Словесница Искусств

В этом гостеприимном доме, расположенном в одном из красивейших районов Сан-Франциско, обычно царит тишина. Конечно же, в семье Аллы и Игоря Соколовых, хранителей бесценного наследия русского художника Анатолия Соколова, любят и широко справляют праздники: красиво и торжественно отмечают семейные даты, радостные события, встречи и проводы друзей. Здесь в ярких и темпераментных творческих спорах на русском, украинском, английском, испанском, немецком, французском языках не однажды рождалась «интернациональная» истина.

И все же особенная тишина, которая так хорошо известна каждому хранителю коллекций, тишина, которая сопутствует трудно объяснимому, внеземному состоянию музейного созерцания, является самым важным слагаемым духовной атмосферы дома Соколовых.

Здесь чтят и берегут память о русском мастере. Отсюда в 1990 году впервые его произведения совершили свой исторический путь в Россию. И сюда непременно вернется благодарность будущих поколений зрителей. Вернется серьезной и обстоятельной книгой, посвященной жизни и творчеству интересного человека и прекрасного художника — Анатолия Александровича Соколова. Хочется в это верить.

Имя Анатолия Соколова (1891 — 1971) вновь открывается российскому зрителю. Художник, чья биография началась на стыке двух столетий, прожил огромную и многоцветную, как его полотна, жизнь. История двух мировых войн, сотни лиц ныне знаменитых и совсем неизвестных людей, столбовые дороги российских широт и пути эмиграции, королевские резиденции и крестьянские хижины — все сложилось в причудливую мозаику его жизни, все нашло отражение в сотнях созданных им полотен и рисунков. Перечитывая вновь и вновь строки биографии А. Соколова, всякий раз убеждаешься в том, что многое еще о личности яркого мастера так и остается неизвестным для зрителей по обе стороны Тихого океана. Как и не определена его роль в истории русского изобразительного искусства.

Анатолий Соколов родился в Санкт-Петербурге в 1891 году. Природа, близкое окружение, архитектура и сам исторический дух города — все формировало основы художественного восприятия мира шестилетним мальчиком. Именно в этом возрасте его уже привлекает рисунок, который в дальнейшем станет наиболее сильной стороной его творчества.

Судьба, как это часто случается, определила А. Соколову непростую линию жизни, особенный путь. Точнее, сразу два пути: родители прочили сыну военную карьеру, а будущий офицер уже смотрел на мир чуть романтичнее и чуть восторженнее, чем это предполагали уставные отношения в царской армии. После окончания Николаевского кадетского корпуса Анатолий Соколов продолжает учебу в Тверском кавалерийском училище. Быть может, оттуда идет его глубокий интерес к рисункам анималистического плана, приобретается изящество линий карандаша, любовно следующего за безупречными пропорциями чистокровных орловских рысаков. С легкой руки известного в те годы коллекционера, заводчика и знатока лошадей Якова Бутовича, этот жанр получил название «иппического». Именно этому жанру начинающий художник, будущий мастер исторической живописи и батальных сцен Анатолий Соколов станет обязан своими лучшими произведениями, созданными много позже в России, Аргентине, Америке. Все это будет потом. А пока судьба упорно продолжает испытывать юного Соколова на прочность, стойкость духа и преданность раз и навсегда выбранному делу. Соколов это «раз» вновь умножил на два: в лучших традициях русского офицерства он с живым интересом исследует вопросы отечественной культуры: пишет, рисует, участвует в творческих диспутах в кругу историков, философов, литераторов.

Во время первой мировой войны молодой офицер Соколов создает многочисленные зарисовки боевых действий. Вместе с репортажами Александра Ивановича Куприна они публиковались во фронтовых газетах. В 1915 году он уже летчик-инструктор Гатчинской авиационной школы. А чуть позже поступает в Академию художеств в Петрограде. Его учителя — блестящие педагоги: Дмитрий Николаевич Кардовский, Борис Михайлович Кустодиев, Александр Иванович Савинов — целое созвездие славных имен, украсивших историю русского изобразительного искусства XX века. Общие интересы надолго сдружили Соколова с К. Петровым-Водкиным, а поездки в поселок Куоккала по Финляндской железной дороге в легендарные «Пенаты» к И.Е. Репину во многом определили выбор техники и стиля его дальнейшей живописи.

Революция внесла раскол в привычную и понятную жизнь. После недолгой постреволюционной эйфории в творческих кругах обеих столиц наступает время перемен. Для А. Соколова это время наступило в 1929 году. Как бывшего офицера царской армии, а теперь — «врага народа», его арестовывают и осуждают на пять лет лишения свободы. Но и в лагере усиленного режима художник продолжает заниматься живописью. Его судьба также упорно рисовала изменчивую линию жизни. Местом его нового поселения становится Симферополь. И именно здесь в тридцатые годы окончательно сформировался изобразительный язык Соколова. Яркая, реалистичная манера письма, отвечающая лучшим традициям русской академической школы, в сочетании с эмоциональностью полотен скоро делают живопись А. Соколова заметным явлением в российской художественной жизни. На Всекрымской выставке 1937 года его полотна «Праздник урожая в колхозе», «Взятие Перекопа», «Ходоки у Ленина» и другие масштабные произведения исторического жанра были высоко оценены критиками. И не только «социальное начало» привлекало их внимание к полотнам уже зрелого живописца, но, прежде всего, нетривиальность композиционных решений, точность передачи формы и чистое звучание красочной палитры.

Обретенная в полотнах гармония помогает художнику сохранить столь ценное для него равновесие в жизни и творчестве. Начало второй мировой войны разрушило все вновь и навсегда — хрупкий мир искусства, дом, ровное течение жизни, планы на будущее. Впрочем, именно вера в будущее и борьба за него позволили А. Соколову уцелеть и выжить в чистилище тех дней. Война забросила Соколова на чужбину. Талант художника научил его мудрому отношению к жизни, а стойкость кадрового офицера русской армии помогла с честью выдержать все тяготы скитаний: Швейцария, Австрия, Лихтенштейн, Аргентина и, наконец, США — такова география его жизненного пути, в точности повторяющего путь его творчества.

Приезд в Аргентину положил начало созданию объемного и цельного цикла работ, посвященного жизни простых людей: гаучо, индейцев, странствующих актеров, переселенцев. Художник возвращается к любимой теме — историческому жанру, и уже в 1950 году его исключительный талант был отмечен Grand Prix Национальной Академии Аргентины за создание монументального полотна «Освободитель Аргентины генерал Сан-Мартин». Следующей победой художника стало рождение картины «Переход через Анды». Работа получила Большую золотую медаль, а художник был награжден орденом «За заслугу перед народом Аргентины».

В США в летописи творческой жизни А. Соколова начинается новая глава. По воспоминаниям близких, с возрастом у Анатолия Александровича как бы открылось второе дыхание. За последние пять лет им было создано пятнадцать огромных полотен. Задуман грандиозный цикл, посвященный истории США. Художник много и увлеченно работает с литературным и архивным материалом. Круг его интересов широк — этапы борьбы за независимость Штатов, освоение русскими Америки, жизнь и быт американских индейцев, воспоминания о России.

Жизнь А. Соколова оборвалась внезапно и несправедливо преждевременно: художник был полон новых идей. Смерть застала его у мольберта с кистью в руке. Прервалась линия жизни большого мастера, но линия судьбы его полотен продолжалась. В 1990 году в Ленинграде была открыта первая выставка творческого наследия Анатолия Соколова. И была, видно, в том высшая справедливость, что символическое примирение прошлого и настоящего свершилось в городе его детства, на берегах Невы.

Первое знакомство дальневосточников с работами художника Соколова состоялось в 1994 году в ходе реализации программы Дальневосточного художественного музея «Русское зарубежье». Зрителям был показан тот пласт художественного наследия мастера, который явился его посвящением России и был наполнен символикой образов родной земли, убеждая в силе традиций школы русского реалистического письма. Какие бы образы не питали воображение художника, под чьим бы солнцем не приходилось ему творить, в каждой работе этого живописца зритель находил влияние блестящей школы, пройденной в стенах Российской Академии художеств.

Потребовалось еще три года, чтобы вновь вернуться к произведениям замечательного мастера и представить следующую и важнейшую ипостась его творчества — историческую живопись. Именно в этом интереснейшем и труднейшем направлении искусства художник сумел реализовать свое блестящее умение рисовальщика, мастера батальной сцены, тонкого ценителя и знатока лошадей. Результаты его иппической живописи, великолепное знание анатомии животных ставит его имя в один ряд со знаменитыми мастерами этого древнейшего жанра изобразительного искусства, среди которых имена К. Брюллова, П. Ковалевского, Н. Клодта, Н. Сверчкова, Н. Самокиша.

Новая выставка «Анатолий Соколов. Американский период», состоявшаяся в Хабаровске в 1997 году, охватывала три последних десятилетия его творчества и представляла почерк зрелого мастера и взгляд внимательного исследователя. Задуманный им цикл из двенадцати полотен, посвященный истории образования независимых американских Штатов, волею судьбы смог быть реализован лишь на одну треть. Но в этих четырех масштабных полотнах в высшей степени проявился живописный дар и титанический труд русского мастера.

Художник оставил огромное творческое наследие, бережно хранимое семьей его сына — Игоря Анатольевича Соколова в США. И в том факте, что в начале нового столетия, на рубеже новой смены поколений и эпох, русские и американцы вновь пытаются объективно увидеть и оценить творчество русского мастера с американского континента, есть не только своя символика, но и надежда на то, что XXI столетие станет временем, когда пути искусства и политики не будут более пересекаться на судьбах людей. Когда число государственных границ станет бесконечно малым, расширяя границы творческих возможностей человека. Когда имя нашего соотечественника Анатолия Александровича Соколова войдет в российские академические справочники и энциклопедии, и это станет справедливым возвращением долга русскому мастеру и искуплением ошибок истории.

Людмила КОЗЛОВА, искусствовед