Вторая зимовка

Осень и зима 1644–1645 года застала поярковцев у устья Амура. Учитывая проблемы прошлой зимы, казаки быстро выстроили себе небольшое зимовье. Имея печальный опыт Молдыкидыча и разведки Ильи Ермолина, В. Д. Поярков вел строгий надзор и контроль за действиями членов экспедиции, не допуская их столкновений с местным населением, и на протяжении всей зимы старался поддерживать с аборигенами хорошие отношения. В обмен на товары, имеющиеся у казаков и промышленных людей, аборигены с удовольствием снабжали поярковцев дровами, мясом, рыбой. Приносили даже сушеные ягодные лепешки.

Сам Поярков, его казаки и промышленные люди часто бывали в жилищах гиляков и имели возможность наблюдать их быт. Как описывают поярковцы, зимой эти аборигены жили в деревянных рубленых юртах, а летом переселялись «в клети безоконные», которые строили на сваях. Около юрт находились вешала для просушки юколы, а также срубы, где кормили медведей. Медведь почитался у гиляков как священное животное, и его выкармливали для общественного «медвежьего» праздника. Как убедились казаки, гиляцкая земля была многолюдной.

Вначале поярковцы не делали попыток обложить гиляков ясаком. Только по окончании зимовки они захватили аманатов (трех гиляцких князцов), которых в последствии доставили с собой в Якутский острог, и, не обостряя отношений с местным населением, собрали ясак: 12 сороков соболей и «шесть шуб разных».