Дальний Восток России своеобразен своей поликультурностью. Коренное население Дальнего Востока России — тунгусо-маньчжурские и палеоазиатские народы — всегда находилось в системе этнокультурных вза­имодействий с народами Восточной Азии, с XVII века — России. Сегодня, на рубе­же тысячелетий, этнокультурные контакты народов Дальнего Востока России, Китая и Японии продолжаются и развиваются.

После открытия русскими землепроходцами в XVII в. и присоединения юга Дальнего Востока к России в середине XIX века на территории края стала формироваться своеобразная пограничная русско-украинско-белорусская культура. В формировании этой восточнославянской культуры на юге Дальнего Востока выделяют несколько этапов. Первый большой период охватывает время с середины XVII в. до середины XIX в. — от похода Е. Хабарова до экспедиции Н. Н. Муравьева-Амурского; второй период, отличающийся наибольшей интенсивностью крестьянской колонизации, — со второй половины XIX до начала XX вв.; третий — отражал черты советской эпохи.

Дальневосточные мифы, легенды, предания и сказки в записях и рисунках В. К. Арсеньева

Время все дальше отодвигает нас от литературного и научного наследия этого замеча-тельного человека, по-своему расставляя приоритеты. Надеюсь, мой журнальный материал — своеобразное напоминание к вековому исследовательскому юбилею В. К. Арсеньева.

Когда путешествуешь по Амуру, перед тобой открываются порой неожиданные пейзажи, иногда привлекающие природной гармонией, иногда впечатляющие своим громадным и диким пространством. И тогда начинаешь чувствовать, что культурное пространство, в котором находишься, намного сложнее и необычней прежних представлений о нем, что где-то еще есть места, хранящие свои тайны.

или Образы и символы декора традиционного русского сельского жилища Приамурья конца XIX — первой половины XX веков¹

«Чур меня!» — такое присловие входило в состав словесно-обрядового обращения нашего далекого славянского предка для оберега. Обращаясь к могучим древним силам, русский язычник стремился оградить себя, свое хозяйство от вторжения злого начала. Существовала целая система знаков/символов, ограждающих культурное пространство крестьянского дома, одного из важнейших элементов крестьянского бытия.

Легенды и реальные истории нанайского села Верхняя Эконь

Все на земле имеет свое имя. Многие из этих имен и названий насчитывают сотни, а то и тысячи лет, поэтому мы порой и не знаем их смысл. Есть специальная наука, изучающая названия, — топонимика. Она возникла довольно давно. В России первые топонимические исследования проводились еще в начале ХIХ века, но бурное развитие получили лишь в последние 30–40 лет. С помощью этой науки я решила исследовать свое село, улицы, по которым хожу каждый день, сопки и ручьи, которые вижу из окна моего дома. Хочется, чтобы люди, которые приезжают к нам в село на экскурсии, задавая местным жителям вопрос: «А что значит название этого села (реки, сопки, улицы)?», получали правдивый, исторически верный ответ.

Заметки историка о традициях, обрядах, мифах прошлого и настоящего дальневосточников

Ах! – где те острова,
Где растет трын-трава...
Густо
Где Ягода-злодей
Не гоняет людей
К стенке…
Анна Ахматова
(Из забытого). 1920-е годы

Предлагается рассмотрение особенностей развития российской культуры в Азиатско-Тихоокеанском регионе в начале XXI века и культурная практика историка-регионалиста в изучении этой проблемы.