Словесница Искусств

Есть художники, которые, говоря словами Николая Рериха, всегда и везде стремятся к постижению сути вещей, к осмыслению глубин народного бытия. Такие мастера что бы ни делали, все у них крупно, ладно, светло, ясно, духовно, основательно. Мы хотели бы этюдно, в самых общих чертах, несколькими штрихами наметить портрет Мастера — нивха Григория Пергановича Вадуна (1881 (1886) — 1962).

Эстетика нивха Григория Вадуна

В основном Григорий Вадун прожил свою жизнь в селе Кальма. С его творчеством были знакомы самые талантливые нивхи современности — Ч. М. Таксами, Вл. Санги, Г. А. Отаина, С. Т. Гурка, М. Н. Пухта, а также крупнейшие ученые академик А. П. Окладников и профессор Ю. А. Сем, доктора наук С. В Иванов и Ю. А. Крейнович. С изделиями Григория Вадуна был хорошо знаком и первый директор Дальневосточного художественного музея П. М. Покровский (1893-1938), который в начале 30-х годов ХХ столетия посетил Кальму и, возможно, привез в Хабаровск отдельные образцы, сделанные руками замечательного нивхского мастера Вадуна.

Несколько слов о его внешнем виде и характере. По воспоминаниям соплеменников, он был всегда предельно подтянут, очень аккуратен, одевался просто, но с каким-то особым вкусом. Стараясь быть современным, носил фетровую шляпу и сапоги. Женился дважды. От первого брака у него было 12 детей, но все умерли маленькими. Во втором браке родились две дочери.

Мастер обладал чувством высокого собственного достоинства. Благороден в поступках, весьма добр, немногословен и совестлив — всеобщий любимец жителей Кальмы. Все видели, что он всячески боролся за сохранение культуры своего маленького этноса, сохранение национальных художественных традиций. Григорий Вадун прекрасно понимал, что декоративное искусство и орнамент народа — своеобразный генетический код национальной культуры. Он уделял пластике, резьбе, декору созданных им вещей значительное внимание.

Мария Николаевна Пухта, прожившая большую часть своей жизни в Кальме, вспоминает, что, когда была ребенком, часто взбиралась на удивительную лодку-долбленку. Эта лодка, изготовленная умелыми руками Вадуна, покоряла своей красотой, пластичностью. Она была довольно большой и прочно стояла на крепких сваях. Все жители тогдашней Кальмы любовались лодкой, ее точеными резными веслами. На расстоянии она походила на огромную птицу со сложенными крыльями. Мария Николаевна хорошо помнит, какое огромное удовольствие ей доставляла игра в лодке, а не под ней. Для ребенка лодка была особым миром, который согревал, давал новую энергетику для жизни не только взрослым, но и детям. Более того, дети, любуясь спирально-ленточными узорами, разными зооморфными фигурками, дугами, полукругами, совершенно естественно, без особых усилий учились понимать народную эстетику, в них воспитывался национальный художественный вкус. Детей особенно тянуло к лодке, в ней они ощущали какой-то этнический лад, этнокультурный облик лодки запал в их души на многие годы.

М. Н. Пухта рассказала, что пять или более лет назад в дар Николаевскому-на-Амуре краеведческому музею она отдала деревянную коробку, украшенную традиционной нивхской резьбой. Коробка была изготовлена Вадуном в традициях нивхского мужского искусства. Этнографы и искусствоведы должны изучить стилевые особенности мастера, его технико-художественные приемы в резьбе по дереву, и коробка из николаевского музея в этом может сыграть не последнюю роль.

Следует отметить, что мастер прославил свое имя не только как резчик по дереву, но и как резчик по металлу. На этот счет нет четких данных, где в настоящее время хранятся его изделия из этого благородного материала. Можно по разным косвенным свидетельствам предположить, что он изготовлял ажурные металлические подвески, разного рода бытовые фигурки. К примеру, игрушки, так как очень любил детей. К этому предположению приводят высказывания ученика Л. Я. Штернберга С. В. Иванова, который в свое время в беседе с нами говорил, что лучше мастера Вадуна мало кто знал толк в художественном литье ажурных подвесок и простых по форме детских игрушек. Более того, С. В. Иванов, по его словам, в экспедиции 30-х годов по Амуру собрал небольшую коллекцию изделий из металла, изготовленных Григорием Вадуном. Где они находятся в настоящее время — неизвестно. Сегодня художественное литье у нивхов полностью исчезло, поэтому определение авторства изделий из металла, хранящихся в музеях Приамурья, будет особенно важным.

Григорий Вадун принимал участие в выставке "Искусство северных народов Дальневосточного края"1934 года, которая проходила в Хабаровске в Дальневосточном художественном музее. Ее организатором стал Петр Михайлович Покровский, представив работы широко известных мастеров с Амура и Чукотки — М. Е. Актанко, Г. П. Вадуна, Вуквола и др. Выставка сопровождалась демонстрацией букварей и книг, изданых на редких языках дальневосточных народов.

Мастер Вадун заложил в нивхском искусстве резьбы собственный художественный стиль, явился основателем своей эстетики. Многие нивхские резчики после 30-х годов XX века стали работать в стиле Вадуна, возможно, поэтому порой трудно отличить его работы от работ резчиков Нижнего Амура
30 — 60-х годов. Представителей этой уникальной, вадунской, если так можно сказать, по стилю и технике школы было достаточно, так как мастер Вадун широко выставлялся на различных художественных выставках почти тридцать лет, начиная с 30-х и до 60-х годов прошлого века. Поэтому и сегодня, в период межстолетья, очень важно помнить имя нивхского мастера, замечательного художника.

Среди нанайских мастериц 70-х годов прошлого века много очень известных. Те же мастерицы, которые закладывали фундамент нанайского декоративного искусства в начале XX века, сегодня известны либо глубоким старикам, либо музейным работникам. Одна из таких прекрасных мастериц — Майла Егоровна Актанка, по мужу Оненко (1892 (1893) — 1970?). За этим именем кроется целая эпоха народного амурского искусства.

Майла Актанка — золотое имя Сикачи-Аляна

Ее творчество как художника, признанного мастера 20 — 40-х годов, формировалось не только благодаря художественному вкусу мастера и стилистике амурского женского искусства в целом. В 30 — 50-е годы на Нижнем Амуре, в Сикачи-Аляне, работали такие талантливые резчики по дереву, как Ойса Актанка, Филипп Оненко, Марк Оненко, Леонтий Актанка. Из мужского искусства в творчество Майлы Актанка, на наш взгляд, перешли строгость линий, четкость в начертании орнамента, некоторые композиционные приемы декора. Возможно, все это, плюс строгая эстетическая взыскательность и определили стилевые особенности ее оригинального творчества.

Майла Егоровна обладала весьма привлекательной внешностью. Ее образ хорошо передан заслуженным художником России Е. В. Короленко. Мастерица изображена на его полотне в национальном нанайском халате. Образ ее мягкий, лиричный, сосредоточенно-философский, на лице лежит печать какой-то особой доброты, нежности, ясности мысли и самое главное — необыкновенного таланта Мастера и Человека. Этот талант и определил ее не простую, но яркую и красивую жизнь, связанную с искусством, с углубленным пониманием его красоты. Ей была близка национальная эстетика, она хорошо чувствовала красоту нанайской души. Без этого нельзя стать профессиональным мастером, каким она была.

Вспоминаем, как на одной из своих удивительных лекций академик А. П. Окладников, красочно и вдохновенно рассказывая об амурском спирально-ленточном орнаменте, показал в качестве иллюстрации слайд с изображением бумажных орнаментальных вырезок Майлы Актанка. На примере этой орнаментальной заготовки для украшения традиционного нанайского халата академик хотел показать вечное движение узора во времени и пространстве, показать, что нанайский орнамент не застыл, он живой. Орнамент Майлы Егоровны иллюстрировал мысли академика А. П. Окладникова лучше и объемнее, чем узор из атласа или учебника.

Расцвет творчества Майлы Актанка пришелся на весьма сложное время — время активно наступающих новых тенденций, разрушающих многое из уже сложившегося в нанайской традиционной культуре.

Наша героиня из старинного села Сикачи-Алян. Жить в этом древнем нанайском селении и не быть художником-орнаменталистом, певцом или танцором просто невозможно. Сама аура Сикачи-Аляна как бы призывала к художественному творчеству, к поэзии.

Майла Актанка как художник стояла у истоков создания нового национального нанайского ковра, выработав здесь свою непреходящую авторскую эстетику. Эти ковры были построены на основе зооморфных рисунков. Ее творчество, как ничье другое, вобрало в себя древние традиции и отразило новаторские тенденции наступившей советской эпохи, связанные с введением в традиционные орнаментальные композиции новой символики (герб, звезда, молот, портреты героев и т. п.).

Характерная черта всех зооморфных изображений, созданных мастером в изделиях из бересты, текстиля, композиции из бумаги, — их предельная орнаментальность с ярко выраженным духовным началом, присущим символической архаике.

В 1937 году Майла Актанка за свои художественные изделия была удостоена высшего приза — Гран-при — на всемирной выставке в Париже. Такой высокой премией была впервые награждена представительница дальневосточного этноса. До настоящего времени подобную награду не получал никто из ее соплеменниц.

Именно с нее начинается амурский текстильный ковер — орнаментальные композиции, требующие нового мышления и осмысления. Именно с нее начинаются государственные заказы в лице Дальневосточного художественного музея.

В эпоху Майлы Актанка рождался новый орнамент, который вошел в историю как советская геральдика. Это была своеобразная историческая мода — мода времени, и не более. Прославила свое имя Майла Актанка и как мастер орнаментальных бумажных композиций. Они могут экспонироваться самостоятельно, неся нагрузку содержательную, художественную и эстетическую. Береста с четким графичным орнаментом, текстильный ковер — другая сфера ее деятельности. Здесь она прославила себя как творец, создающий собственные орнаментальные композиции.

Хабаровские художники-профессионалы очень высоко ценили творчество Майлы Актанка, говоря о том, что чукотских косторезов знает весь мир, а Майлу — нет, хотя она не уступала им в мастерстве, в творческой фантазии, в умении слушать и слышать время, в котором жила. Мелодию этого времени Майла Актанка и донесла до нас, живущих в начале XXI века.

Петр ГОНТМАХЕР,
доктор исторических наук, профессор

Татьяна ЛЕМЕНТОВИЧ,
искусствовед