Гарпанга

Иллюстрация Ильи ЛихановаВ ту весну, когда Якыур уходил с родных мест, Лена текла красной водой, а горные ручьи несли горестное пение. Якутский народ под натиском завоевателей покидал Лену, уходя на север.

Долго носил по тайге ветер тяжелые стоны Тыгына и его товарищей, устилавших своими телами зеленую осоку. Краснели тогда в долинах цветы и выходила на небо красная, однородной крови, луна.

От берегов Лены на восток легла звездная дорога. И по ней пошли молодой Якыур, старый Тергынэл, его два сына и дочь, нежная Никы. Но в голодной тайге встретилась смерть старого Тергынэла и его младшего сына, над телами которых ныне растет молодой кедр.

Когда смелый Якыур и его спутники пришли на мелководную Аргалан, берега ее начинали по ночам леденеть. Море с тяжелым ревом поднимало грудь и буйно несло пенные валы на черную тайгу. И казалось тогда робкой Никы, что эти страшные холодные волны вырвутся из брегов и унесут ее с братом и Якыуром обратно на Лену, где бежит еще не остывшая кровь ее народа, где по берегам лежит красная осока, над которой в тайгу смотрит страшными глазами луна, окрашенная в кровь.

Долго в себе носила робкая Никы этот страх, пока однажды проснувшийся Якыур не спросил ее, почему ночью плачет Никы. И тогда девушка ответила:

— Уйдем, Якыур, отсюда! Уйдем в такое место, где не видно этого страшного моря, где не слышно его стонов.

Яркими, как звезды, глазами посмотрел Якыур на девушку, и она прочла в них теплый ответ. На рассвете Якыур сказал старшему сыну Тергынэла, что они должны покинуть это место и уйти на запад. Но юноша, возражая, громко крикнул:

— Звездная дорога лежала на восток. По ней я шел и пойду дальше, а сворачивать на запад не буду.

Тогда Якыур, обратившись к Никы, сказал:

— Твой брат идет на восток, а я на запад. Решай, Никы, с кем пойдешь?

— С тобой, Якыур, — твердо ответила девушка. — Ты сильный и смелый, с тобой мне не страшен большой зверь и злой человек. С тобой хорошо. Ты чуткий.

И пошли тогда от устья мелководной Аргалан Якыур и Никы на запад, а старший сын Тергынэла — на восток.

Хорошо владел копьем сильный Якыур и метко бил зверя, попадавшегося на пути. Однажды, когда Якыур у ног Никы сразил метким ударом копья большого медведя, подошедшего к месту ночлега, у девушки к своему спасителю родилась горячая любовь.

Вскоре Якыур привел свою подругу на тихую реку, защищенную у ее входа в море высокими сопками, куда не доходил накат страшных волн и тяжелые стоны моря.

В долине тихой реки Якыур поставил небольшую юрту, собранную из прутьев, вход в которую по желанию Никы обратил на восход солнца.

Однажды, когда Якыур, возвратясь с охоты, привел пойманного в долине реки оленя, радостная Никы, подбежав к юноше, неожиданно поцеловала его в зардевшуюся щеку. Тогда Якыур, глубоко задумался, а девушка, наклонясь над его ухом, нежно прошептала:

— Твои руки, Якыур, умеют брать счастье. Будь смел до конца, — и девушка быстро прыгнула в сторону, а Якыур, посмотрев на угасающую полоску заката, уходящего за сопки, произнес:

— Никы, звезды взойдут сегодня на небе ярче, чем в прошлую ночь. Они будут смотреть на нас ласковее и нежнее, потому что под ними живет счастье. И смелый Якыур берет его сегодня в свои сильные руки. — И ловкий юноша, недавно поймавший быстрого оленя, так же ловко поймал смеющуюся Никы и унес ее в юрту.

В ту ночь над долиной зажглись три новых звезды и легли одна за другой над устьем их тихой реки.

Много таежных троп после того исходил счастливый Якыур. Много приносил дорогого зверя с верховья реки. А когда уходила злая зима и в долине наступали весенние дни, у юрты Якыура на молодой траве паслись семь оленей.

В ясное утро первого дня лета Никы стала матерью. Когда радостный Якыур склонился над младенцем, утренний луч вошел в юрту. В тот день на тихую реку пришло племя каилэн. Вождь племени вошел в юрту Якыура как раз в то время, когда родители решали, какое имя дать первому сыну.

Узнав от Якыура, кто он такой, из какого рода и зачем пришел сюда, вождь племени сказал:

— Точи копье, Якыур, правь острее стрелы. Сюда от горячих гор камчадальский народ воевать идет, царские бояре да служивые люди наш род в ясыри взять хотят.

Тогда ответил Якыур вождю того племени:

— Я не люблю видеть, когда воюют люди, когда льется человеческая кровь. Я никого не трону, но в обиду себя и свою семью не дам. Я один, но справлюсь с десятком богатырей.

Вождь племени каилэн засмеялся в ответ и поспешил уйти, а Никы, улыбаясь, воскликнула:

— Ты правильно поступаешь, Якыур. Пусть твой сын вырастет таким же смелым и справедливым. Пусть его разумное слово согревает и радует его жену и детей, как луч солнца, которое ласково светит людям. И пусть наш сын носит отныне имя Луч Солнца — Гарпанга.

Яркими стали тогда глаза Якыура. Нежно он прижал любимую Никы к горячему сердцу, покрывая бесчисленными поцелуями ласковую жену, и, склоняясь у дорогой колыбели, сладко уснул.

На рассвете в долине <...> люди племени каилэн в беспорядке бежали на восток, размахивая копьями и громко кричали.

Якыур вышел на порог юрты. Поглядел в ту сторону, откуда неслись непонятные звуки, затем достал свое копье и, направив его острием на восток, сказал:

— Если людям будет завидно моему счастью и они задумают у меня его отнять, то пусть мое копье, прежде чем кто-либо переступит этот порог, пронзит сердце того жестокого человека, а мои олени пусть собьют рогами воинов, подступающих к моему жилищу.

Целый день не отходил от юрты Якыур, целый день не отрывая глаз смотрел на восток, куда ушли люди каилэн.

Когда в долину тихой реки спустились густые сумерки, Якыур поставил у входа в юрту семь оленей, а сам пошел в устье реки. На морском берегу лежало несколько трупов, а на горизонте горели далекие костры. Море в эту ночь было спокойным.

С тех пор никого больше не видел в долине тихой реки Якыур. Шли годы. На четвертую весну в долину пришел белый человек и с ним неизвестный народ с тугими луками. И сказал тогда белый человек Якыуру, что он слышал о нем от вождя племени каилэн, которое покорил камчадальский народ, пришедший с Горячих гор. И еще сказал белый человек, что Якыур живет на его земле и обязан будет каждую весну платить ясак (натуральный налог из шкур лучших зверей края).

А потом белый человек вошел в юрту и, увидев нежную Никы, красивую ленту подарил ей. Тогда Якыур закричал на белого человека и выгнал его из юрты, а ленту разорвал на мелкие куски и бросил на ветер. После этого белый человек сказал, что плохая судьба ждет всякого, кто противится выполнять его волю. Якыур ему крикнул:

— Если мой сын скажет, что он больше не видит на пороге юрты луча солнца, в честь которого он назван, а слышит вой ветра, пригнавшего в долину черные тучи, то я отвечу ему: «На недобрых людей разгневалась природа, им не хотят улыбаться цветы, от них отворачивается солнце, а значит, и ты, сын, не выходи им навстречу».

Рассвирепел тогда белый человек и велел в Якыура направить семь стрел, а Никы взять себе в рабыни. Но не поднялись у народа руки выполнить волю злого человека, чудо тогда сошло в долину с тихой реки. Свирепый ветер рванулся в небо, черным тогда стало солнце, и долина погрузилась во мрак. Люди упали на колени и душераздирающими криками наполнили долину:

— Гарпанга, выйди к нам, озари жизнь, мы будем вечно служить твоему могуществу.

И когда в долине стало снова солнечно, люди увидели на пороге юрты сына Якыура, он весело улыбался солнцу, протягивая к нему ручонки.

И сказал самый старейший того народа, обращаясь к Якыуру:

— Когда вырастет твой сын, пусть он будет вождем нашего народа. Он умеет разговаривать с природой. С ним никто не обидит наш род, люди будут бояться Гарпанга. Если он уйдет от них, наступит вечный мрак и никогда на этой земле не будет счастья.

И соединилось то племя с семьей Якыура. Могучим оно стало, а когда сыну Якыура исполнилась шестнадцатая весна, он стал вождем того племени. И никто не шел войной на народ Гарпанга. Мирно жили тогда люди на тихой реке. Служили им дикие звери, и дружила с ними природа. Не знал обиды тот народ, цвела на устах старых радость, на щеках молодых весна. И долго о том песни пел прибрежный ветер.

Спит славный род Якыура в подвесных могилах, обращенных на восток к солнцу1. И сейчас знает тайга то место, где на сплетенных вместе восьми вершинах деревьев, склоненных к земле, покоится славный род Якыура.

Михаил БЕЛОВ

Михаил БеловБелов Михаил Прокопьевич (1911–2001) — дальневосточный писатель-фантаст, автор многих книг, в основу которых положены странствия по далеким, суровым и прекрасным землям. Камчатка, Колыма, полуостров Ямал, остров Диксон, бухта Амбарчик (подробнее о М. П. Белове в № 1 (28) за 2010 год).

С 1944 по 1946 год Михаил Белов работал на Магаданском радио в редакции последних известий. В это время и записаны корякские сказки. Судя по тому, что прошло с тех пор почти шестьдесят лет, Михаилу Прокопьевичу посчастливилось запечатлеть «уходящую натуру» — старые сказки коренного малочисленного народа Колымы — коряков.

Материалы из архива М. П. Белова предоставлены редакции литературным краеведом и главным редактором издательского дома «Частная коллекция» В. П. Бурей.