Страна гольдов, орочен и тунгузов в путевых заметках князя К. Н. Дадешкелиани
В августе 1886 года чиновник особых поручений Приамурского генерал-губернаторства князь К. Н. Дадешкелиани отправился в длительную экспедицию, чтобы «ознакомиться с неисследованной до сей поры местностью и бытом инородцев».
Представитель грузинского княжеского рода Константин Николаевич Дадешкелиани был выпускником кутаисской гимназии и попал на Дальний Восток в чине губернского секретаря. В 1884 году, практически сразу поле учреждения Приамурского генерал-губернаторства, которое возглавил барон А. Н. Корф, поступил сюда на службу и благодаря прекрасным профессиональным качествам стал успешно продвигаться по карьерной лестнице. 28 октября 1885 года Дадешкелиани командировали в окружной суд Приморской области, а 14 марта 1886 года он получил новое назначение — исполняющий дела чиновника особых поручений VII класса сверх штата при приамурском генерал-губернаторе. Таким особым поручением и стала экспедиция государственной важности для описания части Амурской области, в состав которой тогда входила и территория нынешнего Хабаровского края.
Князь Дадешкелиани выступил из Хабаровки в сопровождении казака Амурского пешего полубатальона Иннокентия Ламитина и тунгусского переводчика Никифора Артемьева. Путь лежал туда, где между реками Амуром, Буреей и Амгунью простиралась «страна» гольдов — нанайцев, орочен — орочей и тунгузов — эвенков. Маршрут проходил вверх до Ниманских приисков, охватывал территорию между Амгунью и Буреей и завершался в Благовещенске. В общей сложности экспедиция заняла пять месяцев и, учитывая труднопроходимую тайгу и суровый климат, стала непростым испытанием.
6 января 1887 года чиновник особых поручений вернулся в Хабаровку, а спустя несколько месяцев в Приамурское генерал-губернаторство поступил рапорт, к которому прилагалось «Описание части Амурской области между рр. Буреею и Амгунью» и карта части Амурской области, составленные князем Дадешкелиани«. Рапорт был направлен в Петербург на «высочайшее рассмотрение», а в предваряющем его письме командующего войсками Приамурского военного округа подчеркивалось, что «в большую часть этой местности до князя Дадешкелиани ни один европеец еще не проникал».
Рапорт Константина Николаевича Дадешкелиани составлен на основе его путевых заметок, в которых немало интересных наблюдений о практически неведомой тогда дальневосточной территории, где издревле жили рыбаки, охотники, оленные люди и многое строилось по особым законам. Из своего путешествия князь привез интереснейшее собрание впечатлений, которое и сегодня не утратило значимости для изучения истории Дальнего Востока.
О пустынных местах и богатых дарах природы1
Бурея и ее небольшие притоки имеет характер шумного горного потока, с трудом доступного инородческим лодкам. Еще по притокам ея попадаются изредка юрты оленных тунгузов, но на ней самой трудно встретить даже одиночного охотника. Единственной приманкой сюда может служить превосходный источник, находящийся на ея берегу при впадении в нее Сутара. По словам инородцев, этот источник имеет вид довольно большого озера, в котором вода так горяча, что когда во время перелета утки садятся на нее, то они моментально свариваются.
Насколько рассматриваемый край представляется малопривлекательным в отношении почвы и растительности, настолько природа щедро одарила его представителями животного царства. Несмотря на ежегодные истребления массами, обилие их таково, что вся местность истоптана точно от многочисленного табуна. Реки и озера буквально наполнены рыбою, а в воздухе носится такое множество птиц, что от них, как от черной тучи, на землю ложится тень.
Здесь так много полезных животных, что от них люди в достатке кормятся, одеваются, сооружают жилища и имеют средства для вымена предметов не своей производительности. Из пушных зверей в экономической жизни инородцев наибольшее значение имеет соболь. Благодаря большому спросу на европейских рынках его мех связывает эту глухую бездорожную тайгу с торговыми центрами Якутской области и Приамурья. Самый редкий из пушных зверей — чернобурка. Добыть ее, значит, пользоваться особым покровительством бога охоты.
Тигр в этих краях является грозою как для людей, так и для низших животных. Качества, которыми обладает этот зверь, возводят его в глазах инородцев на степень божества. Величественный вид, необыкновенная сила, проворство и хитрость делают его всесильным властелином тайги. В его честь устраивают жертвоприношения, его молят о сохранении жизни охотнику и о даровании ему много добычи и пр. По мнению гольдов, орочен и даже менее суеверных тунгузов, обрушиваются большие несчастья на всякого, кто дерзнет поднять ружье против него. Бывают случаи, что тигра находят околевшим от удара лучка. Но тогда останки его торжественно подбираются и укладываются в нарочно для того сооруженных высоких деревянных помещениях. [...] Кочевники по рекам Тунгузке и Кирми уверяли нас, что они не помнят, чтобы тигр когда-нибудь нападал на них.
Из рыб в низовьях рек ловятся калуга, осетр, карась. Калуга для инородцев более ценна, потому что она достигает 40 пудов и дает кроме того очень много жиру и превосходную кожу для обуви и платья. Но все эти рыбы являются лакомством, существенную же роль в пропитании инородческого населения играет кета. Каждая инородческая юрта вылавливает ежегодно от 5 000 до 7 000 штук кеты. Рыба вялится на солнце, и в таком виде она приобретает для жителей тайги такое значение, как у нас имеет хлеб для народной массы. Загородите сегодня устье Амура, и тем вы приговорите все инородческое население Амурского края к голодной смерти.
О народах речных и таежных
На всем пространстве между Амуром, Амгунью и Буреею мы находим только водные пути и инородческие тропы. Здесь встречаем гольдов, орочен, тунгузов, якутов и китайцев. Первые три тяготеют к рекам, причем гольды и орочены занимают низовья рек, а тунгузы — верховья. С гольдами и ороченами торгуют китайцы, с тунгузами — якуты. [...]
Гольды, живя под владычеством русских, но имея в соседстве китайцев, которые ведут с ними длительные торговые сношения, вынуждены постоянно лавировать между двумя течениями. Китайцы не оставляют своих притязаний на принадлежавший им ранее край и всеми средствами стараются удерживать в экономическом и моральном подчинении своих прежних подданных. И действительно, китайцам настолько удалось достичь своей цели, что гольды пока выказывают склонность следовать скорее всему китайскому, нежели русскому. [...] Вследствие этого у гольдов развилось непомерное лукавство и лицемерие. Никогда нельзя быть уверенным, что он говорит, что думает. Отсюда полный разлад между словом и делом. Приняв крещение, они только номинально числятся христианами, а в сущности же придерживаются по-прежнему шаманства. [...]
Орочены народ дикий и воинственный, живущий родами, которые ведут между собою постоянные распри, сопровождаемые кровопролитиями. Большею частью поводом к враждебным столкновениям служит похищение одним родом у другого женщин. На последних глядят как на ценность и, сообразно с этим, при заключении брака выменивают себе жен на орудия звериной или рыбной ловли.
Были попытки обратить орочен в христианство, но ни к чему не привели: крещенные, спустя несколько времени, даже на вопрос об их имени отвечали, что не помнят.
В год нашей экскурсии несколько ороченских юрт появилось на реке Тунгузке, где им пришлось прийти в соприкосновение с тунгузами. Так в какие-нибудь несколько месяцев эти миролюбивые инородцы успели почувствовать беспокойный и буйный нрав своих новых соседей и были бы очень рады избавиться от них.
О трудном счастье тунгузов
Однако речь идет в основном о тунгузах, которые живут в удалении от русских поселений, встречи с ними редки, от чего жизнь и быт этой народности практически неизвестен.
Тунгузы не составляют коренного населения здешних мест. Сюда они начали прибывать лет 50 тому назад, находясь с давних пор под русским господством. До появления своего в этом краю населяли южную часть Якутской области и равнину реки Уда. Сейчас число тунгузов в описываемой тайге достигает трех с половиной тысяч. Это число постоянно увеличивается как от новых рождений, так и от новых пришельцев, которых влечет сюда богатство пушным зверем и рыбою. Нет ни одного более или менее значительного притока Амура, Амгуни и Буреи, на котором нельзя было бы найти тунгузскую юрту.
Костюм тунгуза изготавливается почти весь из половинок (половинкою называется шкура оленя, изюбра, козы, выделанная наподобие нашей замши), только нижняя сорочка делается ситцевая. По внешнему виду костюм совершенно одинаков с якутским и представляет нечто похожее на русский армяк и шаровары. Зимой голова покрыта меховой шапкой, летом же шапка оставляется. Летнее жилище состоит из тонких шестов и березовой коры. Имеет вид конуса с отверстием вверху для света и дыма. Пол юрты устлан ельником, на полу меховые постели и незатейливый скарб, в центре — очаг.
Тунгузы все без исключения христиане. Они говорят, что христианство приняли так давно, что забыли о времени крещения. Судя по совершенству их современной христианской жизни и высоким нравственным качествам, следует думать, что нравственная сторона их прежних верований близко подходила к христианскому учению. Любовь к ближнему, склонность к прощению обид, безропотность, дух взаимопомощи — эти качества основа характера тунгуза. Если добавить, что тунгуз чужд лицемерия, коварства, лжи, даже всякого намека на безнравственность, станет очевидным, что его нравственным качествам может позавидовать любой европейский народ.
Лучшей иллюстрацией внутреннего мира тунгуза являются их песни.
Если мне будет счастье,
И завтра выпадет снег на этом месте,
То я иду на промысел,
Чтобы добыть средства уплатить царю ясак.
У меня есть мать, которая меня родила
И белый свет мне показала.
Молю тебя, мой Бог,
Дать мне возможность ее прокормить.
Обязан я заботиться и о жене своей венчанной,
Также и о сыне крещенном.
Молю тебя, Господь,
Дать мне средства угодить всем родственникам,
соседям знакомым и незнакомым,
А также всем, кто осчастливил мою юрту своим посещением.
Боже, дай мне зверя,
Чтобы мог накормить на славу всех сотоварищей по охоте.
Если еще и соболя мне Бог даст,
То употреблю его на нужды честные.
На нынешний день, Иисус Христос и Никола Батюшка,
Что-нибудь дайте!2
При таких данных неудивительно, что христианство сразу же и правильно привилось к тунгузам даже из рук нашего духовенства, не отличающегося ни миссионерскими достоинствами, ни нравственными качествами.
С обрядовой стороной христианства тунгуз мало знаком. Ему известно только, что необходимо быть крещенным, исповедоваться, причащаться, иметь икону, перед которой молиться. Наиболее почитаемый тунгузами святой — Св. Никола Чудотворец, икона его составляет необходимую принадлежность каждой юрты. Из праздников они чествуют только день Николая Чудотворца 6 декабря. Зимнего Николу, как они его называют. Преодолевают большой путь, но добираются до церкви, чтобы исполнить духовные требы. Выход из тайги наиболее удобен в летнее время. И действительно, в это время тунгузы выползают из своей глухой тайги, как муравьи из муравейника, и стремятся к тем пунктам, где есть церкви и священники. За всякий обряд венчания, крещения, панихиды порой священники с избытком вознаграждают себя дорогими мехами. И тем не менее тунгузы очень рады такому проявлению внимания к ним.
Таким образом, тунгузы, будучи в душе христианами, находятся не в благоприятных условиях. Есть опасение, что христианство у них исказится и обратится в сектантское учение. Они посылают просьбы к местному архиерею о приезде к ним священника, и ответа нет почти год.
Жизнь тунгузов первобытна, проглядывает родовое начало. У рода есть старейшина, но его роль неприметна. В семье глава и полный господин — отец. Но по свойству народного характера нет рабской зависимости со стороны жен и детей, как это находим мы у гольдов и орочен. Сыновья неженатые живут с родителями и весь свой промысловый заработок отдают отцу, женившись — половину. Браки заключаются в раннем возрасте, а женится мужчина, когда уже может добывать заработок в размере для уплаты выкупа за невесту — в 15–17 лет. Величина калыма — от 15 до 30 оленей за девушку (олень у тунгузов — единица ценности, равняется 25 рублям). За вдову ничего не платится. Жених живет в доме невесты и платит. Как только условленная сумма погашена, молодая семья переходит в дом родителей мужа. Однако девушка сама принимает решение в выборе жениха. После смерти отца женатые сыновья разделяются и живут отдельно. При делении скудного имущества дочери не получают ничего.
Исключительно звериный промысел, ограниченное натуральное хозяйство и поголовная зависимость от торговцев — суть экономической жизни тунгузов. При очень скромных потребностях тунгуза и обилии зверя и рыбы он тем не менее остается рабом, который вечно трудится для других. Вся промысловая деятельность тунгуза посвящена торговцам-якутам, у которых он находится в неоплатном долгу. Весь свой ценный годовой заработок он обязан отдавать им для погашения долга. Если не уплатит, лишится единственного для него якутского кредита, а значит, ружья, ножа, котла, пороха...
Якутский торговец сам привозит свои товары в тайгу, диктует цены, которые так высоки, что у тунгуза оказывается недостаточно соболей, пантов, струи на приобретение какого-нибудь фунта пороха, пуда муки, ружья. Поэтому он остается у торговца в долгу, и этот долг растет из года в год. В настоящее время нет в обозреваемой тайге тунгузской юрты, которая не должна якутскому торговцу от 100 до 600 рублей.
Среди тунгузов царствует повальная нищета. Безысходность материального положения инородца усиливается еще беспорядочным взиманием ясака. Он выплачивается русскому правительству пушниной, преимущественно соболями. Но мы не могли доискаться ответа, установлена ли какая-нибудь определенная величина. На деле размер ясака оказывается чрезвычайно велик. Это объясняется характером тунгуза, его покорностью и безропотностью...
Последние штрихи
Итак, экспедиция князя Дадешкелиани завершилась. Остались позади те самые инородческие тропы, которые чиновник особых поручений преодолел со своими спутниками. Ушла острота от возникавших в пути экстремальных ситуаций. Так, путешественникам пришлось всерьез поволноваться в «стране» орочен. Во время игры одна девочка случайно смертельно ранила другую, и тогда отец умершей потребовал виновницу себе в собственность. Получив отказ, он уже готов был решать вопрос с помощью оружия, но подоспела экспедиция и, как потом написал К. Н. Дадешкелиани, «с большим трудом удалось предотвратить кровопролитие». Словом, добывать ценные для российского государства и науки сведения оказалось делом непростым, требующим моральной выдержи и физической выносливости. Но сам Константин Николаевич отзывался о своих достижениях скромно и считал, что «на эти результаты нужно смотреть как на первоначальное указание для долгого, обстоятельного, специального исследования». И все же его экспедиционные материалы — ценное свидетельство того, как заполнялись белые пятна на этнографической карте Приамурья в конце XIX столетия. Хранятся они в фондах Государственного военно-исторического архива среди документов Азиатской части Главного штаба, в ведении которой находилось в числе прочего снаряжение военно-ученых экспедиций.
В 1888 году князь К. Н. Дадешкелиани вышел в отставку. Его добросовестная служба на благо России была отмечена орденом Святого Станислава III степени. Продолжая служить науке, он опубликовал часть своих материалов в сборнике географических, топографических и статистических материалов по Азии (СГТСМА), чтобы будущие исследователи, оттолкнувшись от его первоначальных наблюдений и находок, могли продолжить путь по стране гольдов, орочен и тунгузов.
Елена ГЛЕБОВА
Фото из коллекции ДВГНБ. Пересъемка В. Токарского
-
Печатается с соблюдением орфографии и стилистики автора ?
-
Помимо русского перевода, К. Н. Дадешкелиани приводит в своей рукописи эти стихи и на тунгусском языке, но использует русский алфавит. ?
