Старейшему на Дальнем Востоке музыкальному театру исполнилось 85 лет. Это не просто эпоха, это тысячи спектаклей, сотни творческих судеб, это жизнь, смех, слезы и любовь целого века оперетты. Перелистаем страницы истории и вспомним, как на заре XX столетия в нашем крае зарождался любимый всеми музыкальный жанр.

Начало сезона 1926–1930 годов было ознаменовано созданием в Хабаровске четырех театральных трупп, укомплектованных в основном за счет артистов, приглашенных из Москвы и Ленинграда. Коллективы должны были в течение сезона обслуживать Владивосток, Читу, Благовещенск.

Оставшаяся в Хабаровске труппа комической оперы положила начало будущему театру музыкальной комедии. В те годы он назывался Первым Дальневосточным трудовым коллективом комической оперы (гортеатр). В обязанности театра, бывшего, по существу, передвижным, входило обслуживание дальневосточных городов. Труппа состояла из 16 солистов, 14 артистов хора, 8 артистов балета, оркестра из 15 музыкантов.

В репертуаре «Сильва», «Прекрасная Елена», «Голубая мазурка», «Жрица огня», «Птички певчие», «Танец стрекоз» и др.

Через год в Хабаровске начал работать еще один музыкальный коллектив, оперный, сформированный из молодых талантливых выпускников Московской консерватории. Оба коллектива работали под одной крышей в помещении бывшего купеческого клуба (Хабаровский ТЮЗ). Сцена театра была очень мала и слабо приспособлена для постановки опер и оперетт. Первыми исполнителями хабаровского театра стали Христофорова, Кудрявцева, Грановская, Орловская, Новицкий. Главный режиссер тетра — Урванцев. Главный дирижер — Козанцев.

14 октября 1926 года состоялся первый спектакль — «Сильва» И. Кальмана с Христофоровой в главной роли. Зрители охотно шли и на спектакли оперного коллектива. Постановки «Фауста», «Кармен», «Паяцев», «Севильского цирюльника» и других оперных произведений вводили хабаровчан в прекрасный мир музыки великих мастеров, знакомили с классическим балетом. Балетная труппа театра оказалась очень сильной. Впоследствии балетмейстер оперного театра Монковский работал на два коллектива.

7 ноября 1928 года коллектив переехал в новое здание — Дворец труда, где сейчас находится концертный зал филармонии. На этой сцене состоялась премьера первой советской оперетты «Женихи»
И. Дунаевского.

А 17 ноября 1933 года городской музыкальный театр был переименован в Хабаровский краевой театр музыкальной комедии. В 2007 году театр еще раз изменил свой статус, отныне он называется Хабаровский краевой музыкальный театр.

Становление любого театра — это долгий путь поисков, находок, заблуждений и курьезов. Подбором первой хабаровской труппы в течение первых сезонов занимался бывший артист оперетты Н. Н. Туманов. Дело это было сложное. Кадров не хватало, потому как после каждого сезона артисты мигрировали в поисках лучшей доли, и все надо было начинать сначала.

О нашем театре всегда писали много, со вкусом и зачастую остро. Сегодня от той жизни остались воспоминания старожилов, письма, рецензии, документы — все, что косвенно и напрямую связано с этим Домом.

Что гортеатр нам готовит?

Для сокращения накладных расходов в этом году проведена так называемая «децентрализация» театрального дела в крае. Хабаровск решил построить театральное дело исключительно для себя.

— Только бы без убытков, — так сказали хабаровцы, и учтя опыт первого сезона, решили, что самое верное и безубыточное предприятие — это иметь оперетку. Никакого тебе убытка, а только прибыль. Убытки от драмы покрывались прибылью от «Сильв» и «Баядерок». Но так как идейно пробиваться «сильвами» не совсем удобно, то хабаровцы решили искать то, чего пока нигде нет — «оперу с опереточным уклоном» или ее можно назвать еще и так: «Первоклассная оперетка с второклассными оперными певцами».

Поэтому когда Хабаровску предложила свои услуги оперная труппа в 90 человек из Златоуста и когда оказалось, что в ее репертуаре преобладают оперы, а не оперетки, в Хабаровске высоко задрали нос кверху.

Не подходит!

— Позвольте, — возражали им, — ведь осенью октябрьские торжества, чем же вы их будете отмечать, опереткой?

— Нет, нет. Мы в эти дни, конечно, поставим оперу, хотя бы опереточными силами. А кроме того, у нас в Хабаровске свои певцы, они даже сами по себе могут «сообразить» оперу.

Закончилось дело... Впрочем, нет, еще только началось поездкой директора театра Туманова для поисков этой универсальной оперетки, о которой мечтает Хабаровск. Куда поехал Туманов? Об этом говорят так:

— В пространство.

Поехал он на поезде по направлению на запад. Где, в каком городе есть оперетка — будет вылезать с поезда и вести переговоры. Беда-то вся в том, что теперь конец июля, а все труппы были ангажироваы на зимний сезон еще в марте. Впрочем, чем черт не шутит, может быть, в Хабаровске найдутся «опереточные дивы с оперным уклоном».

Допустим, что все кончится благополучно, и Туманов где-нибудь в пространстве найдет оперетку. Но что же тогда? Всю зиму, все 6 месяцев, Хабаровск будет заниматься веселым времяпрепровождением? Нет. Хабаровцы рассчитывают на Владивосток. Ведь не может же быть, чтобы Владивосток остался без театра и труппы. Надоест оперетка, мы поменяемся с Владивостоком. Отчасти это было верно. Владивосток втихомолку тоже вел работу по приглашению труппы, но, увы и ах, он искал тоже оперетку и не нашел. Искал оперу — не нашел. Теперь, говорят, нашел драму, ведет переговоры, но и здесь беда — драма хочет на весь сезон, а Владивостоку она нужна на полсезона. Так-то вот обстоит дело. Были артисты, и неплохие, на Дальнем Востоке, да все поразъехались. И если Туманов вернется ни с чем, театра никак теперь не сработаешь. Труппы уже здесь, на месте, как год тому назад, не составишь. И все ждут теперь Туманова или весточки от него ждут. Как из печи пирога, ждут, как выигрыша, как 100 тысяч.

Г-ЛА.»

«Тихоокеанская звезда». 1927. 30 июля

...Ай да Туманов, ай да молодец! И дождались-таки. В Хабаровск со всех городов России поехали артисты и с опереточным, и с оперным уклоном. Тогда это был театр актерский. В спектакле царил не режиссер, а артист, мастер импровизации и юмора. Кто сегодня из театралов не слышал о народной артистке свердловского театра Марии Викс? Многим посчастливилось видеть ее в спектаклях, но мало кто знает, что начинала она в нашем театре в далеком 1929 году.

Из письма Марии Викс

«...При взгляде назад в прошлое радость кажется более прекрасной, чем она была в действительности, потому что воспоминания — та вечность, которая в настоящем невозможна. Да и само время 20-х годов, о которых почти ничего не известно, вызывает исключительный интерес, как начало новой эпохи истории театра.

С конца 1929 года я работала в Хабаровске. Что мне врезалось в память? Хабаровск нас встречал безумно холодной погодой. Со мной в поезде ехали девочки — солистки балета, в шляпках, в ботиках, с муфточками. И вот когда наши изящные ножки ступили на дальневосточную землю, мы сразу вспомнили о валенках. Увы! Возле поезда на земле сидели нанайцы, безмятежно курили трубки, а рядом лежал их товар: торбаза, кухлянки, рукавицы, шапки. Все это мы размели в один момент. И когда Николай Николаевич Туманов, первый организатор театра, собрал нас на привокзальной площади, где нас ждала телега и лошадь по имени Уза с печальными и трогательными глазами, мы в отличие от нее были веселы до истерики. Увидав нас в нанайских одеждах, Николай Николаевич тоже захохотал: «Да! Вы отдаленно напоминаете артистов, вас хоть сейчас в нанайское стойбище».

Сбор артистов всегда волнующее событие. Со всех концов страны стекаются они, разные дарования, разные характеры — общительные, стеснительные, молодые, опытные. Приглядываются, словно принюхиваются друг к другу. И это понятно, на сцену нужно выходить всем и играть нужно друг с другом. Атмосфера установилась теплая, дружная, и если были теневые моменты, то лишь между двумя-тремя артистками, что плохой погоды на общем хорошем фоне не делало.

Труппа по тому времени была большая. Всех не упомню, но основные актеры остались в памяти. Директор театра Н. Теплов, режиссеры В. Е. Валин, Е. Кольцов, а потом приехал Д. Ф. Джусто, балетмейстер Л. И. Баскакова, концертмейстер Т. И. Галеве, дирижеры Апрельский и Павлов, актеры А. Жданова,
Л. Знаменская, Е. Орловская, Е. Радкопов, Н. Молчанов, Рутовский, Я. Меджи, В. Григорович, Ярмолаев, Тарский и другие. Актерский состав был молодой, репертуар — разнообразный, и было интересно работать. Помню такие названия спектаклей: «Бокаччо» (в этом спектакле я в недельный срок выучила партию Беатриче), «Перикола», «Цыганский барон», «Роз-Мари», «Жрица огня», «Баядера», «Свадьба Марион», «Дружная горка», «Моряки» и др.

Премьера «Моряков» увидела свет именно в Хабаровске, и мне посчастливилось играть первый спектакль, хотя в основном репетировала Е. Орловская.

Огромный успех у зрителей зависел не только от таланта артистов, но и от туалетов. Артистам самим приходилось заботиться о приобретении сценических костюмов, что имело немаловажное значение при заключении контрактов. Сегодняшние артисты даже не представляют себе, какой это был бич.

Были у меня афиши, программы спектаклей, но многое ушло в Музей революции, в Москву, и в Краеведческий музей Свердловска. У себя в личном архиве я оставила «Трудовой договор работников искусств», заключенный в Хабаровске от 21/IX 1929 года за № 25-8-15.

В 1929 году вместе с оперой гортеатр переехал в новое помещение. В бывшем доме гарнизонного офицерского собрания после реконструкции была оборудована приличная сцена, оснащенная сценическим кругом. Но творческий метод того времени определяла личность руководителя коллектива. Так, в первые годы в Хабаровске такой личностью стал Дмитрий Фаустович Джусто, который тяготел к острой условной театральной форме. Д. Ф. Джусто создал оригинальный пластический образ многим спектаклям. В то время театр оперетты не мог применять на практике достижения современной режиссуры Однако творческий опыт Станиславского, Немировича-Данченко, Таирова, Мейерхольда оказали косвенное влияние на спектакли поставленные Джусто. Именно при нем стали широко применяться студийные формы повышения актерского мастерства, обучение молодых артистов из числа талантливых любителей.

Из воспоминаний Дмитрия Джусто «Еще один шаг к искусству»

В 1930 году я получил приглашение Дальневосточного краевого управления зрелищных предприятий возглавить в качестве главного режиссера уже функционирующий в течение нескольких лет Театр музыкальной комедии — и охотно принял его.

Встретился я с театром поздней осенью, на гастролях в Благовещенске. Условия работы коллектива произвели на меня безотрадное впечатление. Здание театра отапливалось печами, от которых тепло распространялось только на небольшое расстояние. Возле самой печи ты мог погреться, а в другом углу помещения лежал снег: так было на сцене, в фойе. Ну а в зрительном зале только тогда и было тепло, когда он заполнялся зрителями.

Однако настроение у актеров было бодрое, творческое. Я привлек к режиссуре моего товарища, артиста В. Е. Валина, которого знал по прежней работе в Средней Азии. Я доверил ему постановку советской оперетты «Сирокко» на текст В. Зака. Музыку Половинкина, очень сложную и очень мелодичную, мы заменили другой, поручив написать ее нашему дирижеру Павлову, очень талантливому музыканту и композитору. Скажу с удовольствием, что эксперимент удался. Благодаря мелодичной, доходчивой музыке и удачной постановке «Сирокко» прошел с большим успехом во всех городах Дальнего Востока.

Мы, конечно, предпринимали постоянные попытки обогатить труппу, много занимались молодыми актерами с прекрасными, но необработанными данными. Это помогло нам выявить потенциальные творческие возможности театра, обогатило его состав целым рядом новых, неплохих исполнителей. Появилась возможность приступить и к пополнению репертуара более сложными произведениями. На афише появились «Холопка» Стрельникова и «Роз-Мари» Стотгарда и Фримля. Взялись за «Черный амулет» Стрельникова и «Женихов» Дунаевского. Эти оперетты плюс прежние удачные спектакли составляли основу репертуара.

И все-таки полностью решить проблему резкого подъема музыкальной культуры театра эти меры еще не могли. И тут я должен сказать о другом музыкальном театре — оперном.

Он работал тогда параллельно с нашим. Когда музкомедия находилась, скажем, в Благовещенске, опера работала в Хабаровске, а когда опера перемещалась во Владивосток, ее место в Хабаровске занимал наш коллектив. Вот тогда-то в театральном отделе управления зрелищными предприятиями (УЗП) и у меня одновременно родилась мысль объединить два театра в один музыкальный театр, Дальневосточного края, то есть оперный театр расформировать и влить часть состава в театр музкомедии. Таким образом, взамен двух в той или иной мере неполноценных коллективов образовать один музыкально крепкий, в котором могли бы ставиться как классические оперетты и оперы, так и балеты.

Предложение было принято. Первым спектаклем объединенного коллектива был классический «Цыганский барон» Штрауса. В этом спектакле очень удачно дебютировали оперные певцы Лопатин (Баринкай) и Буколова (Ципра). Наши опереточные надежные кадры — Викс и Орловская, Крамида, Шахрай и Молчанов, Валин и другие оказались на высоте, не уступая оперным как в вокальном, так и сценическом отношении.

Таким образом, на первых порах объединение оперы и оперетты в единый театр оказалось удачным. Театр начал готовиться к постановке опер.

...Решающее значение имел приход в театр такого опытного музыканта, как Д. Д. Пекарский.

Надо сказать, театр часто выходил за пределы своего жанра, этого требовали обстоятельства того времени. Творческие силы театра позволяли экспериментировать по многим направлениям. В 1932 году еще раз предпринимается попытка совместить оперетту с оперой. Театр осуществляет постановку оперы «Разлом» В. Ф. Мелиди, классических опер «Паяцы» и «Чио-Чио-Сан». В этом же году балетная труппа театра под руководством балетмейстера Л. Л. Леонидова показала свою самостоятельную работу, балет Глиэра «Красный мак». Это стало событием в жизни театра. Энтузиазм создателей спектакля захватил всех. Можно сказать, что танцевали все, кто только был на это способен. Хор, артисты персонажа участвовали в массовых сценах, даже исполняли эпизодические сцены. В общем, у нас была голодная, лихая, азартная, но в общем-то веселая жизнь.»

В Хабаровске с первых лет предпочтение зрителей перед прочими видами искусства было отдано жанру оперетты. Торговый купеческий город бурно разрастался — свыше тысячи частных магазинов и лавок, большинство из которых принадлежало иностранцам. Духовная и коммерческая связь с Харбином, этим «маленьким Парижем», как его тогда называли, смешение нравов, языков и стилей, накал страстей, требовавший бурной разрядки, накладывали свой отпечаток на культуру и жизнь города.

В эти годы на сценах многих европейских столиц популярностью пользовалась неовенская оперетта. Ловкие антрепренеры завезли этот репертуар в Хабаровск, и тут он пришелся как нельзя более ко двору.

Так жил и развивался на краю России старейший в стране музыкальный театр.

Тамара БАБУРОВА

---

За что, за что, о боже мой!

Судебный дневник. История с театральным билетом

В начале мая 1928 года директор Хабаровского гортеатра Туманов явился в Далькомсоцстрах к заведующему медицинской частью Литвину с просьбой оказать содействие по предварительному осмотру для отправления на курорт. Литвин направил Туманова в поликлинику для освидетельствования. Туманов навещал Литвина затем еще несколько раз.

Через некоторое время Туманов в коридоре Далькомсоцстраха вручил Литвину театральный сезонный билет в театр для дежурного врача. Литвин этот билет представил председателю Далькрайсоцстрах кассы, считая, что Туманов вручил билет в связи с прохождением через комиссию по отправлению на курорт.

По делу производилось следствие. Туманов привлекается к суду за дачу взятки.

«Тихоокеанская звезда». 1928 год

Больше внимания краевому театру

Как показало недавнее обследования госфинконтролем расходных операций Дальоно, театр в Хабаровске с его сильвами и гейшами существовал за счет урезки расходов на другие культурные нужды. Так, например, на издание учебной литературы Дальоно имело кредит 13800 рублей, а израсходовано 2725 рублей. На субсидию комсомольскому клубу было отпущено 10000, а фактически выдано 1100 рублей. На культработу в пионерских организациях было отпущено 6200 рублей, а выдано 5800 рублей. И в то же время на субсидию гортеатра было ассигновано
10000, а выдано 15595 рублей. Кроме того, из отпущенных на борьбу с детской беспризорностью средств — 17104, а фактически израсходовано 4350. Значительная часть кредита пошла на уплату жалованья и переброску артистов и другие расходы по гортеатру. Другими словами, хабаровский зритель слушал оперетку за счет комсомольцев, пионеров, беспризорников. А еще говорят, быть или не быть оперетте!

Нув.
«Тихоокеанская звезда». 1927 год,
5 августа

«Жрица огня»

Качества этой оперетты общеизвестны. К ним ничего не прибавишь, от них ничего не убавишь. Тот же «Край наш благодатный», те же шутки насчет индусов и индюшек. Тем не менее эта вошедшая в обиход оперетта — вещь довольно музыкальная, и в ней артисты развернуться могут. Именно поэтому театр должен в дальнейшем работать с еще большим рвением и изобретательностью.

Шахтеры Сучана преподнесли театру доску с прикрепленными к ней шахтерской лампой и кайлом. На доске написано: «Будьте еще ближе к рабочей массе, храните коллективность в своей работе, вот вам наш шахтерский наказ».

Эти слова театр должен помнить всегда.

М. Ковский
«Тихоокеанская звезда». 1927 год

Приказ № 116 от 3 мая 1934 года

1. Принять на работу и зачислить на должность начальника гужтранспортного цеха тов. Бурю. Определить ему в сутки норму овса в 6 кг.

2. Принять на работу кобылу Мельпомену.

Приказ № 131 от 11 декабря 1931 года

Начальника гужтранспортного цеха за неоднократные использования Мельпомены в личных целях (как-то: поездка на вокзал и к питейным заведениям) из театра уволить. Норму овса снизить до 2 кг.

/Директор Вознесенский/

Приказ № 115 по Хабаровскому краймузтеатру от 1 мая 1935 года

В ознаменование Международного праздника 1 мая за социалистическое отношение к труду премируются:

1. Пекарский, главный дирижер (демисезонное пальто).

2. Доре, артист (белые брюки).

3. Музуль, главный бухгалтер (путевка на южный курорт Крыма).

4. Шаповалов, артист балета (отрез габардина на брюки).