Японский переводчик Исихара Кимимичи
На 2021-й пришлись две значимые даты — 130 лет со дня рождения Михаила Булгакова и 60-летие первого в истории советско-японских отношений побратимства городов Майдзуру и Находки. И в этом же году в Японии в свет выйдет роман выдающегося русского писателя «Белая гвардия» во втором, улучшенном, переводе Исихары Кимимичи.
Хобби школьного учителя
«Отпуск школьного учителя — без малого два месяца — Исихара Кимимичи провел за книгами во Владивостоке. Оттачивал русский. Причина проста, как клинок восходящего солнца. Ему необходимо до тонкостей вникнуть в творчество властителя своих дум. Вслед за уже изданными в Японии пьесами Булгакова „Батум“ и „Александр Пушкин“ Исихара-сан подготовил и перевод книги из серии „Жизнь замечательных людей“ о самом писателе...»
На такой приподнятой ноте десять лет назад я начал рассказ об учителе японского языка и литературы, не предполагая, что наше случайное знакомство перерастет в дружбу, а Михаил Афанасьевич Булгаков станет с той поры и моим настольным писателем — трудным, настойчивым, неотложным в стремлении прочно обустроиться в японской зарубежной литературе. И вселилась уверенность: о человеке, отдавшем полвека ежедневного труда на переводы произведений выдающегося русского писателя, должны знать в России как можно шире.
В 2011 году, вскорости после нашей первой встречи, я написал об Исихаре Кимимичи в приморской краевой газете «Утро России». Следом предложил очерк клубу при Японском центре во Владивостоке, и он был размещен на его сайте сотрудницей центра Ольгой Сумароковой, неравнодушной к японской культуре и искусству.
Из последовавших комментариев приведу один, филолога Натальи Конотоп.
«Согласна с тем, что Булгаков и язык его произведений непрост — полифоничность и многоплановость, метафоры и символика... Даже подготовленному человеку не сразу открываются смыслы и послания, которые этот великий писатель вложил в свои произведения. Для одних „Мастер и Маргарита“ — роман о несчастной любви, для других — ирония и сатира, для третьих — экзистенциональное переживание Любви, Одиночества, поиск себя и смысла жизни... Без пафоса — просто потрясена тем фактом, что человек другой культуры, иностранец, так самозабвенно и глубоко изучает все, что касается не только творчества, но и личности Булгакова! И это ХОББИ? Много ли у нас ученых, которые столь же упорно занимаются предметом своего исследования? Я знаю одного удивительного преподавателя нашего филфака (Дальневосточного федерального университета — В. М.), который в советские годы открыл для нас, студентов, Михаила Булгакова, его драматургию. Это по-настоящему талантливый и влюбленный в свое дело человек — Ирина Викторовна Григорай. До сих пор с теплотой вспоминаю то время...»
Отзывы еще больше уверили: рассказ о японском переводчике следует продолжить. И вот — удобный случай. В 2016 году журнал «Новый мир» объявил международный конкурс эссе, посвященный 125-летию со дня рождения М. А. Булгакова. Подобное мероприятие к знаменательной дате, а также к 50-летию выхода в свет романа «Мастер и Маргарита» провела и Гомельская областная универсальная библиотека имени В. И. Ленина. Я принял участие в обоих конкурсах, представив эссе «Хобби для Амэ-но Удзумэ». Вот оно.
Ворох книг на столе...
Перед ними немолодой азиат. Вникая в страницы, делает выписки в толстую тетрадь. Ничто не отвлекает его от работы.
В Приморье побывали корейские писатели. Показалось: он один из них.
Вскоре он уходил. Я поспешил следом, спросил за дверью, не из Пусана ли он?
— Из Кофу, из Японии...
Я извинился. Мы познакомились.
— Что же привело сюда? — удивился я, впервые встретив в Горьковке, приморской краевой библиотеке, японца-читателя.
— Статьи о Михаиле Булгакове ищу, — по-русски, с едва заметным «рычанием» на «л», ответил Исихара-сан.
— Чем же так привлек?!
— В Советском Союзе в 1967 году роман «Мастер и Маргарита» вышел. В 1969-м под названием «Дьявол и Маргарита» с итальянского языка на японский Ясуи Юко перевела. Я в Токио сразу купил. Много интересного узнал. Теперь про Булгакова все читаю, — участливо поясняет Исихара-сан.
Кофу — в ста километрах к западу от Токио, в тридцати от Фудзиямы.
С кистью и тушницей тут проходил великий Мацуо Басё:
Туман и осенний дождь.
Но пусть невидима Фудзи.
Как радует сердце она.
В Кофу прирастал гравюрами цикл «Сто ликов Фудзи» Хокусая. В 1948-м тут родился Исихара Кимимичи. После университета стал школьным учителем японского языка и литературы. Возделывает свое небольшое рисовое поле. Тут покоятся его предки...
— Извините, спешу...
Мы обменялись номерами телефонов.
Но уже через день столкнулись в «Книгомире», на Алеутской. Прошлись по городу. Перед Покровским парком, у памятника снесенному храму Урадзио-Хонгандзи, у сакур, сфотографировались, а в самом парке — у скульптуры княжеской чете Петру и Февронии Муромским, покровителям семейного счастья, любви и верности. Постояли у могилы Льва Анатольевича Пушкина, внучатого племянника великого поэта. Он ехал из Японии после лечения, во Владивостоке умер. В Спортивной гавани, у Амурского залива, сели за шашлычный столик.
Исихара-сан подписывает книгу.
— Это подарок, — протягивает. — Пьесы «Батум» и «Александр Пушкин». Я их недавно на японский язык перевел.
— Ваш перевод?! — изумился я.
— Мой... — и смутился за недоверие.
— Но... как вы смогли?
— Я Булгакова понял...
«Понял?! — вскрикнуло мое я, — Булгакова — японец?!»
Мои сомнения — на лице. Исихара-сан апеллирует к рассудку:
— Когда «Дьявола и Маргариту» читал, размышлять надо было. Над каждой страницей подолгу сидел, там большой религиозный смысл, философские картины быта. Хотел узнать: как Булгаков жил, внутренний мир его какой? Отец — профессор, дед — священник. Родственник в Токио работал. Стали подробности биографии волновать. В 1973 году за книгами Булгакова в СССР поехал. В «Березке», валютном магазине, купил. В сорок восемь лет в университет Васэда поступил, на русский язык. Восемь лет вместе с аспирантурой ушло. Потом переводить стал.
Тридцать лет на подготовку!
— Но ведь... — проникся уважением я, — надо все бросить!..
— В четыре часа вставал, тексты разбирал, пробежки для здоровья делал, в школе и в поле работал. Второй перевод «Мастера и Маргариты» профессор Мидзуно Тадао через десять лет после Ясуи Юко сделал. Сейчас их четыре, все знаю. Но пьесы не переводили. Трудно. Я начал с «Батума». Интересно стало, почему Булгаков против Сталина был. Моя версия: ревность из-за третьей жены Булгакова, Елены Сергеевны.
Исихара-сан много раз посещал Советский Союз: Киев, Москва, Ленинград — музеи писателя, рукописи.
— Был на могиле, долго стоял. Помогло в работе сильно — И вдруг озадачил: — Почему Булгакова похоронили на Новодевичьем возле мхатовцев? Он из МХАТа в Большой театр в знак протеста ушел из-за погубленного «Мольера». Почему?
Я пожал плечами.
— О Булгакове много пишут. В Пушкинском доме его архив, я там выписки делал. Много неизданного. 
Почему?..
Густеет вечер. Исихара-сан заспешил в общежитие. Я повел напрямую, тропой, спросил на ходу:
— Сколько же времени ушло на перевод?
— Один год. Каждый день переводил.
С восьми утра Исихара-сан на уроках по русскому языку в Русской школе при Дальневосточном федеральном университете — уже три года. В библиотеке — во второй половине дня. Я живу рядом. В воскресенье зашел. Он читал «Трагедию авторства» Александра Нинова в журнале «Звезда» за 2006 год. Сверял с архивными выписками, своими исследованиями, с жизнью писателя по книгам Лидии Яновской и Мариэтты Чудаковой, булгаковедов.
— Ошибки есть... — досадует. — Их повторил Варламов в книге о Булгакове, вот, — указал постранично. — В японском издании это поясню.
Исихара-сан знает во Владивостоке все книжные магазины, даже развалы. Ничего нового не нашел. Весь Булгаков, все, что издано о писателе, у него есть. Я рассказал о неприметной букинистической лавке около своего дома. Но и в нее Исихара-сан заглядывает.
И сразил окончательно:
— Это хобби, мое любимое дело. Перевожу себе в удовольствие. Я пенсионер. Могу ездить. В школе сейчас каникулы.
Знаком Исихара-сан с книгами Солженицына, Распутина, Пелевина. А ведь у наших писателей богатейший язык! Часто — затруднительный. «Архипелаг ГУЛАГ» не всякий русский осилит. А идиомы?
— Сколько же иероглифов вы знаете?
— Около тридцати тысяч.
Астрономическое число! Им владеют единицы из почти двух миллиардов иероглифочитающих жителей планеты.
Из поэтов старой Японии в России больше знают Басё — по прекрасным переводам Веры Марковой и Натальи Фельдман его хокку и путевого дневника «По тропинкам Севера».
— Какая память о Басё в Кофу?
Исихара-сан оживился:
— Басё в Кофу не раз бывал. Тогда это деревня Косю была. Четыре памятника есть. Все на средства его учеников. В Яманаси, нашей префектуре, хайку (хокку) популярны. Своя знаменитость — Иида Дакоцу. Он недавно умер. В школах журнал с его хайку издают.
Почти два месяца, весь отпуск, Исихара Кимимичи провел во Владивостоке — над переводом книги Алексея Варламова из серии ЖЗЛ, готовя японское издание.
В конце августа уехал. И сразу продолжил перевод пьес «Адам и Ева» и «Блаженство». Через год — четвертый курс Русской школы.
Исихара-сан один из крупнейших специалистов нового времени по творчеству Михаила Афанасьевича Булгакова — таково впечатление от недолгого общения с ним. И, без сомнения, его трудами русская литература прирастает и укрепляется в японской и мировой культуре.
***
Спустя полгода Исихара-сан прислал письмо с обложкой книги изданных на японском языке «Адама и Евы» и «Блаженства». Работа над биографией Булгакова потребовала уточнений и сверки, возникла необходимость поездки в Киев очередным летом. Вышла задержка, на Владивосток времени не осталось. Зимой я получил из Японии журнал. Полистав, нашел статью о вышедшей книге «Михаил Булгаков» Алексея Варламова в переводе Исихары Кимимичи. А на днях еще известие: «Дочитываю новую книгу Лидии Яновской. Очень трудно. В марте собираюсь ехать в Пушкинский дом».
Дело теперь за покровительницей театра богиней Амэ-но Удзумэ...
Эссе о японском переводчике Исихаре Кимимичи победило в двух конкурсах. Приз «Нового мира» — публикация в журнале (№ 6, 2016), а из Гомеля прислали диплом.
Исихара-сан был рад такому известию. Сообщил: приступает к переводу «Мастера и Маргариты». К этому времени я переехал в Находку. В режиме онлайн помогал ему разбираться в полифонии, расшифровывал фразеологизмы, вникал в архаизмы, приобрел на книжном развале украинско-русский словарь. Через два года перевод был готов.
В породненном тылу «Белой гвардии»
Не позволив ни себе, ни мне передышки, Исихара-сан взялся за «Белую гвардию». Писал мне: «Совсем трудно. Немного еще можно помочь?»
Затруднения по ту сторону Японского моря начались с первых страниц: «бархатка усов» (какая ткань? для кого?), «чемодан на полу и внутренняя матросская крышка его дыбом» (что значит матросская?), «напетлюрила» (что? как?), «Клюква, думаю» (ягода?), «теперича, грит, всё!», «треба», «тяжелого трёхсводного госпиталя»... Ухабистый булгаковский слог принудил меня развернуть лингвистический лагерь: обложился словарями, монографиями, воспоминаниями...
На зимних каникулах Исихара-сан прилетел во Владивосток — для работы в библиотеке и занятий по русскому языку. На встречу 2018 года приехал ко мне в Находку. Ночью выпал пушистый снежок. Мы прогулялись по нему утром.
— В СССР первый раз через Находку ехал. Туристов из Японии много было. Но нас сразу на поезде в Хабаровск повезли...
Я повел гостя по японским «расположениям». Находкинский проспект, главная городская дорога, протянулся на одиннадцать километров вдоль бухты, секущей город пополам. Вдоль его «морской» обрывистой стороны — узенькие скверы. Противоположная, вжимаясь в скалы, ютит в тесных распадках мемориалы. Два — побратимских.
Наш первый «трофей» — черный гранитный монолит с белыми кварцевыми прожилками. Он причастен к истории особенной, «пионерской». 1961 год. Советско-японские отношения только-только начали восстанавливаться после Второй мировой войны. Отделение Общества японо-советской дружбы города Майдзуру предлагает Находке стать городом-побратимом. Горисполком инициативу поддержал. Так открылась эра породнений в истории двух государств. Вскоре в Находке было создано отделение общества «СССР — Япония» (1963), второе на Дальнем Востоке, вслед за Хабаровском (1960). В 1978 году жители Майдзуру привезли из Японии и установили этот памятный камень. Исихара-сан вчитывается в строки на двух языках: «В ознаменование дружественных связей между городами НАХОДКА и МАЙДЗУРУ в связи с 60-летием Великой Октябрьской социалистической революции».
Другой мемориальный комплекс появился в октябре 1983 года. Доставленные из Японии камень и беседка посвящены первой годовщине побратимства Находки и Цуруги. Открытие мемориала совпало с 20-летием Находкинского отделения общества «СССР — Япония». В беседке с изгибистыми стойками, сотворенной в национальном стиле ваё эпохи Нара, мы присели — подобно странствующим по горным тропам поэтам, музыкантам, художникам, пережидавшим в прохладе соснового приюта полуденный зной, а то и дождливую ночь.
Есть и третий японский побратим у Находки — Отару, город на Хоккайдо. О скреплении уз дружбы, состоявшемся в 1966 году, извещает барельеф на боковой стене городского музейно-выставочного центра. А фасадная сторона украшена привезенной из Японии скульптурой «Мир»: девушка из рук отправляет в полет голубя. Установлена в 1991-м — «в ознаменование 30-летия породнения городов Находка — Майдзуру».
Мы в историческом центре города. Напротив, через Находкинский проспект, оба вокзала: морской и железнодорожный. Пассажирский поезд из Хабаровска, как и в былые времена, прибывает сюда, на конечную станцию Тихоокеанскую, ежедневно. А вот регулярная судоходная линия JNL — Japan Nakhodka Line — и славная круизная «Из зимы в лето» с их комфортабельными теплоходами «Туркмения», «Любовь Орлова», «Хабаровск», «Байкал», «Ольга Садовская» прервалась в 1990-х. И старого морского вокзала уже нет.
В марте 2021-го Исихара-сан снова у меня в гостях — после затяжного «ковидного» пробела. Приехал на выходные. На перевод «Белой гвардии», как и «Мастера и Маргариты», ушло два года. Рукопись уже в токийском издательстве. Обложка перекликается со своей предшественницей первого советского издания 1925 года в московском издательстве «Россия». Ждем выхода книги.
Взаимные японско-русские уроки совмещаем с экскурсиями. На этот раз решили сходить в городской музей: в Находке много японской истории.
Среди воспоминаний о военном времени 1941–1945 годов в музее выставлена копия альбома «Домой» с рисунками военнопленного Ясуо Кадзуки. На страницах картины тяжелой жизни в советском лагере с не менее «тяжелыми» пояснительными текстами. В 1947 году Ясуо три недели провел в Находке в ожидании возвращения в Японию. О пребывании в советском плену написал еще и книгу «Моя Сибирь».
Был лагерь и в Находке. Здание музея, где мы находимся, построено военнопленными. И почти весь прилегающий район трехэтажек возвели они. Холод, голод, изнеможение уносили жизни ежедневно. В конце Находкинского проспекта, метрах в трехстах справа, на склоне горы, японцев хоронили. Мы поехали туда. При содействии общества «Япония — Россия» родственники погребенных останки вывезли, перезахоронили на родине. Теперь только гранитный мемориал с воротами тории — символом веры синто — и кенотафом-надгробием. Прямоугольник гранитной стелы лаконичен: «Японское кладбище. Мемориал сооружен в 1972 году».
Поваливший мокрый снег экскурсию прервал. Дома мы вернулись к Булгакову.
— Что дальше, Исихара-сан?
— Вот, — показывает книгу. — «Жизнеописание Михаила Булгакова» Мариэтты Чудаковой, второй раз читаю. Буду писать его биографию.
— Разве в Японии еще нет?
— Пять переводов разных писателей есть. Во всех биография неполная. Русские авторы на книге Чудаковой основывались. Напишу свою, она будет отличаться. Я много лет работал в архивах Киева, Москвы, Санкт-Петербурга, изучил материалы Лидии Яновской, труды Алексея Лосева, перечитал все современные статьи о Булгакове. Сейчас приехал, чтобы просмотреть все публикации, что в России в последние два года вышли. Как только издадут «Белую гвардию», сяду за биографию.
— Ваши переводы все изданы?
— Нет. «Мастер и Маргарита» еще в рукописи. И «Дни Турбиных» тоже. В последние годы изданы «Роковые яйца», «Собачье сердце», «Театральный роман».
В воскресенье вечером я проводил гостя во Владивосток. Еще неделю он проведет в Горьковке, где нашлось больше десятка журнальных статей, изданных к 130-летию писателя.
Валерий МАЛИНОВСКИЙ
Фото автора
