Словесница Искусств

Принято считать, что люди публичных профессий — это те, которых узнают в лицо, просят автограф, интересуются подробностями личной жизни. Режиссер краевого радио, заслуженный работник культуры РФ Галина Ивановна Завода, отметившая свое 80-летие, всю жизнь была «за кадром», по ту сторону микрофона. Однако ее имя и ее голос хорошо известны в Хабаровске, ибо без малого 60 лет она открывала Слово — это, по определению Михаила Ломоносова, «блаженство рода человеческого».

Началось все с театра. Старожилы помнят, что в 1942 году по инициативе артистов Ленинградского нового театра, которых на Дальний Восток забросили превратности военных лет, решением исполкома Хабаровского городского совета при ДПШ был создан театр юных зрителей. Первый спектакль по пьесе Александры Бруштейн «День живых» молодые энтузиасты репетировали ночами и, несмотря на трудности быта, верили, что людям кроме хлеба насущного необходимы и снег, и розы.

Молодая Галя Долгова, едва окончившая десятилетку, занимавшаяся в драмкружке при ДПШ, была принята в труппу нового театра статисткой. Случай заявить о себе не заставил долго ждать. Заболела одна из исполнительниц, и спасать положение выпало на долю неопытной статистки. Так Галя сыграла свою первую роль, в которой было три перевоплощения. Однако если с первыми двумя — разносчиком газет и цветочницей — юная артистка вполне справилась, то с третьей, ролью женщины с трудной судьбой, пришедшей в богатый дом просить работу, произошел казус. Дело в том, что по ходу пьесы женщина должна была украсть буханку хлеба. А так как вводиться в спектакль юной артистке пришлось за сорок пять минут до начала, девушке и в голову не пришло, что аппетитные буханки сделаны из... папье-маше. Галя схватила буханку и — о, ужас! — роль моментально вылетела у нее из головы. К счастью, опытная партнерша поняла, что происходит в душе дебютантки и осторожно оттеснила незадачливую «просительницу» за кулисы. Однако Галя сумела взять себя в руки. Она вернулась на сцену и отчаянно выкрикнула коронную фразу: «Ну, возьмите меня! Хоть кем-нибудь! Хотя бы посудомойкой!..» Галина Ивановна до сих пор помнит звенящую тишину, которая образовалась в зрительном зале.

Вскоре за кулисы, где она сидела ни жива ни мертва в ожидании приговора, пришел режиссер Борис Михайлович Сушкевич, строго посмотрел и спросил: «Ну, и что дальше?»

А дальше был театральный институт, Ленинград, студенчество. Замечательные педагоги, среди которых Борис Вульфович Зон и Ян Борисович Фрид. Именно они разбудили в душе застенчивой девочки из глубинки жажду прекрасного, научили работать, привили вкус к литературе.

Время учебы в институте, друзья, сам город с его сумрачной красотой, отраженной в водной глади невских каналов, стали одним из прекрасных мгновений в жизни Галины Ивановны. В ее архиве хранится уникальная фотография тех лет, сделанная Романом Карменом, впоследствии составившем славу отечественной документалистики, а тогда никому не известным студентом: набережная Фонтанки, знаменитая скульптура лошади, остановленной на краю сильной рукой, и юная Галя Долгова, склонившаяся над парапетом. Словно кадр из кинофильма, запечатлевший миг юности, «обдумывающей житье».

Она училась, набиралась впечатлений, играла в студенческих спектаклях. Казалось, все было за то, чтобы остаться работать в Ленинграде, но обстоятельства сложились таким образом, что после окончания института ей пришлось вернуться в Хабаровск. Однако те впечатления, тот багаж знаний, который она получила, учась в институте, помогли Галине Ивановне в любой жизненной ситуации оставаться как бы отрешенной от повседневной мелочной суеты. С безукоризненным маникюром, взглядом, устремленным вглубь себя, она казалась продолжательницей старинного дворянского рода, никогда не знавшей черной работы, поглощенная лишь внутренней жизнью. Кое-кто из ее бывших коллег до сих пор убежден, что Завода всю жизнь прожила с мужем, морским офицером, капитаном первого ранга, не зная житейских трудностей. Однако далеко не всем известно, что Галина Ивановна воспитывала троих детей (двое из которых приемные), а значит, повседневные женские заботы ее не миновали. Просто ей всегда была интереснее «жизнь человеческого духа». Недаром своим любимым поэтом Галина Ивановна называет Лермонтова. «Это даже не любовь, — признается она, — а что-то очень родное, мое».

Радиоспектакль, поставленный ею по повести Константина Паустовского «Разливы рек», в котором в российской глубинке встретились молодой большеглазый офицер и блестящая петербуржская красавица, — дань этой любви. Любви, в которой нет ни пылких слов, ни эффектных признаний, а только лепестки яблони, упавшие на серые ломти хлеба, неяркая красота неба да сжимающая горло нежность. Но это произойдет потом, много позже...

Вернувшись в Хабаровск, Галина Ивановна поступила служить артисткой в театр драмы. Играла она и на сцене ТЮЗа, того самого, откуда все началось и куда впоследствии ее пригласили работать. (Забавно, что на это предложение молодая артистка откликнулась заносчивой фразой: «Я лучше в посудомойки пойду!»). В клубе на базе КАФ вела самодеятельный коллектив. Это тоже обогащало душу, умножая опыт и знания. К этому времени у Галины была семья, любимый муж.

Однако с первого дня возвращения в Хабаровск наряду с театром в ее жизнь вошло радио. Тогда, вспоминает Галина Ивановна, радиокомитет располагался в небольшом помещении по улице Запарина, где царила удивительная атмосфера и где работали потрясающе интересные люди, впоследствии ставшие известными писателями, критиками, эссеистами: Игорь Золотусский, Анатолий Ткаченко, Геннадий Голышев, Иван Ботвинник. А великолепный диктор Дмитрий Александрович Сугробкин, импозантный красавец, артист, ставший для нее «мерилом всех мерил»! Юрий Турышев, Мария Андреевна Протасова — знаменитые имена. Сейчас с улыбкой вспоминается даже то, как Михаил Филиппович Тебнев, руководитель дикторской группы, «выбивал» из нее артистку.

При радиокомитете в небольших комнатах размещались симфонический оркестр, оркестр народных инструментов, хор, радиотеатр. Бурлила интересная жизнь, щедрая на счастливые встречи.

Голос Долговой-Заводы влился в общий океан негромким ручейком, который отличала своя собственная интонация, и зазвучал, зазвенел.

Вскоре она перешла на радио работать совсем, а потом, с подачи Сугробкина, стала осваивать профессию режиссера. Для этого ее послали на целый месяц в Москву на учебу, что для того времени, когда на счету был каждый человек, рассматривалось как что-то выходящее из ряда вон.

«Пионерские зорьки», «Романтики», поэтические циклы, радиоспектакли, парады и демонстрации — все передачи, которые делала Галина Ивановна, отмечались коллегами, запоминались слушателям.

В те годы радио для многих хабаровчан было своеобразным окошком в мир, откуда веяло свежим ветром, узнавались новости, звучала музыка и голоса любимых артистов. И хотя работы было много и порой, если опаздывала на автобус, который уходил в 12 часов ночи, приходилось ночевать в кабинете, у нее никогда не возникало мысли уйти. Радио вошло в ее жизнь навсегда.

За более чем полвека работы на краевом радио через руки Галины Ивановны Заводы прошло несчетное количество людей — актеров, дикторов, журналистов и тех, кто никогда не имел дела с микрофоном. Многие из них благодаря Заводе научились не только понимать и любить слово, но и относиться к нему с пиететом.

А ее московские «ученики» Владимир Рецептер, Руфина Нифонтова, Вячеслав Сомов, Анатолий Солоницын, тогда никому неизвестный, едва успевший сняться в «Андрее Рублеве»!.. Все они, приезжая с гастролями в Хабаровск, оставляли свой голос в фондах краевого радио. Думаю, что эти встречи были радостны как для актеров, так и для режиссера, ибо именно в эти минуты затраченные усилия возвращались к ней сторицей. Вот, оказывается, как можно работать!

Последние годы, отчасти, чтобы дать возможность актерам хабаровских театров реализовать свои возможности, отчасти, чтобы поделиться опытом, отдать другим богатства своей души, Галина Ивановна Завода осуществила идею передачи из цикла «Мемуары». Те, кому посчастливилось встретиться с ней в этой работе, в один голос уверяют, что Завода не только открыла им настоящую литературу, она открыла им самих себя, научила мыслить, понимать прекрасное.

Многих-многих из тех, с кем ее связало радио, вспоминала Галина Ивановна накануне своего юбилея. Кого-то сегодня уже нет с нами — Владимира Кульмасова, Михаила Митина, Александра Мещерякова. Для каждого нашла она теплое словечко...

Это особенно дорого, ведь человек, сидящий перед ней за микрофоном, несет в себе целый мир. От ее мастерства, профессионализма, человеческого внимания и такта зависит, найдет ли этот мир отклик в сердцах слушателей и как надолго останется в памяти современников.

Нам с детства даруется слово —
С рожденья и навсегда —
Извечная наша основа,
Как небо, земля и вода.

Забыв свои детские муки,
Когда возникает в нас речь,
Мы эти родимые звуки
Почти разучились беречь.

Но кто-то всей жизнью напомнит,
Что Слово — в начале всего,
И если ты хочешь быть понят,
То зря не расходуй его.

Эти строчки дальневосточный поэт Людмила Миланич посвятила Галине Ивановне Завода, с которой много лет их связывала совместная работа на краевом радио.

Светлана ФУРСОВА