В эти апрельские дни в Хабаровск из Петербурга прилетел Марк Самойлов. В отличие от многих коллег-композиторов он довольно часто бывает на премьерах своих спектаклей, преодолевая серьезные географические расстояния. Несмотря на краткость своего пребывания в нашем городе и неважное самочувствие, Марк Самойлович согласился дать интервью после премьеры. – Люблю двигаться, путешествовать, Хотя сейчас все труднее. Работа над «Двумя бойцами» мне дорога по очень многим причинам. И не увидеть ее я не мог. Даже вопрос не стоял – ехать не ехать. И потом… Ты год сидел «чирикал», мучился… Хотя, конечно, это такая сладкая мука – творческий процесс. Для меня громадное счастье увидеть то, что произошло сейчас в музыкальном театре. Тем более что поездки в Хабаровск почти всегда приносили мне радость человеческого общения и того, что я вижу на сцене. В этом спектакле все сошлось. Я очень благодарен Виталию Каракузу. Он талантливый аранжировщик и очень бережно отнесся к моей работе. Сергей Разенков – сугубо оперный дирижер, ему в какой-то степени чужда моя музыка, но тут он справился с задачей очень хорошо. Да и дабл-треки (специально записанные аранжировки для усиления эффекта, звучащие вместе с живым оркестром. – Прим. автора) сделаны грамотно… Слава Вербин написал потрясающие слова. Послушайте: «Если завтра кончится война…» Это поют люди в сорок первом году! Они надеются, что следующим летом кончится война. А ведь потом было еще три лета… Сдаюсь безоговорочно. Нечасто либреттисты радуют умными, емкими, содержательными стихами. Это скорее исключение, чем правило (возможно, именно это заставляет называть жанр «легким»).
Балетмейстер Екатерина Ельфимова молодец! Зная, что Марк Самойлович жил в Ленинграде во время блокады, спрашиваю об особом отношении именно к этой работе. – Блокада… Война вообще... Для нас это имело решающее значение. Леонид Квинихидзе поначалу категорически отказался от постановки так далеко от Санкт-Петербурга – в Хабаровске. Но, узнав о теме спектакля, спустя буквально паузу согласился, заявив, что считает это своим долгом. Он тоже знает о блокаде не понаслышке. Нам обоим было по 4–5 лет, мы одногодки – с 1937-го. Вербин родился, правда, когда блокаду прорвали – в 1943-м, не помнит ничего, но подсознательно, в подкорке, это все равно сидит. Я, хоть и был мал, помню хорошо, что когда была бомбежка, утыкался в подол тети Сони (она жила с нами во время блокады) и кричал: «Тетенька, спрячьте меня, я не хочу видеть, как я буду умирать!» Отец мой никогда не спускался в бомбоубежище (отсюда, вероятно, сцена в доме артистов. – Прим. автора), а вот тетушка… О ней хочется рассказать особенно. Она была детским врачом и каждый день, всю блокаду, ходила четыре километра пешком через Неву на работу. Хотя можно было не работать, никто не заставлял – голод. А она ходила. Таких были тысячи, как она… Все, что происходило в детстве, сделало нас патриотами. Не ура-патриотами, не профессиональными патриотами, а настоящими патриотами. Не любя Родину, нельзя было это ни написать, ни поставить. Все, что было в детстве… удивительно, но и настоящие друзья у этого известного человека – из детства. Он пережил предательство друга-коллеги, очень ценит жену-друга, и очень бережно относится к этому слову – дружба. Не бросается им.
Его «Дон Жуан» живет на сценах уже 40 лет, «Небесного тихохода» ставят в течение 15 лет… Сорок один спектакль, музыка к драматическим спектаклям: БДТ, театр им. Ленсовета. А в молодости еще и музыка к фильмам. И блестящие аранжировки музыки своего друга, учителя, второго отца (родного отца не стало, когда Марку Самойловичу было шестнадцать) – народного композитора СССР Василия Соловьева-Седого, который сформировал его и дал профессию. – Сорок третий год, блокада еще, стреляют, есть нечего. Передо мной картинка: бомбят страшно, работает радио и звучит песня «Прощай, любимый город», мой отец бреется (он всегда брился, когда бомбили), и у него текут слезы… Через 13 лет я уже работал с Соловьевым-Седым. Он мой учитель и не только в музыке, но и в жизни. Я всем обязан Василию Павловичу. Формально он не преподавал нигде. Я ученик его в том смысле, что был все время рядом. Как подмастерье, смотрел, запоминал, учился. Образованный, начитанный, с очень живым умом, Василий Павлович вовсе не был «сыном дворника», как писали в советских биографиях. Он меня научил относиться к музыке, как к математике. «Гармония алгеброй проверяется». Это ни в одной консерватории не преподают. Марк Самойлович категорически запрещает ставить свои звания на афишу спектакля. – Мое звание – композитор. Этому его тоже научил Василий Павлович Соловьев-Седой. Однажды на афише одного Ленинградского театра он увидел все свои перечисленные регалии, зашел в театр и сказал то же самое, что говорит сейчас Марк Самойлов. Наверное, именно поэтому его имя стоит двенадцатым в списке популярности композиторов, опубликованном в «Театральном справочнике-2010», где Моцарт на тринадцатом месте. По результатам же исследования популярности постановок в музыкальных театрах произведения Марка Самойловича занимают второе место после Кальмана, за ними, на третьем месте, произведения Легара.
Не разубеждаю, не кокетничаю – передо мной все прекрасно понимающий человек с мудрыми лукавыми глазами. Да и лесть, и ложь его чуткое музыкальное ухо сразу же услышит. Русскую речь с недавних пор он воспринимает как музыку. И снова возвращаемся к премьере. – Я бы хотел, чтобы Хабаровский спектакль «Два бойца» показали в городах-героях: Ленинграде, Сталинграде, Севастополе, Одессе, Минске… Для этого нужна поддержка правительства, конечно, – размышляет Марк Самойлович. – После премьеры мы говорили об этом с губернатором Хабаровского края Вячеславом Шпортом. Он, кстати, сказал, что «Ленинград» станет вторым гимном Северной столицы. Как ни странно, это моя первая песня о любимом городе… Хабаровский спектакль «Два бойца» – это первая постановка нового произведения, идея которого родилась три года назад во время личной встречи Николая Ивановича Евсеенко, в тот момент директора – художественного руководителя Хабаровского театра музыкальной комедии, и композитора Марка Самойловича Самойлова. Потом «Двух бойцов» будут ставить в других театрах другие режиссеры, будут играть другие актеры. Даже название может измениться. Неизменным останется самое главное имя. Имя композитора. Людмила КОХАН
Заслуженный деятель искусств России, лауреат международных и всероссийских конкурсов («Вселенная, отзовись!» и др.), член Союза композиторов России. Закончил Ленинградскую консерваторию, класс народного артиста РСФСР профессора Вадима Николаевича Салманова. Друг, единственный ученик и постоянный аранжировщик произведений народного артиста Советского Союза Василия Павловича Соловьева-Седого. Автор музыки к телеспектаклям, музыки к фильмам: «Если есть паруса» (режиссер Валентин Козачков, Одесская киностудия), «Лапа» (режиссер Юлий Колтун, «Ленфильм»), «Валерка, Рэмка +», «Мы сказали клятву», «Тигры на льду» (режиссеры Валентин Козачков, Альберт Осипов, Одесская киностудия), а также музыки к спектаклям драматических театров, песен (исполнители Эдуард Хиль, Лев Барашков, Иосиф Кобзон и др.) Композитор оперетт, музыкальных комедий, мюзиклов, водевилей и других произведений, которые давно уже стали классикой жанра. Автор музыкальной партитуры 41 (на сегодняшний день) спектакля, выдающийся российский маэстро «легкого жанра». Самый востребованный композитор в России. В Хабаровском музыкальном театре на музыку Марка Самойлова поставлены спектакли «Ограбление в полночь» (1976), «Легкая жизнь» (1985), «Дон Жуан в Севилье» (1988), «Звезда по имени Мона» (2005), «Прелести измены» (2007), «Два бойца» (2010). |
|||
|
|