Вечера с Александром Володиным

В начале февраля 2010 года хабаровский ТЮЗ вернулся из Санкт-Петербурга с VI Всесоюзного театрального фестиваля им. А. М. Володина «Пять вечеров», где побывал со спектаклем «С любимыми не расставайтесь» в постановке Константина Кучикина.

Фестиваль имени Володина «Пять вечеров» был основан в 2004 году. Оргкомитет VI фестиваля возглавила народная артистка России Алиса Фрейндлих. Директор фестиваля — режиссер Виктор Рыжаков, а арт-директор — известный театральный критик, искусствовед, главный редактор «Петербургского театрального журнала» Марина Дмитревская.

Юрий БондаренкоФестиваль носит название «Пять вечеров» не случайно. Во-первых, так называется одна из самых известных пьес Володина. Во-вторых, фестиваль действительно проходит в течение пяти театральных вечеров, на протяжении которых идут спектакли только по пьесам этого драматурга.

Драматург, прозаик, поэт Александр Моисеевич Володин прожил долгую жизнь (1919–2001). Основополагающая черта его пьес — интеллигентность. Автор никогда не навязывает свою точку зрения читателю, а предлагает вместе задуматься над несовершенством и одновременно глубокой мудростью жизни.

Воплощением его идей и своеобразным ответом на несовершенство жизни стала пьеса «С любимыми не расставайтесь». В этом году на Володинском фестивале она предстала в интерпретации трех театров. Московский Центр драматургии и режиссуры Алексея Казанцева и Михаила Рощина и Ярославский Российский государственный академический театр драмы имени Федора Волкова показывали свои спектакли до нас, и мы имели возможность их посмотреть.

Сцена из спектакля «С любимыми не расставайтесь»Зрители столкнулись с неожиданной, порой даже жесткой трактовкой этой пьесы. Оба театра перенесли действие пьесы в современную действительность, и дело не только в таких ее приметах, как сотовые телефоны или развод по причинам нетрадиционной сексуальной ориентации героев; спектакли насыщены напористым музыкальным рядом, агрессивной манерой актерской игры. И эта своеобразная точка зрения на драматургию Володина тоже имеет право на существование. Ведь главное на фестивалях вообще, и на этом в частности, попытаться понять, актуален ли драматург, в данном случае — Володин, как его сегодня трактуют, к каким из пьес обращаются. И, конечно, по постановкам можно выяснить, каким путем идет конкретный театр, каким эстетическим пристрастиям, художественным течениям подвластен.

В этом идея фестиваля — объединить театральное сообщество вокруг драматургии Володина и его общечеловеческих идей.

Первые впечатления от фестиваля — «володинская» атмосфера, которая здесь бережно создается и поддерживается именно «володинской». Куда бы ты ни попал: в фойе театра перед спектаклем: в редакцию «Петербургского театрального журнала» на обсуждение или на фестивальный клубный вечер — есть ощущение, что ты сам и люди вокруг немного володинские герои, живущие в том времени, когда еще не так вызывающе смеялись, когда девушки еще натягивали юбочки на коленки, а интеллигентные споры были нешуточными, и все о вечном: о совести, о правде, об искусстве! Еще бы, ведь сам Мастер смотрит с портрета в фойе, а его ученики и соратники — непосредственные организаторы фестиваля — говорят о нем, как принято говорить о совсем близких людях. Повсюду живая история, настоящая, подлинная.

Встречи с Александром ВолодинымЕще один «бренд» фестиваля — буфет. Он непременно отвечает всем советским реалиям — ассортимент: сок из банок, бутерброды на коричневой полукартонной бумаге, бычки в томате, килька, портвейн, водка «Столичная», все это в граненых стаканах… Цены советские — 20 копеек бутерброд, 45 копеек сто граммов беленькой. И конечно, скандальная буфетчица Клава! Марина Дмитревская так комментирует необходимость этого персонажа: «Роль, не написанная Володиным, стала буквально „культовой“ и исполняется только и исключительно театроведами — в силу глубокой концептуальности и необходимости ласкать покупателя и хамить ему с полным знанием всего творчества Александра Моисеевича».

Полетел, покатился фестиваль! Всего пять вечеров, а хочется все посмотреть и побольше впитать. Кроме того, ведь мы в Петербурге, и помимо спектаклей хотелось приобщиться к величественному городу, где история живее самой жизни: увидеть памятники архитектуры, побывать в музеях.

А погода этой зимой не баловала! Снег по колено, пронизывающий питерский холод, двухметровые сосульки норовят упасть с крыш в любую минуту. Но нам все нипочем! Сутки растягиваем вдвое и набираемся впечатлений!

Андрей Сергеев и Петр НестеренкоПромелькнули три дня, и вот уже насущные проблемы захватили нас — настало время осваивать площадку, встречать вагон с декорациями! Звоним на станцию… а вагона нашего нет! Объявляется розыск, и не сразу приходит ответ: наш груз где-то посреди необъятной России, и, по прогнозам, должен прибыть наутро после нашего спектакля!

Вариантов выхода из ситуации было два: организаторы фестиваля предложили открыть запасники всех театров Питера, чтобы мы могли выбрать там все, что нам понадобится для спектакля и сыграть его в назначенное время, что называется, «на подборе». Этот вариант мы сразу отмели, поскольку слишком сложен вещественный мир нашего спектакля. Второй вариант — дождаться вагона и играть в последний день фестиваля два спектакля подряд на малой сцене театра. Два раза, потому что зрительный зал малой сцены не вмещал всех желающих увидеть спектакль.

И мы сыграли два спектакля, интервал между которыми был всего 30 минут. Это было очень сложно. Чужая, меньшая, чем наша, площадка, пытливый зритель культурной столицы, разница во времени, волнение и форс-мажор

Фестиваль «Пять вечеров» не рейтинговый — там не присуждают места. Награда — скульптурное изображение Володина работы знаменитого художника Резо Габриадзе — не имеет денежного эквивалента, но обладает художественным и общественным значением.

Мы получили ее на память о незабываемых пяти вечерах настоящей жизни в театре, настоящего театра в жизни. Теперь образ Александра Моисеевича Володина поселился в нашем театре.

Анна ШАВГАРОВА,
Ольга ПОДКОРЫТОВА


Журнал «Страстной бульвар, 10». Выпуск № 7–127/2010.

Голос Володина

«С любимыми не расставайтесь» Хабаровского ТЮЗа в постановке Константина Кучикина — спектакль ностальгически нежный, проникнутый молодой энергией и по-настоящему трагический.

Его герои и актеры, их играющие, молоды. Актеры разыгрывают часть сцен с помощью кукол, трогательных человечков с головками-болванками (надо сказать, что Кучикин использовал их еще до Руслана Кудашова и совсем иначе — у него куколки не обезличены, а скорее напоминают младенцев, у которых все впереди).

В этом спектакле нет персонифицированной злой силы, которая губит любовь. Просто любовь — такое хрупкое чувство, что, чем она совершенней, тем легче обречена погибнуть. Она разрушает себя сама — в этом и трагизм разминовения предназначенных друг другу, единственных друг для друга людей.

Александра Лаврова


Александр ФарзуллаевЖурнал «Страстной бульвар, 10». Выпуск № 8–128/2010.

Театральные смыслы

…самый интересный спектакль поджидал нас на Малой сцене Хабаровского ТЮЗа. Там мелодрама А.Володина «С любимыми не расставайтесь», как ни странно это звучит применительно к простой и трогательной пьесе, была превращена режиссером Константином Кучикиным в эпическую трагедию.

У каждого актера в руках было по небольшой безликой кукле, условно изображающей человека, и все они играли свои роли, дублируя себя самих в движениях марионеток. В спектакле говорилось только о любви, там не было ни слова о политике. А между тем он рассказал нам о стране, которой больше нет, и о людях, которые ушли или стали совсем другими, заново вписав полудавнее советское прошлое в круговорот нашей жизни, а нас — в бесконечный исторический процесс, проступающий сквозь жизненные истории простых и разных людей. Своим спектаклем Константин Кучикин говорил зрителям очень тонкие и важные вещи. Я видела, как волновался на спектакле молодой зрительный зал.

Анна Степанова


Журнал «Планета красота». № 3–4 2010

Пять вечеров с любимыми

Третьи «Любимые» сыграл Хабаровский ТЮЗ (режиссер К. Кучикин). Люди и куклы — маленькие болванчики… мелодии Камчатки 1960-х… девушки в мини… Спектакль-ретро, идущий легкими поэтическими ходами прямиком к трагедии, к смерти Кати — лучезарной красотки, все смеявшейся и танцевавшей… Это спектакль атмосферы и опять-таки «несегодняшних» чистых лиц и глаз.

Сегодняшнему театру очень трудно брать володинские ноты. Кажется, инструменты делают теперь только в далеких провинциальных городах. Не потому что там вода мокрее, а потому что жизнь еще похожа там на ту, «староукладную», где порядочность означает порядочность и ничего больше, а любовь — это любовь, а не «легкая доступность ко мне».

Марина Дмитревская


Буфетчица КлаваЖурнал «Театральный мир». Выпуск № 3, март, 2010

Реальный Володин для настоящих людей

В очень театральной постановке Константина Кучикина есть главное, что чаще всего отсутствует даже в «неплохих» спектаклях, — Жизнь. Настоящая, не выдуманная и всепобеждающая. Абсолютно все в этой истории были живые, от первого и до последнего персонажа. Актеры играли историю то вживую, то с помощью кукол. Вторым ключом к пьесе была невероятная сценография Андрея Непомнящего. Невероятная по функциональности и изобретательности — она поддерживала и направляла актеров. «Вещественным» связующим звеном между историями стала невероятно смешная кукла белой птицы, одновременно похожая на чайку и на «белую ворону». Хабаровский спектакль совершил практически невозможное, создав из по сути «осколочного», фрагментарного текста пьесы, образов музыки абсолютную целостность. Духовная сила, исходящая от каждого героя, от каждой вещи и уголка сцены, рождает какую-то уникальную поэзию жизни, столь свойственную Володину по духу и столь необходимую всем нам.

Глеб Лавров


Петербургский театральный журнал. № 60 (2) 2010

О спектакле «С любимыми не расставайтесь»

Играла молодежь — совсем юные лица. Играли при этом не про себя — про Время, которое ушло. Про то время, когда были в моде итальянские песенки, танцевали твист, одевались прилично и не знали, что такое секс. Осваивали моря и океаны (для этого в спектакле грозная черная игрушечная подводная лодка), взлетали в небеса на самолетах аэрофлота (другого воздушного флота не имелось), и в моде были стюардессы. И отношения строились правильные. Хотя это далеко не всегда гарантировало счастливую жизнь. Такая, казалось, была у страны, а у людей — нет.

Люди в спектакле раздвоены или, наоборот, умножены. Мы видим, как управляют куколками, как они ссорятся и мирятся, как болеют и в конце концов умирают (режиссер не оставляет недомолвок, и после ухода Мити из больницы на игрушечной кроватке сворачивают игрушечный матрасик, хотя живая Катя продолжает кричать знаменитое и пронзительное «Я скучаю по тебе, Митя!»). Все сцены и сюжеты составляют драматургию спектакля как осколки мозаики — одно перебивает другое, рефреном звучат ритмичные и веселые песенки, потом монологи живых персонажей или эпизоды, отданные куколкам (они уместны особенно тогда, когда люди живые могут сфальшивить, и это трогательно интеллигентный прием-жест режиссера). Все это вроде бы пестро и непроизвольно сделано, но выстроено железной волей и твердой рукой — в целое, в драму. Драма отдана сначала Кате — она делается все веселее — до срыва, потом Мите, мимо которого несется такая песенно-танцевальная жизнь, а он остановился и застыл…

Елена Третьякова