Словесница Искусств

Галина Ивановна Кабанова — одна из первых женщин в Хабаровской организации Союза художников. «Крепкая кисть», — говорил о ее работах живописец Валентин Степанов, высоко ценивший талант Галины Кабановой.

«Дар проникновенного, поэтического восприятия природы и окружающей жизни», — писала о творчестве художницы искусствовед Валентина Гавриловна Старикова, выпускница Московского художественного института им. В. И. Сурикова и ученица В. А. Фаворского. Но, несмотря на столь высокие и лестные оценки, Галина Кабанова всегда оставалась в тени. Не стремилась на верхушку славы, не заботилась о регалиях. Она просто всю жизнь писала картины. Это была ее пристань, ее спасение.

«Писала то, что душу затронет», — говорит Галина Ивановна. Собирая материал для того или иного полотна, художница отправлялась в плавание на речных судах по Амуру, наблюдая за характерами людей, за состоянием природы. Так рождалась картина «Первый рейс». По крупицам, подобно тому, как создается сложнейший северный орнамент, подыскивала фактуру для «Вышивальщиц», ездила в национальные села, напитывалась тем особым духом.

Из книги В. Г. Стариковой «Художники Приамурья»:

«Она написала красивый холст «В затоне», с молчаливыми, будто собравшимися на перекур темными судами, с колеблющимися отражениями в мутно-оливковой воде, играющей змейками пламенеющего заката. В композициях Кабановой ее герои и пейзажи неотделимы друг от друга. Так, в серебристых, пронизанных светом струях дождя бегут девочки на полотне «В школу под дождем». В картине «На пирсе» — волнение молодой женщины и девочки, напряженно всматривающихся вдаль; горечь и боль разлуки художница передает и окружающей средой, и контрастом яркого, накаленного солнцем пирса, и темною зыбью морской глубины. Своеобразным оригинальным вариантом этой же композиции, быть может, еще более убедительным по силе и жизненности образов является ее картина «Ждут рыбаков».

Именно за эту работу, которая участвовала в зональной выставке, Галину Кабанову в 1968 году приняли в Союз художников. Но для нее самой картина «Ждут рыбаков» была посвящением мужу Михаилу Сергиенко, художнику, погибшему на реке прямо на ее глазах. Трагедия, случившаяся в самом расцвете жизни Галины Ивановны, осталась с ней навсегда. Глубокую печаль не стерло время, она просвечивает в каждом штрихе. Этюды к будущему полотну Кабанова писала на творческой даче художников в Казакевичеве. Здесь она познакомилась с женщиной, которая тоже потеряла мужа. Она-то и стала героиней работ «На пирсе», «Ждут рыбаков».

Сгинул, как говорит Галина Ивановна, хороший этюд «Рыбачка». Неизвестна судьба картин «Вышивальщицы», «В школу под дождем» и многих других. Где искать их след? Кое-что сохранилось в коллекции Дальневосточного художественного музея, отдельные работы есть в музеях Комсомольска-на-Амуре, Южно-Сахалинска, Благовещенска. Но большая часть полотен утрачена. Одни были отправлены в сельские клубы и там пропали, другим работам «помогли» художники, которым понадобились подрамники к выставке, и, не придумав ничего лучшего, они сняли холсты старейшей на Дальнем Востоке художницы. Это все равно что кожу содрать с живого человека.

В доме Галины Ивановны Кабановой есть несколько уцелевших натюрмортов и пейзажей. Многочисленные этюды еще хранят дух былых путешествий: Хабаровский край, Приморье, озеро Байкал, вулканы Камчатки, БАМ, Дагестан. Хранит художница и несколько работ Михаила Сергиенко. Это все, что у нее осталось — картины, потускневшие фотографии в альбомах и воспоминания.

Вспоминается городок Уссурийск, где родилась и выросла, величавый Ленинград, вначале благодушно встретивший Галину Кабанову, первокурсницу Высшего художественного училища им. В. И. Мухиной. Но Великая Отечественная все пересчитала. Студентка-художница ехала в поезде домой на каникулы, там и узнала о страшной беде. Какая уж тут учеба. Всю войну Галина Ивановна работала в родном городке в Доме Красной армии в оформительской студии. В августе 1945-го, когда пришла долгожданная победа, вместе с подружкой Лизой Баженовой хотела вернуться в Ленинград, чтобы продолжить учебу, но начальник Дома Красной армии запретил категорически. И направил их вместе с другими оформителями в Маньчжурию писать плакаты и лозунги для железной дороги. Они ехали в открытом вагоне, где когда-то перевозили лошадей. Стрельба, паровозная гарь и полная неизвестность. А тут еще провизия кончилась, и к чувству страха примешался голод. Хорошо, что во время остановки какой-то солдат принес ведро каши и ведро щей. В Мудандзяне, куда прибыли молодые художники-оформители, они пробыли совсем недолго. Через семь дней закончилась война, и вместо того чтобы двигаться дальше, на Харбин, как это предполагалось вначале, их отправили на Родину. Галина Ивановна вспоминает, что в дороге встречались военные, нагруженные всевозможной китайской экзотикой, которая потом продавалась на рынках и помогала семьям фронтовиков выжить.

Во время этой поездки Галина и Лиза умудрялись еще делать этюды, с которыми они все-таки отправились в Ленинград — голодный и разрушенный. Их приняли в художественное училище, но жить было абсолютно негде. Кинулись они на родину волжанки Лизы Баженовой — в Иваново. Девушек зачислили сразу на второй курс Ивановского художественного училища, они терпеливо ходили на занятия, рисовали в стылых аудиториях, голодали и раз в месяц позволяли себе в складчину купить два килограмма картошки. Запеченная в кожуре, она казалась им верхом блаженства.

И все же голод — не тетка. Галина Кабанова проверила эту народную поговорку на себе. Узнала, что во Владивостоке открылось художественное училище, и вернулась на Дальний Восток. Закончила театральное отделение и вместе с мужем Михаилом Сергиенко, тоже театральным художником, в 1951 году приехала в Хабаровск.

Галина Ивановна поступила в театр музкомедии заведующей поделочным цехом, а Сергей Евлампиевич — вторым художником в драму.

Перевернув театральную страницу, они вместе работали во «Всекохудожнике» (Всероссийское кооперативное объединение художников), ездили в творческие командировки по селам, собирали материалы для картин. Полотна Михаила Сергиенко к тому времени уже участвовали в республиканских выставках, репродукции печатались в каталогах. Вместе с Я. Мильчиным и В. Шкрабом Галину и Михаила, видимо, в качестве поощрения, отправили в Москву, где тогда размещалась Дрезденская галерея. Вернулись из столицы наполненные впечатлениями, им хотелось только одного — работать, работать, работать.

Вместе с художником Васей Мозговым сбросились, купили лодку и втроем отправились в путешествие. Шли до Сикачи-Аляна, потом направились в сторону Дады. Это было последнее путешествие для Василия и Михаила. И фотографии, где трое молодых, красивых, смеющихся людей, — тоже последние.

Галина Ивановна Кабанова всю жизнь прожила одна. Многие, кто знает художницу, так и говорят: она посвятила себя Михаилу. А еще — искусству, как бы высокопарно не звучали в наше равнодушное время эти слова.

Елена СОЛНЦЕВА