- Искусство собирать
- Коллекция
- Рисовальщик чукоч и камчадалов
- Дары генерал-губернатора
- Точка отсчета китайской коллекции
- Артефакты истории далекой и близкой
- Собрание впечатлений
- Пекинец Моррисон — журналист и коллекционер
- Коллекционная вещь времен античности
- Сюжеты Поднебесной в символах чуан хуа
- Дневник императора
- «Я буду жить...»
- Собирая подлинное
- Единое пространство культуры
- Знаки и символы нашей истории
- Дом народного творчества
- БЕЛЬДЫ Андрей Иченгаевич (1929–1987)
Сегодня в России мало кто слышал о Джордже Эрнесте Моррисоне, а ведь в свое время его имя гремело на всю Европу и Дальний Восток. В Австралии, Великобритании и США его до сих пор помнят и ценят его заслуги: периодически появляются целые книги, посвященные жизни и деятельности Моррисона. Так кем же был этот человек, чем заслужил он свою известность, и каким образом его книги оказались в хабаровской библиотеке? В своей статье мы постарались ответить на эти вопросы. Джордж Эрнест Моррисон родился 4 февраля 1862 г. в австралийском городе Джилонг, что в штате Виктория. Он с ранних лет любил вести дневники, увлекался коллекционированием и пешими путешествиями на большие расстояния. Свой первый большой переход он совершил в восемнадцатилетнем возрасте, когда отправился по побережью из родного города в Аделаиду. По разным сведениям, Джордж прошел от 960 до 1 200 километров. Свои впечатления и наблюдения он записывал в дневники, которые после продал австралийской газете «Лидер», опубликовавшей их в виде цикла статей. Первую известность Моррисону принесло журналистское расследование торговли канаками2 в Северном Квинсленде, проведенное в 1882 г. по заданию австралийской газеты «Эйдж», куда он устроился внештатным корреспондентом. Он опубликовал в «Эйдж» открытое письмо, разоблачавшее «квинслендскую работорговлю» [2]. Письмо нашло бурный отклик и вызвало вопросы к властям Квинсленда со стороны британского Министерства по делам колоний. В последующие пять лет Джордж Моррисон успел получить серьезное ранение в стычке с аборигенами, перенести множество операций, перебраться на историческую родину — в Шотландию и окончить медицинское отделение Эдинбургского университета. В 1887–1890 гг. Моррисон много путешествовал: он побывал в США, Вест-Индии и Испании, служил личным врачом шерифа Уаззана3 в Марокко, успев при этом исследовать самые отдаленные районы страны. В 1890 г. Дж. Моррисон вернулся в Австралию и два года проработал хирургом в больнице Балларата4, но в мае 1893 г. уволился из-за разногласий с советом больницы и вернулся к кочевой жизни. В этот раз Джордж отправился на Дальний Восток. Сначала он пересек Филиппины, затем поднялся вверх по побережью Китая, в целях экономии путешествуя в китайском платье и представляясь миссионером. Достигнув Японии, Моррисон решил отправиться через Китай в Бирму (сейчас Мьянма). В феврале 1894 г. он вышел из Шанхая в Рангун. Часть пути вверх по реке Янцзы он проделал на лодке, а оставшееся расстояние до бирманской столицы путешествовал верхом или шел пешком. Переход общей протяженностью в 4 800 с лишним километров занял у Джорджа Моррисона 100 дней и обошелся ему, по собственным подсчетам, дешевле 30 фунтов стерлингов. В эту сумму вошла и оплата двух-трех слуг-китайцев, которых он менял каждый раз, как вступал в новый район. Он был практически безоружен и знал едва ли с десяток слов по-китайски, но при этом соглашался подстраиваться под местные обычаи и уважать чужие традиции, поэтому везде встречал любезный прием.
В ноябре 1895 г. журналист прибыл в Сиам8, где в то время возникли трения в отношениях между британцами и французами. Он странствовал из города в город, из деревни в деревню, добывая информацию и снабжая газету острым материалом о французском присутствии в регионе. Его сообщения привлекали пристальное внимание как в Лондоне, так и в Париже. Из Сиама Моррисон отправился на юг Китая, а оттуда обратно в Сиам. По пути журналист побывал в Сайгоне (Вьетнам) и пересек территорию Камбоджи, преодолев полторы тысячи километров. Его сообщения, отправленные в газету во время этого перехода, высоко оценил не только редактор внешнеполитического отдела «Таймс», но и Министерство иностранных дел Великобритании. В результате Моррисон в феврале 1897 г. был назначен первым постоянным корреспондентом «Таймс» в Пекине, куда он и переехал уже в марте того же года и который стал его домом на последующие двадцать лет. Хотя журналист все так же много странствовал и так и не овладел китайским языком, для европейцев он превратился в «Пекинца Моррисона» (или «Китайца Моррисона») — иностранного эксперта по китайской политике.
В январе 1899 г. австралиец снова отправился в Сиам, который к тому времени оказался разделен на три сферы влияния: области по Меконгу управлялись Францией, области на Малаккском полуострове — Англией, а в управлении сиамского короля оставалась только область р. Менама, образующая государство-буфер между французскими и английскими владениями. Во время пребывания во французской части Сиама, наблюдая за столкновениями между местными жителями и французскими властями, Моррисон в своих сообщениях в «Таймс» указывал, что никакой необходимости во вмешательстве французов во внутренние дела страны не было — Сиам, по мнению журналиста, вполне был способен к самостоятельному управлению. При этом в отношении английских колоний подобных наблюдений он себе не позволял. В 1900 г., когда в Китае началось Боксерское (Ихэтуаньское) восстание, Моррисон находился в Пекине. Во время осады посольств с июня по август 1900 г. австралиец принимал участие в боевых действиях на стороне колониальных войск, проявляя отвагу и вызываясь выполнять самые опасные задания. В июле Джордж Моррисон получил ранение, спасая другого защитника посольства, и был по ошибке сочтен погибшим. 16 июля 1900 г. лондонская «Дейли Мейл» напечатала сообщение своего специального корреспондента в Китае, в котором говорилось, что Дж. Э. Моррисон погиб, защищая осажденную британскую дипмиссию в Пекине. Согласно этому репортажу защитники посольства отбрасывали одну волну атакующих китайских солдат за другой, пока у них не кончились боеприпасы. После этого охрана миссии была до последнего человека уничтожена, а все остальные, включая Моррисона, «преданы мечу самым зверским образом» [8]. Заметим, что, хотя автором сообщения являлся специальный корреспондент в Китае, отправлено оно было из Шанхая, который от Пекина отделяет почти тысяча километров. Репортаж о резне в Пекине был перепечатан во многих газетах. В результате в лондонской «Таймс» появился некролог Моррисону, превозносящий «усопшего» журналиста. Информацию о своей гибели опроверг сам Джордж Эрнест, пославший в редакцию «Таймс» соответствующую телеграмму.
В последующие месяцы будущее Китая как единого государства висело на волоске, и Моррисону своими репортажами в «Таймс» удавалось донести до британской публики всю невероятную напряженность обстановки. Хотя Россия и Япония объединились в попытках противостоять разделу Китая, от последнего все же потребовали существенных компенсаций. Моррисону пришлось коренным образом пересмотреть некоторые свои взгляды, и в последовавшие за Боксерским восстанием годы он сделался решительным сторонником Японии, воспринимая ее как противовес «растущему давлению русских на Китай» [6], то есть занял жесткую антироссийскую позицию. Он очень активно, в том числе и через английскую «Таймс», стал поддерживать японское влияние в Маньчжурии, подталкивать японцев к противодействию русской и корейской экспансии в этом регионе. В ноябре 1903 г. журналист заявил своему шанхайскому коллеге Дж. Блэнду: «Если она [Япония] не начнет войну, то я лично буду считать, что вся моя работа на Дальнем Востоке пошла насмарку»10. Понятно, что Моррисон с воодушевлением приветствовал разразившуюся между Японией и Россией войну. С самого начала военных действий он в качестве иностранного корреспондента находился при японской армии. Австралиец присутствовал при входе японцев в Порт-Артур в начале 1905 г. и, несмотря на свою провоенную позицию, представлял «Таймс» в Портсмуте (США) при подписании мирного договора между Россией и Японией. В некоторых источниках упоминается, что в Портсмуте Моррисон встретился с главой русской делегации графом С. Ю. Витте, который долго беседовал с журналистом.11 Дипломатическое и политическое влияние Джорджа Моррисона росло, при этом личная жизнь у австралийца не складывалась. Его роман со скандально известной Мэй Перкинс, дочерью калифорнийского миллионера, принес ему лишь сердечную боль. Джордж, по свидетельствам друзей, явно чувствовал недостаток близких отношений; его здоровье, подорванное еще в молодости, все ухудшалось, и даже сотрудничество с «Таймс» уже не доставляло ему прежнего удовлетворения — редакционная правка его репортажей вызывала у журналиста все большее недовольство. Он стал задумываться о смене деятельности, даже выражал намерение заняться политикой, но в конце концов все же остался специальным корреспондентом «Таймс» в Пекине. Пекинца Моррисона редко можно было застать в столице Китая — он по-прежнему много путешествовал. В 1907 г. журналист пересек Китай, пройдя от Пекина до французской границы территории Тонкин12, а в 1910 г. проехал через Азию верхом от провинции Хонань в Китае до Андижана, что в Русском Туркестане13. Пройденное расстояние составило около 6 000 км, а все путешествие заняло 175 дней. Обратно в Китай журналист вернулся как раз к тому моменту, когда в Маньчжурии разразилась эпидемия легочной чумы. Моррисон сразу же перебрался из Пекина в Харбин, поближе к центру событий, не обращая внимания на свирепствовавшую там болезнь. В Харбине китайский врач Ву Лиен Те сумел остановить распространение смертельной болезни, угрожавшей разойтись по всему миру. Моррисон внес свой вклад в борьбу с эпидемией, опубликовав серию статей, призывавших европейцев создать в Китае современную, основанную на последних достижениях медицинской науки службу здравоохранения. В 1911 г., когда в Китае началась революция, положившая конец правлению Маньчжурской династии, Моррисон опять находился в Пекине. Он принял сторону революционеров и снова, как и во времена Боксерского восстания, четко и точно освещал происходящее для читателей «Таймс». В начале 1912 г. революция завершилась провозглашением в Китае республики.
Убежденный в том, что новая республика должна принимать активное участие в мировой дипломатии, Моррисон усиленно старался вовлечь Китай в войну с Германией, начавшуюся в 1914 г. Он также хотел сохранить целостность Китайского государства перед лицом того, что теперь воспринимал как главную угрозу, — агрессивного, требующего исключительных привилегий японского империализма. Лучшим путем достижения этой цели австралиец считал поддержание старых связей с Британией. Как политическому деятелю Джорджу Моррисону не приходилось сидеть на месте — он участвовал в международных переговорах, ездил с различными миссиями во многие страны мира. Участие Китая в Первой мировой войне обеспечило молодой республике место на Парижской конференции в Версале в 1919 г., и Моррисон представлял Китай на переговорах. Однако из-за резко ухудшившегося здоровья в мае 1919 г., не дожидаясь окончания мирных переговоров, серьезно больной Моррисон подал в отставку и из Парижа перебрался в Англию. Через год, 30 мая 1920 г., он скончался. За все годы, что Джордж Моррисон провел в Китае, он так толком и не выучил китайский язык, а читать по-китайски не умел совсем. Но зато почти сразу после прибытия в Пекин в 1897 г. в качестве собственного корреспондента «Таймс» австралиец начал собирать все печатные материалы, какие только мог найти на западноевропейских языках, касающиеся Китая. «Нужда заставила меня создать такую библиотеку... Другой сколько-нибудь серьезной библиотеки не существовало», — писал он впоследствии [10, c. 162]. Книги в Китае в то время были очень дешевы, и за три года журналисту, по свидетельству современников, удалось собрать лучшую коллекцию во всем Китае. Во время осады Пекина в 1900 г. (Боксерское восстание) почти все книги в городе были уничтожены — как на западноевропейских, так и на китайском языках. Первый дом Моррисона располагался в посольском квартале, который во время Боксерского восстания пострадал очень сильно. Сам дом журналиста был разрушен, но, по счастливому стечению обстоятельств, библиотека, которая хранилась неподалеку от дома, была вывезена во дворец принца Сы Е Фу до того, как квартал подожгли. Таким образом, библиотека чудом была спасена. В последующие годы Джордж Моррисон продолжал пополнять свою коллекцию. При этом он очень аккуратно вел рукописный каталог своей библиотеки. В 1902 г. австралиец переехал в дом, расположенный в Китайском квартале. Рядом с домом он построил из огнестойких материалов низкое здание, в котором и разместил свою обширную коллекцию. В 1911 г. «Норт Чайна Дейли» так описывала библиотеку Моррисона: «Если идти по границе Посольского квартала в Пекине, то по пути встречается типичный китайский дом, с обращенной к улице внешней стеной, большим двором внутри, домом с одной стороны и длинным низким зданием с другой... Длинное здание и есть его библиотека, хранящая, возможно, лучшую на сегодняшний день коллекцию книг, посвященных Дальнему Востоку. Она упорядочена, все материалы систематизированы и снабжены метками. В последнем можно удостовериться сразу. Чисто выбритый, крепко сбитый австралиец любит показывать заинтересованному посетителю свои книги, вырезки, рассказывать о собственных приемах классификации» [11]. Собранная библиотека обеспечивала Моррисону фактический, исторический материал при написании статей о Китае и создавалась по необходимости. Вспоминая о том, как начиналась его коллекция, Джордж писал: «Я не нашел ни одной библиотеки, достойной так называться; существовали только разрозненные книжные собрания, более или менее скудные, принадлежавшие частным владельцам. Для серьезно настроенного студента вообще не было доступной библиотеки» [11]. Коллекционирование книг стало для австралийца увлечением, которое довольно быстро переросло в одержимость. На содержание и пополнение библиотеки уходила львиная доля журналистского жалования Моррисона. Он пополнял свою коллекцию почти ежедневно. Один американец, посетивший библиотеку, писал: «Думаю, он тратит на них [книги] большую часть своего дохода» [10, c. 162]. Частная коллекция австралийца была широко известна в Пекине, и Моррисон щедро разрешал пользоваться своими книгами как китайским, так и европейским студентам и исследователям. Многие иностранцы, писавшие о Китае в начале XX в., называли его библиотеку неоценимой. Один из посетителей библиотеки в 1917 г. писал, что у Моррисона была лучшая научная библиотека в Китае и что она превосходила по полноте материалов на западноевропейских языках библиотеку Королевского азиатского общества в Шанхае [10, c. 162]. В свою очередь, авторы зачастую в виде благодарности дарили журналисту экземпляры своих законченных работ для его коллекции.
На протяжении всей своей журналистской карьеры в Пекине Джордж Эрнест Моррисон утверждал, что после его смерти библиотека будет передана в общественное учреждение и останется в Китае. Но с ростом библиотеки австралиец обнаружил, что она отнимает у него слишком много времени и энергии и он не справляется с ее содержанием. После того как в 1912 г. Джордж Моррисон стал советником Юань Ши-кая, он решил продать библиотеку. Австралиец нанял трех секретарей, чтобы составить каталог коллекции, которая на тот момент насчитывала 24 000 документов, включая около 6 000 брошюр, 1 000 карт и гравюр и более 100 комплектов периодических и сериальных изданий [11]. Коллекция содержала книги и другие материалы различной тематики более чем на двадцати языках: там можно было найти информацию по истории европейских и американских отношений с Китаем, отчеты миссионеров и консулов, издания Морской таможенной службы Китая15, рукописи, а также публикации по политической истории, экономике, общественным нравам, ботанике, географии, геологии, орнитологии, включая впечатляющую подборку журналов, большинство из которых было представлено полными комплектами. Имелись среди всех этих богатств и редкости: например, у Моррисона хранились рукописные дневники и подборка писем лорда Макартни — первого британского посланника в Китае, а также судовой журнал фрегата «Лайон», который привез Макартни с первым британским посольством к Цинскому двору в 1792 г. Моррисон надеялся, что его книжное собрание останется в Китае и что его дом превратится в библиотеку, которая будет носить его имя: «Если она [библиотека] будет куплена китайским правительством, я подарю правительству свою недвижимость в Пекине, которой владею на правах собственника — огнестойкое здание библиотеки... Второй этаж моего дома можно использовать как жилье для библиотекаря-иностранца, пока каталог не будет составлен и напечатан. Первый этаж можно оборудовать под читальный зал... Я намерен просить, чтобы библиотеке оставили мое имя» [11]. Китайцы питали надежду, что австралиец библиотеку принесет в дар, но Моррисон не считал возможным так поступить, поскольку он недавно женился и ему нужно было содержать семью. Несколько американских университетов выразили заинтересованность, а некоторые даже обратились к Джорджу с предложениями о покупке его коллекции, но Пекинец Моррисон отклонил все предложения, потому что хотел, чтобы его библиотека осталась в Восточной Азии. В 1917 г. (по другим данным — в 1918 г.) он продал свое книжное собрание барону Х. Ивасаки, бывшему президенту концерна «Мицубиси», за 35 000 фунтов стерлингов. Библиотека была перевезена в Токио, и в 1924 г. коллекция Моррисона стала ядром публичной библиотеки Тойо Бунко (Токио, Япония), где и хранится до сих пор. Содержание и объем собранной Джорджем Моррисоном книжной коллекции можно оценить по ее двухтомному каталогу, который Тойо Бунко выпустила в том же 1924 г. Материалы коллекции были систематизированы в каталоге по языкам. Первый том содержал описания книг и других материалов на английском языке, которые составляли примерно 65% от всего объема книжного собрания. Во втором томе были помещены описания материалов на других языках — преимущественно на французском, но в коллекции Моррисона были также материалы на немецком, латыни, итальянском, голландском, русском (транслитерированном английским алфавитом), испанском, португальском, а также некоторые труды на шведском, норвежском, кельтском и других языках. Большинство сочинений в коллекции представляло собой современные австралийцу исследования и научные труды, но Моррисон как библиофил питал страсть к истории. Среди его сокровищ были девять разных изданий «Путешествий Джона Мандевилля»16 и 54 издания путешествия Марко Поло, самое раннее из которых датировалось 1485 г. В библиотеке австралийца имелось также редкое издание второго тома «Робинзона Крузо» Д. Дефо (воображаемые странствия Крузо пролегали также и через Китай). Большинство этих книг было приобретено владельцем в антикварных магазинах Лондона. Также в каталог вошло 120 наименований сериальных изданий, среди которых полный комплект «Чайниз Репозитори» и уже упоминавшиеся журналы китайской Морской таможенной службы. Хотя основной темой собранных Моррисоном материалов был Китай, его коллекция включала достаточно много публикаций, посвященных соседствующим с Китаем территориям. Любая библиотека — это живой организм. Она постоянно изменяется: владелец пополняет ее новыми книгами, избавляется от ставших ненужными или не понравившихся, ищет и приобретает недостающие издания. Книги Джорджа Моррисона, оказавшиеся в редком фонде ДВГНБ, относятся к категории «неподходящих», то есть тех, от которых владелец библиотеки счел нужным избавиться. Всего в ДВГНБ одиннадцать экземпляров с владельческими знаками (экслибрисами и автографами) Джорджа Эрнеста Моррисона. За одним исключением это сочинения на английском языке, достаточно разнородные по тематике. Так, среди них есть две книги воспоминаний английского дипломата Г. Румбольда, первая из которых касается его пребывания в Южной Америке, Швеции и Германии, а вторая описывает годы службы в Греции, Голландии и Австрии. По каким-то причинам — возможно, из-за «неазиатской» темы — Моррисон решил не оставлять у себя сочинения Румбольда и перепродал либо обменял обе книги.
Другое издание — «Сиам» профессора Соммервилля — было задумано автором как путеводитель по стране для иностранцев. Англичанин в очерках рисует собственный опыт путешествия в этом краю, наиболее подробно останавливаясь на поразивших его обычаях и бытовых деталях. В книге нет экслибриса, но есть автограф Моррисона: «Дж. Э. Моррисон. Пекин. 9 марта 1901»19. На форзаце также стоит штамп тяньцзиньского издательства «Чайна Таймс» (The China Times, Ltd.). Это была британская компания, которая, помимо издания одноименной ежедневной газеты в Тяньцзине, занималась также выпуском и продажей книг. Купил ли журналист книгу в Пекине в 1901 г., а продал в Тяньцзине, или же и штамп, и запись относятся к покупке — неясно. Однако одно обстоятельство свидетельствует, скорее, в пользу первого варианта. Прямо под книгопродавческим штампом на форзаце проставлена еще одна владельческая запись, принадлежащая покупателю книги из коллекции Моррисона — Николаю Алексеевичу Старцеву. Расположение этой записи дает основание предположить, что именно Старцев приобрел книгу в магазине «Чайна Таймс», куда корреспондент мог сдать ее на продажу. Казалось бы, Моррисону, который сам неоднократно странствовал по Мьянме и Таиланду, оба упомянутых издания должны были быть кстати, однако он не посчитал нужным хранить их в своей библиотеке. Можно предположить, что книги не вызвали у него интереса и показались бесполезными. Например, сочинение Дж. Кроуфорда рецензенты порицали за затянутость изложения, многочисленные повторы и излишнее многословие, признавая все же ценность самого содержания. В отношении Соммервиллевского «Сиама» критика была еще более безжалостна: там были признаны неудачными не только стиль, но и само содержание, которое не несло читателю ничего нового, а также могло шокировать впечатлительную публику откровенными подробностями тайских публичных наказаний и казней. Возможно, именно эти недостатки побудили Моррисона продать обе книги. Французское издание «Заметок о России» А. Бонье20 также не пришлось по душе журналисту — он не стал оставлять его в своей пекинской библиотеке. В этой книге Джорджа Эрнеста мог оттолкнуть противоположный его воззрениям взгляд на Россию и ее культуру. Автор «Заметок» — французский журналист, который по заданию газеты «Тан» (Temps) приехал в 1897 г. в Россию, чтобы встретиться с Л. Н. Толстым. Очерки, написанные Бонье во время этой поездки, и легли в основу его книги. Откровенное восхищение автора гением русского писателя, его желание понять и объяснить Россию и русскую культуру французскому читателю явно противоречило политическим убеждениям Моррисона (книга вышла в тот период, когда он уже занимал активную антироссийскую позицию).
Интересно, что в той небольшой части моррисоновской библиотеки, которая оказалась в ДВГНБ, половина книг, по-видимому, предназначалась для досугового чтения. Есть здесь две биографии знаменитых испанских художников Б. Мурильо и Д. Веласкеса, вышедшие в серии «Иллюстрированные биографии великих художников»21, и популярнейшее в свое время сочинение — «История конфликта между религией и наукой» Джона Дрейпера22. Последнее — научно-популярный труд по истории мировой науки с точки зрения ее отношений с христианством. В его основу положено убеждение, что религия по самой своей природе противостоит науке, что они всегда были и будут враждебны друг другу. Эта книга выдержала 50 изданий и до сих пор, 140 лет спустя, сохраняет свою популярность, несмотря на то, что современные историки науки не согласны с точкой зрения автора. Моррисону это издание подарил его приятель Эрнест Гревилл, по-видимому, еще до переезда журналиста в Китай. На форзаце сохранилась дарственная надпись: «Джорджу Эрнесту Моррисону с наилучшими пожеланиями Эрнест Гревилл»23.
Последняя книга из библиотеки Моррисона, имеющаяся в ДВГНБ, тоже, скорее, досуговая. Это том очерков, статей и заметок У. Теккерея «Сочинения разных лет» (Лондон, 1901)26. В это издание, подготовленное Л. Мелвиллом, вошли публикации английского писателя, не включенные на то время ни в одно собрание сочинений. На четырех из одиннадцати описанных томов есть владельческие знаки коллекционера, приобретшего книги у Джорджа Моррисона. Это записи Николая Алексеевича Старцева, члена известного в свое время русского семейства купцов и промышленников. К моменту появления Моррисона в Китае Старцевы жили и вели дела в китайском Тяньцзине уже больше тридцати лет. Они торговали тканями, чаем, фарфором, занимались грузоперевозками. Глава семьи Алексей Дмитриевич был страстным коллекционером, в том числе и книг — у него было богатейшее собрание книг востоковедческой тематики и рукописей на восточных языках. Его старший сын Николай тоже собирал библиотеку, однако его интересы отличались от отцовских. Он по большей части приобретал современные ему книги на русском и западноевропейских языках. Среди книг Николая Старцева много изданий по истории и культуре Китая и сопредельных стран, описывающих также и текущую обстановку в стране, взгляды зарубежных и российских политических деятелей, путешественников и простых обывателей на исторические события. По своей тематике книги Моррисона, на которых обнаружены записи Н. А. Старцева, прекрасно вписывались в библиотеку последнего: и «Заметки о России» А. Бонье, и сборник очерков «Сиам» М. Соммервилля, и двухтомник Дж. Кроуфорда соответствовали читательским интересам Николая Алексеевича.
Как мы уже упоминали, книжная коллекция Дж. Моррисона, купленная бароном Ивасаки, сегодня находится в японской библиотеке Тойо Бунко (Токио). Она сохраняется точно такой, какой была при жизни ее создателя, и выставлена на публичное обозрение в библиотечном музее. Если вас, уважаемый читатель, заинтересовала личность нашего героя и если вам приведется быть в Токио, советуем заглянуть в музей Тойо Бунко, чтобы своими глазами увидеть плод многолетних трудов Джорджа Эрнеста Моррисона. Наталья РАДИШАУСКАЙТЕ В материале использованы фото с сайта Государственной библиотеки Нового Южного Уэльса (Австралия) (сайт: www. sl. nsw. gov. au/). Это оцифрованные фотографии из фотоальбомов, когда-то принадлежавших Моррисону и сейчас хранящихся в этой библиотеке. Карта взята с сайта «Pratyeka» (http://www. pratyeka. org/books/australian-in-china/an-australian-in-china-rough-sketch-map-of-china-and-burma. jpg), где выложена цифровая версия «Австралиец в Китае» Дж. Э. Моррисона, переиздания 1985 г. (Morisson. G. E. An Australian In China. Hong Kong; New York, 1985). Фотографии книг, хранящихся в ДВГНБ, принадлежат автору. Литература
|
|||
|