Палоа Нингма
Дюэр Пудин бичинь. Эткэни молоха, дуйcи тоха. Нэвуни дили силкора, нуктэи сигдигурэ силигухэни. Тойтара, алтама дяпара боачи масаланггдахань муэвэнь. Энэе! Бадгядигда, Манггоа даврама яям, мэпи девром («девром» —на гаринском диалекте значит шутка, насмешка над собой, ирония): «Силопонди бэгдику чико-чико, эвгэди нгалако габудунгг-габудунгг, коэгэдь хэмдэку коел-коел, борактади насалку болдя-болдя, палоадь дилико пакал-пакал». Тойтам Пудин нгэлэхэнь. Игурэ, хондор чиалани, сим, сирихань. Сириха. Мэпи девром тоила торини: «Силопонди бэгдику чико-чико, эвгэди нгалаку габудунгг-габудунгг, борактади насалку болдя-болдя, палоади дилико „пакаря“!». Пакаря уткэлэ ихэнь. Палоа ундини: «Энэй! Энэй! Эгэе кэвкэни, хавсь энэхэчи?». Эсигдэ яллохань: «Котокандё-ё-ё-ё-а, сопокандё-ё-ё-ё-а, котытянгг-тянгг-тянгг, хэ-хэ-хэ! Илан мода туй тахань, инепочим. Хэсэнгосини: „Кэвкэ, элэ аначи, чимана давгоре, гучи“. Кэвкэрэгдэ энухэ. Туй таворду эткэнь морахань: „Эпэнгго, бэлэчинггдэром!“. Нэвудюмэ нерэ бэлэчинггдэхэнь. Эткэни: „Энэй, энэй! Хайм туй очись? Комондоси сэксэдэ ана („комондоси сэксэдэ ана“ — аллегорическое выражение, обозначающее состояние человека, находящегося на грани смерти, т. е. скоро душа соединится с духом). Нэвуни унгкини: „Амба пулчине, силопонди бэгдику, эвгэди нгалаку, борактади насалку, куэгэди хэмдэку, палоади дилику. Мэпи девром яям пулсине, бумбо гэлэгуйне, тади нгэлэхэмбе“. Эткэнигдэ инектэхэни: „Хэ, хэ, хэ! Силопонди бэгдику чико-чико, звгэди нгалако! Хэ, хэ, хэ!“ Нэвуи гисурэгуйвэни, амба деврондивани, ча инектэгуй бахань. Нэвуни ундини: “ Чимана амба дидюйне, ми мологочая, эдь инектэрэ яяйдуни: котакандё-ё-ё, сопокандё-ё-ё, котытянгк-тянгг-тянгг хэ-хэ, туй инектэйне инепочим». Эткэни гэсэ, нэвуи ундивэни амдами, инектэхэнь. Нэвуни ундини: «Элэ, си кэтэ инектэйсь мангга, мэпи вавоандисирагда чимана». Нэвуни унггухэни: «Ая, ая! Мимбе нгуйдэ вараси!». Дяла чиманя эткэни дэрэдихэ, нэвуни молоха. Эткэдюмэ дили силкора, нуктэ сигдигурэ, силигухэни. Алтамаи дяпара, боачи муэвэни масаланггдахань. Анае! Мангго даврама амба яям, мэпи девроми: «Силопонди бэгдику чико-чико, эвгэди нгалако габудунгг-габудунгг, борактади насалку болдя-болдя, коэгэди хэмдэку коел-коел, палоади дилико пакал-пакал». Эткэдюмэ ча ичэдэм досодяра, декчи игухэнь. Игурэ, хондор чиалань куэксэйгэ сирихань. Амба тоя ториня, томда, тэи Палоа, яям, мэпи деврондинь. Исоханя. Дёкчи ирэ ундини: «Эе! Эгэе хайсь кэвкэ! Хавсь энэхэчи?». Яялохани: «Котакандё-ё-ё-ё-а, сопокандё-ё-ё-ё-а, котытянгг-тянгг-тянгг, хэ-хэ-кэ!» Иля мода тайдуни, эткэдюмэ инектэлухэни: «Кики- кики-и-и-и». Амба эткэдюмэ агбимбоханя, эсигдэ, туй барачиханя. Палоа ундини: «Эгэ, дилясь гэлэгитэ?» Пудин ункини: «Ми дилидуя хайда кэвкэ, чиктэдэ анаи». Палоа ундини: «Ая, ая! Ми чиктэ анада, бадямби!» Эсигдэ, дидэхэ тэсивэнь, туйбэки дилянь гэлэлухэ. Дилянь, нуктэ долань гэлэй, туй гэлэй, тойтамя ундини: «Ата-та, а! Анае! Даи чиктэ бахамби!» Пудин ундини: «Нэрись хайринь».
Палоа ачанггохани: «Хони нэвури, хайда чикясь!» Пудин ундини: «Малоду нэру». Палоа дяралигуй: «Малода чикясь». Пудин унди: «Пуксуду нэру». Палоа дяралигуй: «Пуксудэ чикясь». Пудин унди: «Бзсэрэду нэру». Палоа дяралигуй: «Бэсэрэдэ чикясь». Пудин унди: «Хайду нэрись? Паланду нэру, хайда дайлань пала, чикидяма!» Палоа дяралигуй: «Паланда чикясь». Пудин унди: «Хайду нэрись пулэди, гадю ичэгуе». Палоа дяралигуй: «Хэрэ, Пудин, сингмуй агбимбо, сингмудусь нэгуе». Пудин ундини: «Палан чикясянь сингму чикину?». Палоа дяралигуй: «Ая, ая! Чики, чики!». Пудин сингмуй агбимбохань. Палоа эвгэм нгалади сингмонь дяпара, чопторам тоанкинь. Пудин будэ тахань. Ангмань савря чиксухэне, дилянь чирэптунду нэрэ, дэрэгбэни падиранчи акпанггоангкини. Амба сингмо дяпагура кэвкэрэгдэ энухэ. Хоняда биме, нэвунь морахань: «Эгэ, бэлэчингдэро!» Чим, чим би. Нэвунь хэсэнгосихань: «Элэ, амба ваханьгоань, уюнди хэмэ-хэмэ бивурну». Игухэнь, ичэйнь, эткэнь авлакачимя би. Нэвунь ундини: «Най хэрсиньдэ бэлэчинггдэее, авлакачимя бисем». Энэрэ бэгдень тоанкинь, балана сингки, амба вара, таду нэкухэнь. Ангмань яросинь, Палоа сингмонь тоанкинь. Мова чапчира, ивугурэ, гольдёмби ивангки дебдуй баргира эмучэкэ декпини. Дяла чиманя давхань, Палоа поктолань, симатаду сэксэгдэ-сэксэгдэ эткэнь сингмонь давухань. Мангго давханя, таванки Палоа поктолань туй энэме, энэме эм такто бахань, такто долань тыс би, найсал бэгдинимэле. Туй энэме, энэме такто бахань, такто долань тыс би, найсал нгаланималя. Туй энэме, энэме такто бахань, долани найсал бэенимэле. Тадуки туй энэме, энэме такто бахань, долани найсал сингмунимэле, тыс кондарак ловоха. Эткэнь сингмунь тэ-э-э дакяла бинь, сэксэ сабдахань тэпэм чиаксихань. Таванки энэме, эм дёкчи энэхэнь. Боакялань найсал гирамсань яа-а-а-ам би. Уткэ дяпаконь дяпара, уткэ нихэлим дёкчи ихэнь. Долани эм Пудин эмучэкэ бинь. Пудин ундинь: «Ми нэвуй амба Палоа, симбе дептэсинум, хайду дяявре?» Андаха депонкине, мэнэдэ декпине. Туй биме Палоа эткэни ункини: «Элэ нэвуй Палоа дидюе, симбе хайду дяявре, хонянди опоандамбе. Хайда, хавойда, уелэ би сэвэ, дяпачайни осини, хораврида одяра». Нгалади дилянь ондар пачилахани, хонян опоанда, паландуки дяпагура, курмилэ гидалахань. Туй тахань хамялань амба исогохань. Дидюхэне, игухэне. Эткэй каничинь эм гиувэ дёлаханя, мэндечи эм найва дёлаханя. Тэгухэндуй унди: «Эгэ, най парпай пум бие, эй дёгду!» Эткэнь госолай: "Хамача парпай очинь, эсь гадюхась най парпай бесикэ!"Тойтара, Пудин гиувэ тэлгэчирэ пуюхэнь. Палоа, нёань найгнггоань, чапчира энюэлэнь ихэнь, пуйсихэне Амба эткэнь ункинь: "Мэнэ котолару, хаборада«.Палоа декпине, силэ омиханя, тойтара ундини: «Элэ, элэхэмбе, халда декпинди эсимэ пулэ декпимбе». Эткэнь эмучэкэ туючихэнь, тойтара, отай улпими, гольдён уткэ тавадуни тэсихэни. Чаду нэвунь мэдэчини: «Эгэ, хайду акпамбуре?». Эткэнь ундини: «Мэнэ бэвндуй аврись хайринь, гочидяла». Палоа ачанггуйни: «Гочиду гочиктала». Пудин ундинь: «Малоду аврись хайринь». Палоа ачанггуй: «Малоду махарисямбе». Пуди ундинь: «Пуксуду аврись хайринь». Палоа ачанггуй: «Пуксунду пунгнюрисембе». Пуди ундинь: «Паланду аврись хайринь». Палоа ачанггуй: «Паланду пакарисямбе». Пуди ундинь: «Хэни пачидонь аврись хайринь». Палоа ундинь: «Кэкэ-кэкэ-э-э! Тэнгг улэн! Дюпуко-о-о-о акпамборь». Энэрэ, хэни дочинь ирэ, акпангкинь: «Тэнгг улэн! Хэниду акпангким, нам-м-м очи». Туй аври, туй аври, эткэни сэручим «тух» тахань. Палоа мэдэсинь: «Эгэ, хайва ундися, а?». Пудин ундинь: «Хайва ундембе, эй отай тухэне, отагой улпие». Туй горо, дидя биче, Палоа акпамда акпандасе дола. Пудин «тух» тай, Палоа элэдэке мэдэси: «Эгэ, хайва ундись тухда, а?» Пудин ундинь: "«Хайва ундембе, эй сумулбэ чиамбом дёбое». Горо биме-е-е «тух» тайньда амба хончирамя дола аври Эткэнь хонямба дяпара паланчи дёлахань. Андаха Пудин кичоря илёвхань. Тойтара, амба эткэнь сучуку дяпаха, Пудин сурэ дяпаха, эсигдэ хэничи энэмэри чапчида, нучида тахачи. Палоа морайнь: «Энэнэ! Энэнэ! Силопома бэгдие, эдь моктора!» Пудисэл мокторам пачилаха Палоа морайнь: «Эвгэм нгалая, эдь моктора!». Пудисэл мокторам пачилаха. Палоа морайнь: «Коэгэмэ хэмдэе, эдь тэкэрэ». Пудисэл тэкэрэм чанчиха. Палоа морайнь: «Борактама насалбя, эдь бояра!» Пудисэл боярам пачилаха. Палоа морайнь: «Палоама дилия, эдь калтара!» Пудисэл калтарам чапчиха, чимомсак. Пудисэл ёнки, туй нучидэ, туй чапчида тайчи, хэниду чим, чим би, элэ борты вахачи амбамба. Палоа гирмаксань эткэни матахачь нэрэ боачь пихундэхэни. Пихундэми ундини: «Чу даи гирмаксал, хачин девэсэл осо. Фуй! Фуй! Фуй! Тэй пэдгелэни би гирмаксал, даи кармакта осо! Фуй! Фуй! Фуй! Тэй пэдгелэни би гирмаксал, даи пурмикта осо! Фуй! Фуй! Фуй! Тэй пэдгелэни би гирмаксал, нучи пурмиктэ осо! Фуй! Фуй! Фуй! Тэй пэдгелэни би гирмаксал, хачин чёкта ооо! Фуй! фуй! Фуй! Туйбэки симиансал дэгдэхэчи. Эткэнь нэвуй гирмаксань чёпал» пихундэхэнь. Матахай дяпагора дюкэ дёкчи игухэни. Тойтара, андаха Пудин, хамась мочогой дёкчи, дягуй баха амба эткэни. Пудин дёкчи энуе, туй энумэре исогохачи. Нэвудюмэ Пудин эткэй сингмони ангмачинь гидалавхань, тойтара тоичи эвухэни. Тоиду эткэй нгалань дяпара ункинь: "Улэн найсал иргэдуни, найсалдуки увуй бичи осини, кичоря илигодячи! Иргэн найсалди гэсэ бичи осини, тувуйчэме илигодячем! Эткэй хархира дёлахань. Эткэни тувуйчэме илёвхань. Иргэнэйди гэсэ бичиньтэни.
Элэ, дувэ.
|
Палоа — Молоток
Бабушкина сказка
Перевод с нанайского Натальи СКОРПНЕВОЙ
Жили две сестры-красавицы Пудин. Старшая сестра в лес пошла за дровами, младшая сестра осталась дома. Младшая голову помыла, расчесала волосы и заплела в косу. Взяла тазик, на улицу вышла и воду выплеснула. Ах! Видит с того берега Амура Палоа идет. Идет и по-шамански поет — ЯЯЙНИ, насмехаясь над своим безобразием: «Из вертелов ноги скрип-скрип, из клещей руки цап-цап, из кремней глаза выпучил, из кузнечного меха живот пух-пух, из молотка голова черная-пречерная!» Амур переходит. Младшая Пудин испугалась, в дом зашла, за циновку спряталась, так хорошо спряталась, совсем незаметно. Палоа-молоток, над своим безобразием посмеиваясь, по берегу к дому идет: «Из вертелов ноги скрип-скрип, из клещей руки цап-цап, из кремней глаза выпучил-выпучил, из кузнечного меха живот пух-пух, из молотка голова черная-пречерная!» В дверь вошел: «Ах! А сестер моих нет, куда пошли?» Запел по-шамански: «Чашечки, чувашечки, трах-тах-тах! Ха-ха-ха!» Три раза повторил, рассмешить девушек хотел. Потом говорит: «Ну нет их, завтра приду». Исчез, как его и не было, ушел.
Тут старшая сестра пришла с дровами и кричит: «Младшая, помоги!» Вышла младшая Пудин, помогать стала. Старшая сестра говорит: «Чего ты, сестра, испугалась, такое лицо у тебя, как будто за тобой смерть приходила». Говорит младшая сестра: «Приходил сюда злой дух Палоа-молоток, у него ноги из вертелов, руки из клещей, глаза крёмнёвые, живот — кузнечный мех, а голова из молотка. Ходит, по-шамански поет, насмехаясь над своим безобразием. Нас разыскивает. Этого я испугалась. Завтра он придет, как я за дровами пойду. Палоа будет петь по-шамански, чтобы тебя рассмешить. Смотри, не засмейся». Старшая сестра рассмеялась: «Ха! Ха! Ха! Из вертелов ноги скрип-скрип, из клещей руки, из кремней глаза выпучил, из кузнечного меха живот. Ха-Ха-Ха!» — повторяла и смеялась. Младшая сестра говорит: «Чересчур ты, сестра, смеешься, навлечешь на себя смерть!» Старшая сестра говорит: «Ну-у-у, никто меня не убьет!»
На следующее утро ушла младшая сестра за дровами. А старшая сестра дома осталась. Голову помыла, волосы расчесала и заплела в косу. Взяла тазик воду выплеснуть, из дома вышла. Ах! С того берега Амура идет Палоа-молоток. Идет и поет по-шамански, насмехается над своим безобразием: «Из вертелов ноги скрип-скрип, из клещей руки цап-цап, из кремней глаза выпучил-выпучил, из кузнечного меха живот пух-пух, из молотка голова черная-пречерная». Старшая сестра послушала пение черта, в дом зашла и за циновкой спряталась, да так небрежно, вся циновка вспучилась над ней. Черноголовый по берегу идет к дому и поет по-шамански, насмехаясь над своим безобразием: «Из вертелов ноги скрип-скрип, из клещей руки цап-цап, из кремней глаза выпучил-выпучил, из кузнечного меха живот пух-пух, из молотка голова черная-пречерная!» Вошел в дом черноголовый: «О! Моих сестер нет снова!» И запел опять по-шамански черт: «Чашечки-чумашечки, трах-тах-тах! Ха! Ха! Ха!» Как третий раз повторил, старшая сестра засмеялась: «Хи-хи-хи —и-и». Вытащил он ее из-за циновки, обрадовался и говорит: «Давай, сестра, поищу у тебя в голове, нет ли вшей!» Девушка сказала: «Нет в моей голове никаких вшей!» Палоа говорит: «Ничего, ничего! Я найду, если даже и нет!» Прижал ее сидящую и стал искать вшей в ее волосах. Ищет, ищет и говорит: «Ох! Какую большую вошь нашел! Куда положить?» Девушка сказала: «Положи куда-нибудь». Палоа говорит: «Куда ее положу, никуда не поместится». Девушка сказала: «Положи на кан МАЛО в глубине дома», Палоа говорит: «На кане мало не поместится». Девушка говорит: «Положи на правый кан ПУКСУ от двери». Палоа говорит: «На кане пуксу не поместится». Девушка говорит: «Положи на лавку БЭСЭРЭ у центрального столба дома». Палоа говорит: «На лавке бэсэрэ не поместится». Девушка говорит: «Ну на пол положи, вон какой большой пол, поместится». Палоа говорит: «Такая большая вошь, что и на полу не поместится». Девушка сказала: «Где еще поместишь? Покажи мне ее». Палоа говорит: «Пудин, высуни язык, на язык положу». Удивилась девушка: «На полу не помещается, а как на языке поместится!» Палоа сказал: «Ничего, ничего! Поместится!» Высунула старшая сестра язык, схватил Палоа клещами-руками язык и вырвал. Умерла старшая Пудин. Палоа уложил ее на кан, голову на подушку положил, лицом к стене, рот черемуховыми стружками набил. Придал ей вид спящей и ушел. Сколько-то прошло времени, младшая сестра вернулась, позвала: «Старшая, иди помоги!» В ответ тихо-тихо, не отзывается сестра. Жива ли? Разгрузила младшая сестра дрова с нарт, зашла в дом. Увидела, лежит сестра, и говорит: «Зову помочь, а ты полеживаешь». Подошла и дернула за ноги: давно сестра окоченела. Проверила рот — черт язык вырвал. Дрова младшая занесла, затопила печку-гольдён, приготовила еду и поела одна. На следующее утро младшая Пудин перешла Амур и по следу Палоа пошла, на снегу красные капли крови от языка сестры. Шла-шла по следу и видит амбар, полный человеческих ног. Дальше пошла. Шла-шла и к амбару пришла, полному человеческих рук. Дальше пошла и дошла до амбара, полного человеческих тел. Дальше пошла, дошла до амбара, полного подвешенных человеческих языков. Язык сестры у входа висит, капли крови застыли на полу. Забрала язык сестры, завернула в платочек, положила в котомочку. Дальше пошла по следу черноголового и пришла к дому. Во дворе дома много человеческих костей белеет. Взяла ручку двери, дернула на себя и вошла в дом. В доме была одна девушка — Пудин. Говорит девушка: «Мой младший брат черт, он тебя убьет, куда бы спрятать тебя?» Накормила девушка гостью, сама поела. Вскоре девушка сказала: «Скоро брат черт придет, надо тебя спрятать, превращу в ложку, хоть надежда, если кто из высших сэвэнов будет держать твою душу, может, останешься живой». Девушка ударила рукой гостью по голове и превратила в ложку. Подняла ложку с пола и положила в коробку КУРМИ для хранения ложек. Тут же пришел младший брат девушки черт Палоа. Себе на кан ГИЛОН слева возле двери человеческое тело бросил, на кан сестры косулю бросил. Сел и говорит: «Сестра, свежий человеческий запах есть в доме!» Сестра его ругает: «Какой свежий человеческий запах, вон принес человеческое тело, вот и свежий запах у тебя в носу». Девушка косулю разделала, себе сварила. Человеческое тело разрубила, положила в котел брата. Закипело в котле черта варево, она ему говорит: «Вот, сам вытаскивай и жри». Поел Палоа, бульону попил, сказал: «Насытился как никогда, сейчас лишнее съел». Сестра сидит около приоткрытой дверцы печки и шьет обувь. Тогда младший брат спрашивает: «Сестра, где лечь спать?» Девушка говорит: «На свое место ложись, на кан возле двери». Палоа сказал: «Возле двери на кане плохо». Девушка говорит: «Тогда на кан в глубине дома ложись». Палоа сказал: «На кане мало неуютно». Девушка говорит: «На правый кан пуксу ложись». Палоа сказал: «На правом кане пуксу неровно». Девушка говорит: «Тогда на полу ложись». Палоа сказал: «На полу грязно» Девушка говорит: «Ну, так лезь в деревянную ступу!» Палоа сказал: «Вот точно! Хорошо! Плотненько уложусь» К ступе пошел, внутрь залез: «Как удобно, как хорошо!» В ступе улегся, вроде спит. Девушка решила проверить, глубок ли сон брата, и обувью стук об пол. Палоа спрашивает: «Сестра, что сказала?» Девушка отвечает: «Что сказала? Это я уронила обувь, шью себе обувь». Так долго было. Никак Палоа не засыпает. Девушка обувью стук об пол, тут же брат спрашивает: «Сестра, что сказала словом „стук“?» Сестра отвечает: «Что скажу, вот сухожилие сучу, работаю, мучаюсь». Долго так продолжалось. И вот девушка стукнула обувью об пол. Храпит Палоа, не откликается. Девушка взяла ложку, бросила на пол и обратно превратила гостью в Пудин. Взяла сестра Палоа пест, Пудин взяла топор, подошла к ступе, и одна рубит, другая толчет. Закричал Палоа: «Больно! Больно! Ноги мои из вертела, не ломайтесь!». Пудин враз размахнулась и рубанула, сломала ноги черта. Палоа кричит: «Руки мои из клещей, не ломайтесь!» Пудин враз размахнулась и рубанула, сломала руки черта. Палоа кричит: «Мой живот из кузнечного меха, не лопни!» Пудин враз размахнулась и рубанула, лопнул живот у черта. Палоа кричит: «Кремнёвые глаза мои, не разбивайтесь!» Пудин враз размахнулась и рубанула, вдребезги разбились глаза черта. Палоа кричит: «Голова моя из молотка, не расколись!» Пудин враз размахнулась и рубанула, раскололась голова черта, сразу умолк крик Палоа.
Девушки вошли в азарт, одна продолжает рубить, другая — толочь. Из ступы не раздается ни звука. Все, убили черта совсем! Девушка высыпала кости брата в берестяной таз-матаха и на улице веять стала, приговаривая: «Самые большие косточки, станьте разными осами. Фуй! Фуй! Фуй! Поменьше косточки, станьте большими комарами. Фуй! Фуй! Фуй! Еще меньше косточки, станьте мелкими комариками. Фуй! Фуй! Фуй! А еще их меньше косточки, станьте большими мошками. Фуй! Фуй! Фуй! А еще их поменьше косточки, станьте мелкими мошками. Фуй! Фуй! Фуй! А совсем маленькие косточки, станьте мокрецами. Фуй! Фуй! Фуй!»
Все развеяла. Из костей черта, киша, целые рои полетели. Осы, оводы, комары, мошки, мокрецы. Девушки еле-еле убежали домой. Так гнус появился.
Младшая Пудин забрала девушку с собой, и пошли они домой. Дошли до дома благополучно. Вложила младшая сестра язык в рот старшей, зашила. Принесла тело сестры на берег, взяла за ноги и сказала: «Если ты лучше людей, живущих в селении, была, сразу прямо встанешь на ноги! Если ты ровня с ними была — встанешь на ноги шатаясь». Покрутила вокруг себя и бросила. И встала сестра покачиваясь. Значит, ровня людям, живущим в селении, была.
|
