Амурскому в Хабаровске, потому что в это время, как мы помним, в городе устанавливали памятник Ленину. Благодаря сохранившемуся в Русском музее эскизу скульптуры памятник восстановили на прежнем месте. Статуя Муравьева-Амурского прекрасно просматривается с любой точки независимо от расстояния. Современники Опекушина писали о его редком даре добиваться портретного сходства и умении раскрыть духовную сущность человека. Свободно, без импозантного официоза граф стоит со скрещенными руками на груди, в одной зрительная труба, в другой свиток Айгунского договора.

Борис Федоровский. Фрагмент росписи в гостинице «Дальний Восток». 1979. Левакс, темпераПервоначальная история воссозданного хабаровского памятника Пушкину гласит, что автор его — пленный японец, самозабвенно любящий поэта. Поскольку скульптор не был профессионалом, произведение получилось искренним, но пластически несовершенным. Из-за технологических нарушений его часто приходилось реставрировать, чем и занимались студенты художественно-графического факультета. Памятник Пушкину существовал как часть территории института. Он был размещен в зеленой зоне неподалеку от главного корпуса, и личное пространство поэта в соответствии с эстетикой 1950-х венчал лавровый венец вокруг него. Рядом находились скамейки, на которых около Пушкина сиживали студенты или абитуриенты с беспокойными родителями. В нынешнем Пушкине запечатлен привычный для нас образ поэта, но прежний замысел пространства как уютного общения с гением исчез. В новой скульптуре соблюдены пластические пропорции и каноны образа, но памятник великому поэту отрешен от нас. Велик, но одинок, и причина заключается в расположении его в пространстве. Спешат мимо на автобусную остановку прохожие, и он, Пушкин, опершись на книгу, немного грустит по прежнему покою, поскольку личного пространства у него нет.

Безусловно, в мире со второй половины ХХ века и в настоящем очень часто городская скульптура будто участвует в жизни человека и даже вторгается в его повседневность. Например, удобно расположившийся на лавочке герой любимого фильма — вы можете подсесть к нему. Или другая скульптура: кто-то очень признанный шествует в потоке людском почти по тротуару... В таком решении присутствует желание сохранить любимца в среде поклонников его таланта. В решении же создателя памятника Пушкину понятие «увековечить» — сохранить личность великого поэта. Доверили эту работу талантливому профессиональному скульптору из Комсомольска-на-Амуре Надежде Семеновне Ивлевой, и главное, «наше все», поэт Пушкин не исчез из города Хабаровска. Уже хорошо. На Дальнем Востоке отчего-то воздвигали памятники героям революции или военачальникам, но поэтам и художникам, увы, на этой земле места не хватает. Единственное, случайно установили фигуру Пушкина. Спасибо японцу.

Памятник Г.И. Невельскому в Хабаровске (простоял с 1951 по 1996 год).   Фото Б. Клипиницера. ТАССВарварские поступки следует исправлять, и это правильно. Наряду с восстановлением в Хабаровске монумента генерал-губернатору Муравьеву-Амурскому, на который собирали деньги всем народом, в то же время (как, впрочем, и всегда) уничтожались другие памятники культуры. В тишине, без демократического обсуждения, в соответствии с новыми вкусами новых хозяев исчезла единственная достойная роспись (триптих), выполненная в технике альсекко (по сухой штукатурке), авторов Бориса Федоровского и Владимира Селиванова. Роспись, в основном, это нечто масляной краской по стене — веселые дети с шариками, если детское кафе, либо мозаика из мелких цветных стеклышек в местах отдыха трудящихся... Исчезнувшая роспись находилась в гостинице «Дальний Восток», в ее замысле посвящение дальней России, ее освоению первопроходцами, а также настоящее и будущее. В масштабах девяностых не такая уж потеря... Монументальное искусство всегда считалось частью идеологического фронта — ничто так не воздействует на сознание, как сила вдохновенной веры, вспомним ленинский план пропаганды.

В парке отдыха на берегу реки в тенистой зелени располагалась замечательная скульптура адмирала Геннадия Ивановича Невельского, созданная Л. М. Бобровниковым. Она блестяще соответствовала описанию решительной и динамичной личности мореплавателя. И все же следует отметить: когда она еще располагалась в парке, постамент не соответствовал скульптуре, его часто реставрировали, неуместно, но просто ухаживали, как за деревенской печкой, только с равнодушием. Но в остальном памятник Невельскому, его профессиональное и художественное воплощение для города редкая удача. Обычно в советском изобразительном искусстве на центральной аллее в парковой зоне располагались девушки с веслом...

Юрий Кукуев. Скульптура Гоголя ГипсМинуло время, общество немного успокоилось, хотя спор «за белых или за красных» еще бытует. В такие моменты хорошо устанавливать неоспоримо вечное — скульптуры поэтов, великих гуманистов. Например, памятник Вавилову — тому, кто хотел накормить человечество. Далеко не всегда следует по привычке обращаться в Москву, доверяя исключительно столичным скульпторам, будто все гениальное там. Быть может, и парковая скульптура Николаю Васильевичу Гоголю Юрия Кукуева (1945–2006) не помешала бы нашему городу — здесь так мало возвышающего дух. Скульптура Гоголя сохранилась в гипсе. Что касается замысла и художественного решения, это тот редкий случай, когда художнику удалось выразить трагическую гениальность писателя. Существуют две парковые скульптуры в исполнении художников: Гоголю и мореплавателю Невельскому. Первая — напоминание о кладезе нашей литературы, о великом наследии, вторая — о том, что Дальний Восток русский благодаря усилиям тех, кто посвятил свою жизнь служению государству Российскому. Какая яркая память! К сожалению, невостребованная.

Амурский утес акварельными красками

Художественная память крепче и точнее любого архивного документа. Если Москва, то как не восхититься поленовским «Московским двориком» (и в то же время удивиться: неужели она была такой?). Сейчас и картина «Новая Москва» художника Пименова никак нас не поразит своим масштабом... Существует замечательная память и о Хабаровске, выраженная в самых тонких и поэтических видах искусств — в живописи и акварели.

Алексей Шишкин. У Хабаровского утеса. 1963. Бумага, акварельГород Хабаровск, 1940 год. Письмо художника Алексея Шишкина (1898–1963), адресованное брату Василию: «Итак, я живу в Хабаровске. Город большой, но очень неблагоустроенный. Только одна улица заасфальтирована, засажена деревьями, освещена... Остальные улицы — причудливое сочетание деревянных лачуг с каменными зданиями, зачастую без электричества, без радио и водопровода. Город расположен очень живописно — на трех холмах, идущих параллельно, между ними протекают две речушки: Плюснинка и Чердымовка, впадающие в Амур; очень шумен, и пылен, грязен летом, очень холоден, с вертикально поднимающимися дымами зимой, с очень красивым и могучим Амуром. Есть парк культуры и отдыха, выходящий на Амур. Один драматический театр, два кино, театр музыкальной комедии, два музея (краеведческий и художественный), научная библиотека, медицинский и педагогический институты, Дом пионеров, музыкальное училище, союзы советских писателей и художников, школы, больницы, военные учреждения, подобающие краевому центру. Как видишь, город по перечисленным культурным учреждениям неплохой, но жизнь здесь очень дорогая...». Касательно культурных учреждений ничего и не изменилось. Будто художник говорит о сегодняшнем дне, и относительно того, что дорогой очень город (далее он описывает сколько стоят картофель, мясо, молоко). Вот так подробно и, надо сказать, художественно Алексей Шишкин пишет своему брату, так же просто и живописно, как и акварели Хабаровска.

К сожалению, этот художник у нас почти забыт, о нем знают коллеги старшего поколения да музейные работники, хотя его работы находятся в музеях Владивостока, Хабаровска, Иркутска. Алексей Васильевич Шишкин родился в 1898 году в Москве. Отец погиб во время железнодорожного крушения, когда Алексею едва исполнилось четыре года. Мать, оставшись с пятью детьми, прожила в невероятных лишениях два года, не выдержала и сошла с ума. Их, пятерых детей, «добрые» соседи нашли в подвале и определили в различные приюты Москвы. Шестилетний Алексей скитался по приютам, но все-таки они с братом Василием нашли друг друга. В этом письме брату он подробно рассказывает и о своих творческих планах, и о поездках.

Алексей Шишкин. Лодки. 1963. Бумага, акварель

В Картинной галерее им. А. М. Федотова есть две акварели Алексея Шишкина — «У Хабаровского утеса» (1963) и «Лодки» (1963). Холмистый берег Амура усыпан лодками: река-кормилица, река, определяющая жизнь, стало быть, присутствует промысел рыбаков. Какой Хабаровск без набережной Амура? Акварели мастерски выполнены в классическом их понимании, вода в них почти осязаема, но даже в солнечный день она не бывает голубой, яркость дню прибавляют окрашенные на вкус хозяев лодки — синие, зеленые, красные... Все давно изменилось, другая набережная у Амура.

В терзании за недолгую память задумываешься: как мы расточительны, как мало знаем о художниках, поэтах, инженерах и ученых — тех, кто пытался, мечтал огромную часть территории наконец-то превратить в неотъемлемую достойную часть России. Наверное, поэтому офицер и художник Николай Холодок в графических работах хочет оставить нам память о людях, много значащих для осознания культурного наследия Хабаровска. А также благодаря его графике можно узнавать и эмоционально додумывать весь город прошлого через отдельные хорошо известные архитектурные объекты или просто запоминающиеся их детали. Вот хорошо знакомая лестница, ведущая к зданию Дальневосточной студии кинохроники. Увы, исчезло документальное кино, видимо, нет потребности узнавать о происходящих сегодня событиях. Хабаровск строится, меняется, и вместе с новой архитектурой, новыми ландшафтами меняются и образ города, и образ жизни. Что-то теряется, о чем-то печалятся его жители. Наверное, более всего мы скорбим об уютных оазисах дворов, что позволяли нам знать друг друга и поддерживать в трудную минуту...

Но неизменным остается понятие города как бесконечной смены поколений, где каждое поколение оставляет свой след. Потому художника Евгения Базилевича любят за щемящую память о старых улочках Хабаровска, его живопись и акварели восстанавливают в нашем сознании чью-то ушедшую жизнь, наше тоскующее прошлое, хотя дома немного покосившиеся, но за каждым жизнь, судьба. В изобразительной доскональности его произведений, в подробности каждой детали, мы чувствуем красоту и осязаемость деревянного зодчества, его рукотворность и подлинность, которая даже может поведать нам, из каких мест прибыл хозяин дома. Дальний Восток — самая многонациональная и толерантная территория, отсюда и собирательность многочисленных культур.

Хабаровск как самостоятельный объект, как город со своей архитектурой, воздухом, колоритом, характером жизни, в конце концов, как живой персонаж — это, прежде всего, город Владимира Хрустова. Художник писал, точнее, создавал свой Хабаровск, как неповторимый и драгоценный, ему недостаточно было изобразить его только в масляной живописи. Чтобы запечатлеть город на века, он вплавляет в краски золотую или серебряную фольгу. Весомо. Любимый город, красивый, уютный и в то же время, торжественный, как на картинах старых мастеров. В его городских пейзажах 1990-х наряду с факсимиле, подписью художника, непременно есть еще одна деталь — знак хозяина города в виде возвращающегося утром немного уставшего кота, его крошечное определение чаще в углу картины, или собачки, задиристой забияки.

Андрей Павленкович.  Зимняя сказка. 2016. Холст, масло. 50 х 70

Город строится и меняется, изменился и Хабаровск Хрустова, его живописная манера. Многие посетители галереи спрашивают именно эти пейзажи художника, они как часть ушедшей жизни, когда человек не терялся в массивах яркой новой застройки, где не каждому есть место. Взгляд на городской пейзаж остался у художника прежним, внимательным к небольшим оазисам: маленькому дворику с его отдельной жизнью, но теперь чаще мы видим отдельный дом как архитектурную единицу. Как замечательно он меняется в зависимости от времени года, дня, от точки зрения смотрящего и так далее. Порой дом, который ты хорошо знаешь, мимо которого сотню раз проходил, художник заставляет увидеть заново, совершенно по-новому.

Что касается архитектуры Хабаровска — эпоха готики или даже классицизма не оставили в нем свой след, город слишком молод, но его коснулись и изящная строгость модерна, и четкие ритмы конструктивизма. Он весьма интересен еще и с точки зрения исключительно Хабаровского кирпичного узорочья. Последнее относится к разновидности кирпичной кладки как типичного примера неорусского стиля, но вот сочетание серого и красного кирпича применимо только в архитектуре Хабаровска. Мне также помнится, как убеждали архитекторы представителей власти в бережном отношении самобытной деревянной застройки города, многие дома удалось спасти. Говорят, что человек имеет некую печать своего города, есть устойчивое выражение — человек места. Независимо от того, куда забросит его судьба, щемящее чувство памяти остается в нем.

Владимир Хрустов. Зимнее утро. 2010. Холст, масло. 50 х 73

Бронислав Тамулевич (1957–2017), увы, рано ушедший из жизни художник, оставил нам чудо великолепных акварелей. Хабаровск Бронислава Тамулевича! В свежем восприятии мастера мы чувствуем аромат осени, лета, порой город утопает в пушистой снежности зимы. Как замечательно художник мог управлять коварной, но притягательной техникой акварели алла прима! Техника виртуозного мастерства, требующая быстрого выполнения, в один сеанс. Ее изящная манера позволяет преднамеренно не заполнять все пространство белого листа, и в этой незавершенности, недосказанности прелесть тающих в пространстве красок. Хабаровск художника Андрея Павленковича, его живопись — ощущения человека, любящего непостоянство в природе, отсюда импрессионистическая манера исполнения.

Со времен Петра Великого, первого русского императора, графика отображала точно и даже поэтично самые знаменитые события в государстве. Было еще искусство шпалеры, отражавшее события значительных побед, панорамно и монументально, но искусство гравюры — ксилографии, позднее офорта, имело преимущество быстрого исполнения. Хорошая графика при кажущемся аскетизме выразительных средств — черное-белое — дает возможность безграничной фантазии, заставляет включать воображение. На заре существования техники офорта бытовало выражение «Блеск резца», что указывало на прекрасное владение штихелем. Мастер должен быть виртуозным рисовальщиком, его работа связана с травлением металла, и, конечно, всевозможными приемами, которые всегда связаны с дополнительными ухищрениями художника. Офорты города Хабаровска 1960–80-х — прежде всего, работы Александра Гурикова и Валерия Смирнова, художников-графиков, которых заметили на высоком уровне, всесоюзных художественных выставках. Они виртуозно владели языком офорта, безусловно, не ограничиваясь городскими видами Хабаровска. Гуриков открыл свою Чукотку, а Смирнова увлекли пространства космоса...

Бронислав Тамулевич. Улица Тургенева. 2007. Бумага, акварель. 60 х 80

Говоря о графике, как не вспомнить блестящего мастера офорта Юрия Быкова, его серии «Минус Человек», «Встреча в пути», графические листы под названиями «Дикие птицы», «Морской дьявол»... Вас восхитит его умение мыслить, погружать в новые миры. Через привычное — «Птицы» или «Вечерний мотоцикл» — можно открыть удивительные пространства, ранее незамеченные. Умение в простом найти связь в масштабе вселенной — свойство его искусства. Когда я смотрю на гравюры Быкова, вспоминается блестящая фраза: «Ширина горизонта зависит от высоты глаз смотрящего», потому его город и даже подъезд не отдельные единицы пространства, все встроено в единый космос...

Хабаровск расположен на Амуре, и вполне естественно, что существует огромное количество пейзажей, посвященных этой великой реке. Как не вспомнить Алексея Матвеевича Федотова, оставившего нам пейзаж под названием «Амур-батюшка». Амур — река темной воды, увидеть его голубым — большая редкость. Амур Федотова в картинах, этюдах, набросках совершенно разный, но кисть художника всегда узнаваема. Но вспомним пейзажи Николая Федоровича Чайкина: у него Амур чаще голубой, видимо, художественное воображение требовало романтического восприятия реки.

Трудно угадать в современном Хабаровске город довоенный, город минувшего века, но он по-прежнему волнует художников, и зачастую в современных пейзажах его оберегами становятся храмы благословенного города.

Вот, пожалуй, далеко не полно о творчестве художников, которые любят Хабаровск, живут вместе с нами здесь и сейчас, а также о художниках-урбанистах, оставивших художественную память о нашем городе. Вспомним их с поклоном и благодарностью.

Татьяна ДАВЫДОВА