Словесница Искусств

Литературное наследие Г. Н. Хлебникова не ограничивается только книгами о строительстве Города юности. Волновали писателя и происходящие события, оценку которых он давал в своих статьях. Начиная с конца 1980-х годов и по сей день обсуждается вопрос о строителях Комсомольска. Кто же его все-таки строил — комсомольцы, заключенные, военнопленные? Будучи одним из первостроителей города, Г. Н. Хлебников неоднократно высказывал свою точку зрения по этому вопросу. Предлагаем вашему вниманию статью, опубликованную в газете «Дальневосточный Комсомольск» 19 апреля 1989 года и не потерявшую актуальности и сегодня.

Заметки писателя

Заметно повысился интерес к истории государства и города и у комсомольчан. Они хотят больше узнать о первых его строителях, о значении Комсомольска для Отечества. При городском совете содействия Советскому фонду культуры создан комитет по восстановлению исторической правды о жертвах сталинских репрессий в Комсомольске. Благородное дело начали инициаторы этого комитета. Он привлечет комсомольчан к участию в сборе соответствующих материалов и документов. Обращаясь к прошлому, омраченному культом личности, изучая истоки этой беды, мы воздаем должное людям, безвинно погибшим а годы разгула сталинских репрессий, предупреждаем подобные искривления нравственности и права в будущем.

Жестокие репрессии коснулись и Комсомольска. В 1937–1938 годах в городе были арестованы сотни людей. Среди «врагов народа» оказались настоящие ленинцы, преданные делу революции. Среди них директора заводов Жданов и Кузнецов, секретарь горкома партии Наговицин и секретарь горкома ВЛКСМ Минкин, заместитель председателя горисполкома, первостроитель Гоменюк и командир военно-строительного корпуса, герой Гражданской войны Адамсон. Наш общий долг — вызвать из забвения как можно больше имен. Увы, все имена вряд ли будут установлены, как не установлены имена всех бойцов, погибших на фронтах Гражданской и Великой Отечественной войн... Признанием этой горькой истины служит свяшенная могила Неизвестного солдата у стен Кремля...

Но это не должно снижать нашей активности в поисках, лишать надежды открывать все новые имена и безвестные подвиги. И если мы сейчас торжественно поклялись восстановить историческую правду, то должны это делать, строго ее придерживаясь, не допуская новых искажений, недомолвок, недоговоренностей и двусмысленностей — всего того, из чего потом складывается неверное представление о прошлом. А ведь такие искажения допускались и допускаются. В связи с этим мне хочется сказать о некоторых неточностях и в исторических изысканиях добровольных исследователей в нашем городе.

В печати, в устных высказываниях все чаще подается мысль, что Комсомольск-на-Амуре — не творение комсомольцев, являющихся ядром коллектива его строителей, и потому по праву давших городу свое имя. Все чаще говорят о том, что город построен заключенными, безвинно названными сталинской опричниной «врагами народа». И слава комсомольцам приписывается незаслуженно. Так, стремясь восстановить правду истории — пусть искренне, это несомненно, — кое-кто при этом искажает правду, опираясь на непроверенные факты. Недавно в городской газете опубликована статья «Нас позабыли вчера...». В целом она подкупает искренностью, пробуждает в читателе глубокое сочувствие к жертвам сталинских репрессий. Но при внимательном знакомстве с текстом слышен уже давно знакомый мотив: «Кто же строил Комсомольск? А может, заключенные?». «О них не знали, — пишет автор статьи. — Не знали, потому что они, безмолвные строители, не стояли в одном строю с теми, о чьих трудовых подвигах вспоминали каждый день».

Для нас, первостроителей, комсомольчан 30-х годов, никогда не было секретом, что возле города было несколько лагерей. И мы видели колонны заключенных. Знали об Амурлаге. Мы знали, что десятки тысяч заключенных строили железную дорогу Волочаевка — Комсомольск, потом восточный участок БАМа, дорогу от Комсомольска до Советской Гавани, а для нее паромную переправу, о которой упоминает автор вышеуказанной статьи. Заключенные строили нефтепровод Комсомольск — Оха-на-Сахалине в годы войны. Потом, после войны, туннель на мысе Лазарева. Но несправедливо противопоставлять героический труд комсомольцев, заложивших и строивших город и заводы, не менее героическому труду заключенных. Разве комсомольцы виновны в том, что тысячи людей, их соотечественников, были невинно осуждены и унижены? Желая (и справедливо!) восстановить истину, авторы подобных исторических изысканий невольно кладут тень на труд и роль комсомольцев, подвергают сомнению достоверность истории города. Ведь молодые люди могут поверить такой трактовке исторических событий. Maло ли в прошлом было подтасовок и показухи, приукрашивания реальностей.

Да что там — могут! Верят некоторые. На днях ко мне пришел мой друг первостроитель Николай Соловьев, с которым вместе строили город. С горечью и болью рассказал он мне следующее:

— Я к тебе из музея. Был там сейчас. Смотрел новые экспозиции. Вижу, стоят два парня. По разговору понял: новички в городе. Решил помочь им, об истории города рассказать. «Ребята, говорю, давайте я вас повожу по музею. Я первостроитель, строил Комсомольск». Посмотрели парни на меня недружелюбно. А один сказал зло так: «Взорвать бы ваш город к чертям!» «Почему?» — спрашиваю. «Да заключенные его строили...». Так и сказал... Почему? Разве мы его не строили? Лес на Пивани рубили, по ледовому каналу сплавляли, кирпич делали вместе с тобой, каналы копали. Заводы строили. Корабли стали делать, самолеты...

Да, были лагеря, были заключенные, Многие безвинно осужденные. И труд их на пользу Родине и потомкам не должен быть забыт. Но был и героический труд комсомольцев в ватниках и красноармейских шинелях, заложивших город на Амуре. Именно они за три года уже в 1936 году пустили авиационный и судостроительный заводы, ряд других предприятий. К июню 1937 года в городе жило 70 тысяч человек. Численность заключенных в лагерях стала стремительно расти именно в мрачных 1937–38 годах. А комсомольцы построили первоклассные заводы, а сами продолжали жить в бараках, мало отличавшихся от лагерных. И после войны Комсомольск оставался барачным, состоял из разрозненных поселков — Брусчатка, Комсомольский, Больничный, 4-й участок, 13-й участок... Только в 1949-м положили первые метры асфальта. Только после войны началась комплексная застройка города. А точнее — в начале 50-х годов, когда на стройке появился могучий помощник строителей — башенный кран. Тогда началась застройка проспектов Мира, Ленина, улиц Кирова, Пионерской, Аллеи Труда, Октябрьского проспекта и других магистралей. И все это строилось вольнонаемными людьми. В послевоенные годы многие строительные бригады прославились высокой выработкой, умелой организацией труда. В их числе были бригады хорошо знакомых мне людей — каменщика Николая Щеглова, Григория Гладенкова, Ивана Рохлина, штукатура Василия Гагаринского и Марии Малышко, плотника Героя Социалистического Труда Степана Безрука и многих других славных юношей и девушек.

Личное наблюдение, присутствие — серьезный аргумент в подтверждении исторической правды. Но он всегда очень субъективный в то же время. И к таким свидетельствам надо подходить критически. Автор статьи «Нас забыли вчера...» пишет о том, что видел, как заключенные шли строить проспект Мира. И ведь ходили и строили. Но как и что строили? И только ли заключенные?

Автор пишет о своих детских впечатлениях, я же лично знаю, когда и кто строил каждое здание на проспекте Мира. Да и не только на этом проспекте. Приходилось бывать на каждом доме от закладки до сдачи в эксплуатацию. До 1950 года проспект Мира представлял собой обычную мощенную камнем дорогу. Всего десяток каменных зданий редким пунктиром стояли на одной его стороне. Все они построены до войны бойцами строительного корпус" и вольнонаемными. В 1947 году военнопленные японцы достроили гостиницу «Амур». Рядом заключенные выстроили здание УВД. С 1950 года началось, массовое строительство проспекта. Здесь трудились бригады, мною уже названные. В 1953 году участвовали в строительстве домов № 30 и 34 и заключенные. Отделку здесь вели вольнонаемные строители. Такова история застройки этого проспекта. А на застройке других улиц и проспектов труд заключенных почти не применялся. И понятно: сталинское руководство не допускало общения заключенных с жителями города. Но мы многое знали о несправедливостях тех мрачных лет. От народа не скроешь правду никакими заборами.

В статье «Нас забыли вчера...» говорится: «...упоминать в периодической печати о „спецконтингенте“ не разрешалось, чтобы не запятнать легендарный город». Мне кажется, что неуместны в этих словах ирония и сарказм. Власти времен сталинизма меньше всего беспокоила слава Комсомольска, как ничуть не беспокоила и судьба комсомольцев-первостроителей. И не надо представлять историю строительства Комсомольска, освещение ее в тогдашней печати, как ширму тогдашней официальной пропаганды, за которой сокрыта подлинная история этой комсомольской стройки. А на этой стройке — свидетельствую — были героизм, порыв, энтузиазм, бескорыстное служение идее скорого всеобщего счастья людей. И об этом никогда нельзя забывать. Реабилитируя память тысяч невинно загубленных, негоже ставить под сомнение героизм комсомольцев.

Кстати, о памяти. Да, в мрачные времена культа личности сильно были расшатаны нравственные устои народа. Его как раз и старались лишить памяти. В трагическую зиму 1932–33 годов сотни комсомольцев умерли от цинги. Их хоронили в тайге, где сейчас швейная фабрика. От кладбища, от сотен могил не осталось и следа. Да и ни одного имени похороненных здесь мы не знаем. И за 56 лет не попытались. даже узнать. Были порушены и другие захоронения первостроителей. Что там — мертвые! Живых людей не ценили в эпоху сталинщины. Когда мы рассматриваем память народа с таких позиций, то многое становится яснее, понятнее в нашей трагической истории, в которой нас учили отмечать только достижения, победы и молчать о поражениях и горестях народных.

Неблагодарное дело — противопоставлять судьбы и вклад разных слоев общества. Не противопоставлять надо «героев, мечтателей и ученых» «спецконтингенту», меж которыми и не было какой-то непроходимой стены — «герой» в любую минуту мог стать «спецконтингентом», — а по достоинству оценить труд и лишения и тех, и других. А герои были, и были мечтатели, и были ученые. Надо бережно собирать материалы, воспоминания, которые помогут восстановить честь и достоинство подвергшихся репрессиям, и тех, кто закладывал первые камни легендарного Комсомольска и тоже несправедливо был забыт. Но одних только воспоминаний, устных свидетельств немногих оставшихся участников событий, недостаточно. Надо признать, что о нашем городе еще очень мало написано серьезных научных исследований. Есть пока несколько разрозненных страничек в его летописи. Отсюда и крайне разноречивые толкования о разных этапах его строительства. К версии «город построен заключенными» прибавляется вторая — город вообще не надо было строить. Недавно по местному телевидению так и было сказано одним из участников беседы о развитии Комсомольска.

Что можно сказать по этому поводу?

Обратитесь к истории освоения русскими Дальнего Востока. Скольких трудов стоило исследователю Г. И. Невельскому, чтобы доказать историческую необходимость для России освоения Приамурья, дальневосточных окраин страны нашей. Хорошо, что эту идею и поддержал дальновидный государственный деятель Н. Н. Муравьев-Амурский, а ведь тогдашнее правительство считало амурские земли совершенно «ненужными», как потом посчитало «ненужной» целую страну — Аляску! Полезными и необходимыми оказались дальневосточные земли для нашего Отечества. Полезным и нужным стал Комсомольск — центр крупного индустриального и культурного региона страны. Шесть тысяч жителей было в этом обширном районе, когда в 1932 году здесь, у села Пермского, высадилась с парохода «Колумб» первая партия комсомольцев. Сейчас на этой земле живут и трудятся свыше 300 тысяч человек.

Пришло время писать историю Комсомольска, основанную на строго научных данных, с привлечением архивных документов, до сих пор считавшихся секретными. Надо безотлагательно писать такую книгу, поручить это компетентным людям, владеющим пером. Такие люди у нас есть. Не надо только откладывать организацию написания первой для начала книги истории города без «белых» пятен и умолчаний, без искажений и конъюнктурных «подгонок», часто основанных лишь на слухах и эмоциях, а не на объективном показе всех действительно происходящих событий.

Геннадий ХЛЕБНИКОВ
Материал подготовила Людмила КАШИНА