или Образы и символы декора традиционного русского сельского жилища Приамурья конца XIX — первой половины XX веков1
Дом — это способ жизнеустройства, это и модель мироздания, национальный Космос в миниатюре. Здесь крыша — небо, стены — страны света, окна — ока в мир, пол — земля... По Дому можно изучать воззрение народа на мир — как он его понимает. Наиболее семантичной частью русского крестьянского дома является декор карнизов, наличников, крыльца... Резной орнамент — это своеобразный набор — ритм наиболее устойчивых символов данной культуры, это так называемый «овеществленный» миф. Известный исследователь славянской культуры Б. А. Рыбаков в своих книгах «Язычество древних славян», «Язычество древней Руси» уделил большое внимание орнаментике дома, предметов быта и одежды, рассматривая ее как вариант космологической системы, уходящей своими корнями в глубь тысячелетий. Необходимо отметить — эти символы, размещенные на всех обрамляющих проемы деталях дома, в прошлом несли и магико-заклинательную охранительную функцию. Б. А. Рыбаков их еще назвал «овеществленными заговорами», возникшими в недрах славянского язычества и перенесенных через века. И все же эти символы трансформировались под влиянием нового «культурного текста». Что из «вечного мифа» сохранилось, а что изменилось в этих посредниках культурной памяти на дальневосточной периферии России? При изучении особенностей дальневосточного ареала российской традиционной культуры необходимо учитывать историю его формирования. Переселение на Дальний Восток, как правило, означало отрыв от родной почвы, питающей традиции. Характерной чертой механизма формирования российского населения юга Дальнего Востока было взаимодействие разнородных групп восточнославянских этносов. Спецификой этого доминирующего русско-украинско-белорусского культурного пограничья является взаимодействие с ним собственно дальневосточных культурных компонентов: тунгусо-маньчжурского, монгольского, корейского, китайского. Как показали наши исследования в 70–80-х годах XX века, наименее изменившимися по сравнению с исходными материалами, можно рассматривать в Приамурье культурные традиции белорусских крестьян — поселенцев долины реки Кии, правого притока Уссури.
Пропильной резьбой в селах Георгиевке, Петровичах, Полетном, Марусино украшались наличники, значительно реже — карнизы и причелины. Простые геометрические мотивы — повторяющиеся ряды треугольников, полукружий — вот основа орнамента подзоров карнизов, причелин с кистями, обрамляющих «своды» — фронтоны двускатных крыш домов. Это древнейшие славянские символы дождя, небесной влаги, от которой зависело плодородие, а следовательно, и жизнь древнего земледельца. С небесной сферой связаны и представления о солнце, подающем тепло и свет. Знаками солнца являются солярные розетки на нижних концах причелин, обозначающие восходящее и заходящее солнце, передающие дневной путь светила. Особенно важен образный мир наличников окон. Сами окна в представлении о доме как мироздании являются пограничной зоной между миром внутри жилища и иным, природным, окружавшим жилище со всех сторон. Трехчленная структура окна с резными верхней и нижней досками наличников соотносится с вертикальной трехчленной структурой космоса. Верхняя доска — очелье — маркировала небесный мир, на верхней доске или по ее краю изображались символы небесного мира: солнечные розетки, птицы, антропоморфные (женские) изображения, животные, растения (рис. 1, 2). Композиция узоров в очельях традиционно трехчастная — центральный символ и в соотношении с ним в зеркальной симметрии — символы по сторонам. С помощью зеркальной симметрии обозначается мифическая картина мира, которая характеризуется замкнуто — циклическим пониманием времени. Трехчастная композиция орнамента наличника заключает в себе идею нелинейно-временного, упорядоченного центральной осью (смыслопорождающий и созидающий универсальный символ) Космоса. Так, «сводчатый» карниз наличника в селе Петровичи обрамляет лобань (подкарнизная доска очелья) с двумя зеркально-симметричными друг другу антропоморфными фигурами. Воздетые вверх и навстречу в магическом заклинании руки упираются в центральную ось. Уж не две ли это хозяйки мира, связанные с культом плодородия у славян-земледельцев (рис. 3)? Наличники встречаются здесь двух типов: двускатные с «коньковым» и прямолинейным карнизами. Горизонтальный тип карнизов связан со стремлением обозначить «приземленную» модель мира в отличие от карнизов с «небосводом». Орнаменты ряда наличников с горизонтальными карнизами связаны непосредственно с земледельческой культовой семантикой. В одной надкарнизной композиции парные змеи с растительными завитками тяготеют к центральной антропоморфной фигуре. Змеиный сюжет в верхнем ярусе домового декора объясняется их мифологической функцией медиаторов, способных перемещаться между тремя мирами (верхним, средним и нижним), а также древнейшими представлениями о змее как космическом существе (рис. 4).
Значительная часть наличников в домах белорусских поселенцев имеет под горизонтальными карнизами на лобани довольно простой геометрический орнамент из нескольких рядов зубцов или полукружий с зубцами — с уже известными нам символами небесной влаги, связанной с началом новой жизни, образом плодородия (рис. 5, 6, 7, 8). В нижнеамурском культурном ареале можно выделить два района — Приамгунье и собственно Нижний Амур, обживаемый с середины XIX века т. н. крестьянами — старожилами, выходцами из сибирских и ряда центральных губерний России. Декор большинства крестьянских домов конца XIX — начала XX веков в долине реки Амгуни и в самом низовье Амура скромный, резьба почти отсутствует. Это объясняется неподходящей для резьбы древесиной болотистых хвойных лесов; на сохранность традиционных крестьянских жилищ повлияли и пожары в этих местах в 20-е годы XX века. Причелины, карнизы если и имеются, то чаще без резьбы. Наиболее декорированы пропильной резьбой наличники с горизонтальными и сводчатыми карнизами очелий. Невысокая их лобань имеет по центру одиночные геометрические символы поля, зерна — ромбы, квадраты с точками. По археологическим материалам, ромботочечный мотив восходит к энеолиту и связывается исследователями с архаическими представлениями о вспаханной и засеянной земле, с началом новой жизни (поселки Удинск, Осипенко, Маго, Денисовка). (Рис. 9, 10, 11, 13) Иногда горизонтальный карниз наличника, выполненный пропильной накладной резьбой, имеет несколько рядов подзоров с зубцами и полукружьями — все это изобразительные дубликаты небесной воды. И лишь в верхней части наличника одного фронтонного оконца в Маго появляются парные головки коньков — символа славянского светила — солнца (рис. 12). Чем выше мы поднимаемся по течению Амура, тем сложнее и богаче становится домовой декор. В селе Мариинском на старом школьном здании (принадлежавшем в прошлом местному рыбопромышленнику) необычной знаковой семантикой выделяются наличники. Их сводчатый карниз, представляющий прорезную доску, обрамляет лобань со сложно стилизованной трехчастной композицией, которую еще предстоит интерпретировать. На подоконной доске этого наличника замечательный триптих: в центре — солярная розетка, к которой устремляются с двух сторон по три птицы со знаками плодородия внутри каждой в виде капли — зерна. Данную композицию можно рассматривать как своеобразное изображение древнего славянского солнечного календаря с символами плодородия. Орнаментальный текст читается и как заклинание — пожелание счастья и благополучия семье, дому (рис. 14, фото 1). В селе Богородском выделяется резными украшениями на фронтоне, карнизе, фризе (пропильной накладной пояс под карнизом), наличниках дом М. Николаева. Дом строили потомки переселенцев из Вятской губернии России, сохранившие генетику носителей среднерусского типа культуры. В резном декоре этого дома прочитывается обилие солнечных знаков. Под двускатной крышей в центре фронтона дома помещена ажурная солярная розетка, состоящая из фигурных сегментов — изображений солнечных лучей (фото 2). Двухъярусный фриз в верхней части состоит из ритмического ряда стилизованных антропоморфных фигур — «хоровода» женских фигур с поднятыми вверх руками (рис. 15). В нижней части каждая фигура помечена солнечно-огневым знаком косого креста и в основании — семью точками. Косой крест во временном плане соотносится с началом (рождением) нового года, но это еще и заклинание пространства (крест как знак четырехсветности). Семь точек в основании фигур связаны с календарем, но уже отражают христианские семь дней недели. Это можно прочитывать как освящение временного цикла древних земледельцев.
Орнамент очелий наличников создает следующий «пояс» — среднюю сферу, сферу земного мира. Трехчастная надкарнизная композиция очелий представляет волнообразный бег к центру ростков (символов жизненной силы), о которых молили языческие плясуньи — русалки. Горизонтальные карнизы наличника с несколькими рядами резных подзоров с геометрическим Интересен орнамент наличника и другого дома в селе Богородском. Декорированы здесь не только очелья, но и нижние подоконные доски. Под горизонтальным карнизом на лобани центральным является знак света (крест, вписанный в круг), на который ориентированы в зеркальной симметрии два универсальных символа мирового древа в виде бутонов с ростками (земное и подземное мировые древа?). В подоконной части в той же зеркальной симметрии находятся две змеи — стебли с головками, обращенными к центру, символы созидания — плодородия. Здесь прочитывается соотнесенность таких двоичных оппозиций, как правое — левое, день — ночь, начало — конец и т. д., получившие широкое распространение у многих народов, в том числе и у славян (рис. 17). В селах Верхне- и Нижнетамбовском появляется новая знаковая символика в орнаментальных композициях наличников (фото 3). Во-первых, это парные изображения рыб, обращенных к центру — солярной полурозетке, выполненной в технике трехгранно-выемчатой долбленой резьбы (село Нижнетамбовское, дом Зиминых). Изображения рыб довольно натуральны, символически они принадлежат нижней космической зоне. Восход солнца из Мирового океана с двумя рыбами — китами — какой чудесный мифический сюжет, хотя изображения Во-вторых, в домовом декоре Нижнетамбовского отмечены дальневосточные космологические символы «инь—ян», помещенные вместо славянского солярного знака на концах причелин, и изображение летучей мыши на навершии одного из наличников. В искусстве Дальнего Востока древнекитайский знак «инь—ян» — символ гармонии и равновесия, основа художественно-образной системы архитектуры. По традиции этот знак изображается в виде круга (символ бесконечности), разделенного волнистой (что напоминает о динамической природе бытия) линией на две половины с симметрично расположенными внутри круга двумя точками (рис. 20). Летучая мышь, по-китайски «бяньфу» (ее изображение в китайской народной мифологии означает пожелание счастья), легко вписалась в трехчастную надкарнизную композицию очелья наличника — головка с выпуклыми глазами в центре и крыльями по бокам (авторская версия прочтения иконографического изображения (рис. 21). Встречаются и облаковидые мотивы орнамента причелин, карнизов, фризов. Это символы небесной сферы, связанные с благодатным дождем, дающим плодородие земле. Облака в китайской культуре изображаются настолько своеобразно, что это позволяет распознавать китайское влияние в искусстве других стран. Отмеченные благопожелательные знаки-символы появились в домовой резьбе Приамурья в начале XX века, когда здесь работали артели китайских плотников-сезонников (рис. 22, 23, 24).
Наиболее сложной и богатой является домовая орнаментика на Среднем Амуре. Большинство поселений Амурско-Зейской долины в Амурской области были основаны переселенцами из южных губерний России (Самарской, Пермской), из Сибири (Забайкалья, Томской губернии), а в начале XX века сюда подселились украинцы. В обследованных селах — Тамбовке, Ивановке, Красноярово, Белоярово, Гильчине — карнизы и фризы домов, за редким исключением, исполнялись без резьбы, основное внимание уделялось украшению наличников. Возможно, в этом проявились южнорусские строительные традиции (фото 4). Древняя восточнославянская знаково-символическая традиция в домовом декоре продолжает жить и здесь. На сводчатых очельях наличников многих домов по-прежнему присутствуют символы зооморфных (змеи с растительными изогнутыми телами, величавые птицы с поднятыми крыльями и пышными хвостами), фитоморфных (стебли, ростки, цветы) верхней, средней и нижней сфер славянского Космоса, центрируемых мировой осью — женщиной-древом (берегиней) и освященных солярными крестами, розетками (знаками солнца и земли (рис. 25–30). Здесь же появляются новые культурные элементы и приемы их исполнения — наблюдается активное вторжение «городских» стилей национальной архитектуры: барокко, классицизма, модерна. В селениях, близких к Благовещенску, очелья наличников имеют довольно эклектичный декор, выполненный в смешанной технике плосковыемчатой резьбы, пропиловкой лобзиком, объемной токарной обработки. Волюты наличников переходят в многоступенчатые ленты, появились «растекающиеся» растительные изображения (рис. 31, 32). Над горизонтальными карнизами появились дополнительные раскрепованные фронтончики со шпилями в центре и по бокам, с выступающими по сторонам объемными кронштейнами (фото 5, рис. 33). Остановимся на называемых местными жителями «итальянскими» сдвоенных окнах в селе Николаевка. На лобани наличников древние растительные мотивы преобразованы в декоративные пальметки с центром — осью. Нижние подоконные доски украшены текучими стеблями стрелолиста. Здесь трехчастный принцип построения орнамента наличника сохранился, но символы жизненной растительной силы созданы на основе нетрадиционных стилевых элементов (рис. 34). В домовом декоре Амурской области довольно распространен т. н. «театральный» мотив — разнообразные мотивы занавесей с кистями в трехчастной композиции. Эти новации уже не несут в себе древней знаково-символической магии, а служат прежде всего декорированию сельского жилища (фото 6, рис. 35, 36).
Важной частью архитектуры жилища богатых амурских крестьян были полуоткрытые крыльца с разнообразными навесами, имевшими арочные, треугольные фронтончики с геометрическим и растительным орнаментами в многослойных подзорах (фото 7,8). И здесь прочитывается семантика небесного свода с каплями живительной влаги (треугольники и полукружья с точками), зачастую с солярной розеткой в центре фронтончика. Архаическим орнаментальным миром мифических образов явился резной декор казачьих прибрежных сел Амурской области. Конструктивной особенностью наличников казачьих домов можно считать сравнительно высокую лобань их очелий. Довольно широко здесь распространены растительные и зооморфные мотивы, встречается мотив тюльпана, характерный для русского декора XVII века, композиции из вазонов в центре и птиц, зверей по бокам (фото 9). В селе Касаткине изображения парных зверей, птиц, змей, выполненные накладной резьбой на лобани, устремляются к центру-вазону (символу мирового древа), антропоморфной женской фигуре с воздетыми вверх с мольбой о плодородии руками... (рис. 38, фото 9). В другом случае волюты-рога обрамляют «небосвод» наличника. Такое изображение волют, возможно, объясняется влиянием культурных традиций Забайкалья, ведь предки амурских казаков-гуранов — коренные жители (тунгусы и монголы) Забайкалья (рис. 39). Под одним из карнизов наличника старого дома в селе Диме, образованного парными волютами-змеями со «вздыбленными» завитками, помещено стилизованное фронтальное изображение головы дракона, который по-китайски называется «лун» (авторская версия прочтения изображения) (рис. 40). Подобное изображение отмечалось автором и в резном декоре старого дома в Хабаровске. Образ дракона связан в китайской культурной традиции с созданием мира, китайцы считают его патроном местности, дома. Встречаются в домовом орнаменте амурского пограничья и облаковидные знаки священного Неба.
Языческие истоки художественных образов просматриваются и в более поздних формах декора: «крестьянского» барокко, классицизма, модерна. Новации в виде активно вторгающихся стилевых элементов городской российской национальной культуры иногда довольно удачно формально вписываются в традиционный текст резного орнамента, но уже не несут в себе магико-заклинательного культового смысла символов восточнославянского мифа. Мифа, в котором миру зла, окружавшего и вторгавшегося в мир человека, противопоставлялась защитительная славянская солярная магия. Она превращала дом крестьянина в сложную систему архаичных символов, сохранявшихся в домовом декоре до конца существования традиционной культуры. Эта символика обозначала пространство славянской культуры на Дальнем Востоке в эпоху освоения его поколениями российских поселенцев. Ведь дикое «чужое» пространство громадных гор и бурных рек было враждебно колонистам, и дом был им защитой, созданным «своим» пространством. Сегодня, рассматривая резные орнаменты, еще кое-где сохранившиеся на городских домах и сельских постройках Приамурья, мы вспоминаем ушедший безвозвратно в прошлое домашний микромир с его мифами и сказками, заговорами и праздниками. Иногда, обживая новое пространство дома, мы вспоминаем древнее поверье о домашнем покровителе — домовом, используем близких помощников этого маленького запечного божества — кошек. А ведь было и женское божество, да мы уже о нем забыли, о древнейшем женском духе дома. В символике декора традиционного жилища женское магическое начало, связанное со светом, солнцем, оберегало жизнь его обитателей. Обращение к пращуру «Чур меня!» появилось позже и дошло до наших дней. Наталья СОБОЛЕВСКАЯ, Примечания
1 Полную версию статьи со всеми иллюстрациями смотрите в варианте pdf. |
|||
|
|