...По радио пел Армстронг мелодию
из «Шербурских зонтиков».
Этот симбиоз был настолько прекрасен,
что звезды слезами падали с неба
и расцветали светляками на темных кустах.
Михаил Анчаров. «Самшитовый лес»
Как неожиданно слились в единый образ романтические мотивы из романа восьмидесятых годов прошлого века и картины Анатолия Макашина «Ночные светлячки», хотя и отдаленные географически и по времени. Чтобы передать ощущение от художественных миров Анатолия Макашина, лучше всего погрузиться в ночную тишину, так как она сродни внутренней динамике его бесхитростных образов, соотнесенных с воображением чувственной памяти. И неважно, что в эту тишину проникает назойливый ритм часов, но далекие городские звуки уводят в вечерне-акварельное настроение «Прогулки», где в сине-фиолетовом потоке угадывается женская фигурка в лабиринте домов. А тишина его утренних речных туманов, в осязаемом голубом мареве которых только изредка слышится всплеск игривой рыбы, и ты каким-то особым то ли внутренним взором, то ли напряжением слуха постигаешь это неведомое пространство. Малый мир человека с его пространством переживания на фоне большого мира природы.
Творчество художника определяется авторской позицией. Но даже эти слова кажутся громкими для спокойного и тактичного человека, художника Анатолия Макашина. Он в стороне от шумных выставочных дорог, хотя коллекция его работ имела успех в Америке. С друзьями немногословен, предпочитает слушать, поэтому удивила его неторопливая речь, простая и красивая искренним размышлением о сути художественного процесса на встрече со студентами техникума. Оказывается, большая часть жизни отдана преподавательской деятельности. У него пристальный и задумчивый взгляд, уходящий в неведомую глубину. Барометр души художника определяется его творчеством.
Анатолий Макашин — художник, посвятивший свою жизнь акварели. Акварель — привычный материал, чаще всего применяемый в пленэрной практике. Магия акварели в ее непредсказуемой текучести, способной образовывать бесчисленное количество цветовых нюансов. Современная тенденция окружающей среды тяготеет к декоративной зрелищности, поэтому все чаще художники используют яркую, порой плакатную палитру, принципы дизайна в картине. Акварельные картины Анатолия Макашина возвращают нас к мягкому и нежному, но сложному языку цветовой дифференциации, эмоционально передающему импрессионистическое многоликое звучание природы. В пейзажах художник исследует пленэрную изменчивость, не случайно он избирает мотивы переходного времени года, суток, неустойчивые природные состояния, внимая их взаимопревращению и переводя в образ лирического переживания, — погружение в неуловимую субстанцию акварели метафорически едино постоянной перемене живописной действительности природы.
Наслоение лессировочными слоями создают глубина красочной прозрачности, ощущение бархатистости, богатая внутренняя разработка внутри цветового тона, насыщение рефлексами — и перед нами сюжеты пластической драматургии. Незатейливый мотив с покосившимся забором и приткнувшимся к нему колодцем («Вечерний колодец»), а доминирует в композиции разросшееся дерево. Густую зеленую глубину завоевывает последними багровыми лучами солнце; пигменты зеленой и красной краски, теснясь и выталкивая друг друга, образуют в это мгновение невероятной красоты палитру, обогащенную взаимно дополнительными контрастами, и не думаешь, что вот-вот это исчезнет под покровом ночи. С его картиной переносишься в реальное состояние неторопливых вечерних прогулок по воду, как будто черпая из колодезного источника силу природы, ее чудодейственную энергию, а еще, глядя на эти красочные контрапункты, почему-то представляются бесчисленные встречи со случайными взглядами около этого своеобразного деревенского клуба встреч, которые или становились счастливыми судьбами, или так в перипетиях жизни оставались воспоминаниями. Та же самая наступательная цветовая мелодия в «Дарах осени», но цветовые нюансы более легкие, изысканнее розово-вишневыми переходами, дополненные кружевными бликами солнечного света, а зеленый тон незаметно прячется в тени.
Его пейзажи не являются фрагментарностью пленэра, это сочинительно-обобщенные картины с одновременным ощущением пленэрности и переживанием фрагментов жизненного потока, когда чувствование выходит за пределы картины в эмоционально-духовную память. Его акварели, несомненно, обладают эпическим началом, в них явственно выражена категория интимного и космического, конечного и бесконечного, человеческого и природного. Пространство — вот
лейтмотив композиций. Пространство задает философское осмысление всему, что есть в картине. Композиция внешне двухмерная: небо и земля. Проникновение в пространственную атмосферу приводит к осязаемости композиционных планов. Небо представляет гармонию светового потока, выстраивающего цвето-рельефную структуру земли. Этот проникающий свет растворяется в цвете земли, смягчая сопротивление ее тяжести, и образуя единое спокойное пространство в глубинах речных отражений. Но посередине вмещается изображение непрерывного обновления, где происходят все метаморфозы. Это другое измерение, его пластический эквивалент насыщен экспрессией, выявляющей мощь природной энергии. Он не форсирует цвет яркими эффектами, а напрягает звучанием цветового тона, активно разрабатывая тон черной акварели. Художник как будто изучает сопротивление материального, земного потокам света из Космоса: светлые и темные, эластичные и сочные динамичные мазки очерчиваются концентрически мощными графическими мазками, напоминая то барочные эффекты, то выразительную экспансию контрастов Эль Греко («Утро»). Художественная мысль пытается проникнуть в самое сокровенное: какого цвета радуга души в тиши размышлений с приходом заката, ночью, осенними промозглыми днями, дождями, в ожидании, в предчувствии солнца. Архитектоника света в композициях создает сплав чувственной и умозрительной объемности.
Эмоциональность пластического образа невольно увела от внешнего сюжета, демонстрирующего монументальность дальневосточного пейзажа, и настолько в его картинах высока степень верности натуре, что мы вновь совершаем путешествие — общение с природой, которая живет в нас. Удивительно, как органично художник в своих акварельных мирах соединил лирику с патетикой, камерный человеческий мир с вселенской масштабностью («Лодки», «Ночные ритмы»), чувства с ассоциативной мыслью. Его зрение души своей энергией устремлено в некое пространство, где каждый миг — уникальное открытие, вновь явление и откровение. Последние акварели художника овеяны радостью весенней и легкой летней цветовой гаммы, напоминая особенной ясностью и чистотой пленэрные работы из итальянского цикла известного русского художника Александра Иванова.
Не бывает абсолютной тишины, но композиция «Купола России» — поистине средоточие покоя. Храм, как символ души, его купола уходят в пространство неба: солнце и душа имеют единую природу — свет. Мелодика акварелей Анатолия Макашина не зависит от ритмов современности, она подчинена ритму Природы и Души.
Ольга ПРИВАЛОВА,
директор галереи современного искусства «Метаморфоза»,
член Союза художников России
Комсомольск-на-Амуре
МАКАШИН Анатолий Викторович
Родился 4 июня 1940 г. Закончил Биробиджанское педучилище, художественно-графический факультет (1958–1963 гг., курс профессора А. Блеоха), а также Хабаровский государственный педагогический институт, художественно-графический факультет (1965–1970 гг., преподаватели С. М. Федотов, Е. М. Фентисов, Е. М. Вольгушев). Профессиональная художественная деятельность: живопись, акварель. Работал на кафедре рисунка и живописи преподавателем с 1972 по 1994 г. С 1965 г. участник городских, краевых, зональных, зарубежных выставок. 1980 г. — член Всесоюзной акварельной группы. Работал на творческих дачах в г. Горячий Ключ (1975 г.), Челюскинская (1980 г.). 1984 г. — награжден дипломом на международной выставке, г. Портленд (США).
