Философия танца

Сколько лет танцу? Вероятно, больше, чем узору и даже песне. Первые танцы, скорее всего, были обрядовыми. Танец органически связан с трудовыми процессами, он в определенном смысле является слепком природы. Любое движение того или иного танца ульчи подсматривали в природе. Полет чайки, движение рыбы и нерпы — во всем жизнь природы, окружающего мира.

Танец — это хрустальный мир, вобравший в себя не только традиции этноса, но и порывы его души, самые глубинные слои его этноментальности. Подобным исследователем танца был Петр Дечули.

С замечательным знатоком ульчской культуры Петром Леонтьевичем Дечули меня в начале 70-х годов познакомила музыковед Н. А. Соломонова. Это был небольшого роста красивый человек. Его лицо светилось какой-то особой, присущей только ульчам добротой. Мы разговорились. Я был поражен его обширными знаниями в области поэзии, теории танца, философии, живописи и т. п. Кажется, в это время П. Л. Дечули еще работал библиотекарем. Он мог часами рассказывать об известной всем Айседоре Дункан, гениальном теоретике театра и танца Гордоне Крэге, творчеством которого восхищался К. С. Станиславский, об исследователе танца Л. Д. Менделеевой, жене великого Александра Блока... Крэг один из первых писал о разгадке тайны движения вообще и тайны движения танца. В работе молодого театроведа А. П. Соломонова я прочитал: «А. Дункан всю свою жизнь мечтала о настоящем танце, преображающем и освобождающем человечество. Наступит время, и человек в танце обретет утраченную гармонию со Вселенной. Танец будет частью ее вечного ритма. Человек может через танец выразить живущие в нем великие чувства. Тогда тело станет послушным языком души и сможет выразить величие души человека. И танец вновь обретет то священное значение, которое он имел в далеком прошлом». П. Л. Дечули в своем творчестве стремился соединить замечательную пластику танца прошлого и дыхание его современных черт. Он любил повторять слова А. Дункан: «Танец будущего — это танец далекого прошлого».

В каком-то смысле танец прошлого Дечули мог изучать по тем его образцам, которые он видел непосредственно в жизни, ведь ульчи во многом сохранили танцевальный ритм прошлых веков, дыхание того танца, которое было знакомо их предкам и многие столетия тому назад.

В ульчских танцах, поставленных П. Л. Дечули, были использованы те глубокие знания о природе танца, которыми владел Мастер. Н. А. Соломонова приводит этнографическое описание двух танцев Дечули.

Первый танец называется «Коромысло не мужское дело». «В прошлом, — рассказывает Петр Леонтьевич, — существовал обычай, по которому только женщины носили воду, но некоторые молодые люди пытались помочь своим возлюбленным, брали у них коромысла. Правда, без привычки у них это получалось неуклюже и комично. Кроме того, это делалось скрытно, незаметно для окружающих, иначе бы их высмеяли. Девушки с сожалением смотрели на неловкость парней и старались им помочь. Так получалось, что возлюбленные несли воду вместе. Им было весело и легко». Эти этнографические штрихи легко и пластично вошли в канву танца П. Л. Дечули. Танец получился каким-то светлым и солнечным, жизненным и утверждающим добро и любовь.

В другом танце —"Пондо« — прославляются народные мастерицы-вышивальщицы, умелые обработчицы рыбьих шкур. В движении танца, в его ритме отражен процесс работы умельцев. Сопровождает танец незатейливая, несколько кокетливая народная мелодия, как бы выражающая любование мастериц своей работой. Этот танец демонстрирует талантливость ульчского этноса, их национальную эстетику, любовь к узору, к вечному стремлению познать красоту.

Можно приводить описание десятков танцев, поставленных замечательным хореографром-ульчем, нашим современником П. Л. Дечули, и все равно будет трудно передать тот настрой, ту духовную наполненность и образ мыслей, которые помогали ему выстроить особую систему танца. Эта система своими корнями уходила в прошлое, но оживала только в контексте сегодняшних дней. Эта система П. Л. Дечули.

Петр Леонтьевич часто цитировал мысли великих людей о культуре, искусстве, танце. Однажды он сказал: «Чувство ритма имеет природное, биологическое происхождение (дыхание, биение сердца и т. п.). Оно усиливается при различных трудовых процессах (яркий тому пример — многократно повторяющиеся движения при выделке шкур)».

Я до сих пор не знаю, кому принадлежит это высказывание. А может быть, это его мысли. Наверное, немногие знали, что П. Л. Дечули обладал прекрасной памятью. Он цитировал многих поэтов, писателей, философов. Впрочем, многие аборигены Амура также обладали отличной памятью. Я вспоминаю своего друга нанайца доктора философских наук Ю. А. Самара, он наизусть читает большие отрывки из книг М. А. Шолохова «Поднятая целина» и «Тихий Дон».

Видимо, знание теории танца значительно помогло П. Л. Дечули в его творческой лаборатории по построению концепции ульчских национальных танцев. Я бы очень хотел, чтобы об этом он также написал в своей книге об ульчских танцах, книге, которую он мечтал написать...

Может быть, П. Л. Дечули помогало в его работе то, что он обладал философским мышлением. Вообще он был философом от природы, и это как бы пронизывало все его творчество. К сожалению, Петр Леонтьевич Дечули не успел написать книгу о танцах. Но и то, что он оставил нам в своем творчестве, — богатство, которое мы должны беречь.

Петр ГОНТМАХЕР