Словесница Искусств

Петр Степанович Комаров всю жизнь прожил на Дальнем Востоке и не мыслил себя где-то в иных пределах, возможно, более благодатных, чем наше Приамурье. Для него работал он без устали, жил, горел... и сердце отдал ему, и песни...

Сторонка дальняя моя,
С перепелами вдоль обочин.
Твоею славой славен я,
Твоей заботой озабочен.
Благословен мой край, и в нем —
Наш труд, наш дом, где все знакомо.
Я — нитка в знамени твоем
Над черепичной крышей дома.
(Надпись на книге)

В этом коротком, звучащем как песня стихотворении, которое можно поставить рядом с лучшими образцами лирической русской поэзии, заложено высокое понимание долга, сыновней любви к Родине, а в итоге — смысл человеческого предназначения на земле.

Друзьям и товарищам его, тем, кто видел, как упорно он боролся с тяжелым недугом, как, преодолевая нужду, работал, искал свою тропу в сложном мире литературных авторитетов, споров, имен, особенно радостно сознавать, что стихи Комарова приобрели широкую известность и стали достоянием русской поэзии.

Рано ушел он от нас, побежденный болезнью. Медицина в то время еще не имела таких мощных средств против туберкулеза, какими она располагает сейчас. Об этом думаешь с болью и сожалением. Как часто нам не хватало его негромкого, но ясного слова, когда неожиданно для всех на различных высотах государственной лестницы стали перемещаться различные величины и на литературном небосклоне тоже меркли одни звезды, восходили другие...

О гражданственности иногда говорят, как о чем-то сверхданном. Критики нередко спорят между собой, определяя меру ее в стихах того или иного поэта. Но ведь она не может быть довеском к таланту! Гражданственность выявляется как отражение души; это — образ мышления, и это — позиция художника, литератора. У Петра Комарова она органична. Его творчество освещено горячим светом Времени, в котором он жил и работал, постоянно осознавая себя сыном своей великой Родины, а если нужно, и — солдатом.

Не скажешь, что при жизни Комаров был мало известен и не признан. Его стихи печатались в центральных журналах и газетах, звучали по Всесоюзному радио. Имя Петра Степановича, особенно в годы войны и послевоенные, стало появляться в печатных изданиях на Урале и в Сибири, его знали многие читатели Москвы и Ленинграда. Сам он не впадал в восторг от читательских похвал, получая письма из разных городов России.

И все-таки настоящая, широкая известность пришла позднее. Мы это теперь знаем. А тогда просто было естественным предвидеть, что стихи его останутся жить долго. Среди поэтов, своим творчеством связанных с Дальним Востоком, первое место, бесспорно, принадлежит ему.

Петр Комаров родился 12 июля 1911 года в деревне Боево Крестецкого уезда Новгородской губернии. Отец — рабочий Кулотинской брезентной фабрики, много лет отдавший на предприятии частного владельца вредному цеху, решил переселиться на Дальний Восток. Ранней весной 1918 года он со всем семейством прибыл сначала в город Свободный, затем с Суражевской пристани подался в зазейские места. Добрые люди посоветовали определиться в Поповке — небольшой деревеньке, из тех, что в одну улицу выстраивались на возвышенном берегу реки. Новоселам-безлошадникам нелегко было обживать таежные земли. Пришлось самим вручную выкорчевывать пни, подкатывать бревна для сруба. К осени кое-как управились, поставили избу, сложили печь. Только бы жить... А тут вскоре началась Гражданская война.

Как похоже складывалось детство у нашего поколения дальневосточников! Ведь многие из нас сели за парты в грозовое время. Амурская земля еще не остыла от пожаров. Еще Красная армия освобождала ее от японских интервентов и белогвардейских карателей, гнала их все дальше, на восток, к Тихому океану. Горящие избы, кровавые расправы с мирным населением, бездомные сироты, беженцы... На всю жизнь это останется в памяти.

Жизнь шла своим чередом. В девять лет Петя был незаменимым помощником матери, а когда здоровье отца пошатнулось и он слег по весне, мальчик стал исполнять поручения старшего брата Василия.

Кажется, все книги, какие были в его распоряжении, Петр перечитал. В те годы у него была уже заветная тетрадь со стихами. Он писал обо всем, что происходило вокруг и казалось значительным: в деревню пригнали трактор на диво крестьянам, открылась изба-читальня... Впечатления детства и отрочества потом отзовутся в стихах Петра Комарова, когда он повзрослеет и начнет основательно пробовать свои силы в творчестве. Но для того чтобы стать поэтом, ему пришлось многое преодолеть в своей судьбе. Самый первый шаг, который Комаров отважился сделать, был связан с отъездом из Поповки. Комсомольская организация направляла его в школу крестьянской молодежи.

Мать, Татьяна Семеновна, сшила ему рубашку из кумача; Петя обулся в ичиги, взял с собой кое-какие вещички, тужурку, шапку на всякий случай и побежал с котомкой за плечами к пароходу. В то время, да и позднее, по реке Зее ходил старенький колесный пароходик «Брянта». Вот на нем он и отправился в город Свободный.

Много будет у него потом дорог, но эта, как исток в горах, дающий начало большому течению, впервые обозначила его характер.

С 1926 года Петр Комаров стал печататься в газете «Молодая гвардия», затем — в «Набате молодежи». После окончания ШКМ Свободненский райком комсомола направил его в Благовещенский сельскохозяйственный техникум. Он и там учился хорошо, но агрономом не стал. Другая страсть влекла к себе Петра Комарова — журналистика, литература, поэзия. И вот словно кто-то подслушал его тайные думы. Из техникума, который он так и не закончил, Далькрайком комсомола отозвал Петра для работы в редакции молодежной газеты. Это был 1929 год, памятный во многих отношениях. Уже расходился по земле гул потревоженных деревень, стали известны первые опыты организации колхозов, и противоречивое отношение к ним вызывало разные толки. И без того трудная обстановка осложнялась конфликтом на Китайско-Восточной железной дороге, который, к счастью, был довольно скоро урегулирован, хотя жизнь дальневосточной границы оставалась неспокойной.

Но именно в такое время Петр Комаров и появился на Комсомольской улице Хабаровска в редакции газеты «Набат молодежи». Впервые он увидел двухэтажный дом, с которым будет связано так много в его литературной биографии.

Было бы преувеличением говорить, что Петр Комаров сразу же завоевал читательское признание. Да он и не торопился в начале 30-х годов печататься. Стихи давались ему не так-то просто. Возвращаясь из командировок, надо было выполнить задание, сдать очерк или статью на машинку: работа в редакции требует оперативности. Для стихов оставалось мало времени.

Исследователи творчества Петра Комарова в силу каких-то причин опускали тот период его жизни, когда он работал в молодежной газете. А между тем это были годы взросления, творческого роста Комарова в окружении целой плеяды дальневосточных поэтов. Во Владивостоке: Вячеслав Афанасьев, Георгий Корешов, Александр Артемов, Анатолий Гай, впоследствии переселившийся в Хабаровск. Здесь определилась довольно сильная группа поэтов и прозаиков. Редакция краевой комсомольской газеты, куда поступил на работу Комаров, располагала завидными кадрами литераторов. В разных ее отделах сотрудничали одновременно Григорий Кравченко и Семен Бытовой, Михаил Лесневский и Иннокентий Луговской.

Не имея высшего образования, Комаров должен был сам многое постигнуть в пределах возможного, как считал и как мог. Позднее он пробовал учиться в Московском институте журналистики, однако работа, связанная с командировками, отрывала его от учебных заданий, и с институтом пришлось расстаться.

Осень 1933 года была памятной. В сентябре из Москвы приехал Александр Фадеев. Вместе с кинорежиссером А. Довженко они решили создать художественный фильм о Дальнем Востоке на современном материале. Но не менее важным было и другое: по поручению А. М. Горького Фадеев должен был познакомиться с литераторами Хабаровска и Владивостока, помочь оформиться дальневосточной писательской организации. Его приезд оказался весьма кстати и завершился тем, что с помощью краевого комитета партии утвердили решение — издавать в Хабаровске журнал «На рубеже» (позднее «Дальний Восток»). Фадеев дал согласие быть редактором. А для Петра Комарова эта осень оказалась памятной еще и тем, что в октябре он получил от горвоенкомата повестку и через несколько дней был призван в армию. Служить ему пришлось в Приморье, однако не стрельбища, не учебные занятия на полигоне его ожидали, а привычный труд газетчика.

В Хабаровск Петр Комаров вернулся зимой, накануне нового, 1936 года. Знакомые двери редакции «Тихоокеанского комсомольца» (так стала называться молодежная газета) были для него открыты. Ему предложили должность заместителя редактора.

В эти годы Комаров стал выступать со своими стихами по просьбе читателей. Ездил к морякам Краснознаменной Амурской флотилии, был на погранзаставах. Поездки вдохновляли. В доме на Комсомольской улице писатели проходили своеобразную школу литературного опыта, учились мастерству. На литературных «четвергах» выступали поэты и прозаики. Василий Ажаев вынес на обсуждение свои рассказы, а затем повесть «Далеко от Москвы», ставшую впоследствии романом. Интересно было слушать Е. И. Титова — яркого публициста и литературоведа. В соавторстве с В. К. Арсеньевым он написал серьезное научное исследование об истории тунгусского (эвенкийского) народа. Затем вместе с П. Г. Кулыгиным работал над пьесой «Сергей Лазо» для театра Красной армии. Но постановка не состоялась. Шел 1937 год, по всей стране разворачивалось страшное действие, ставшее реальной жизненной трагедией нашего народа.

Один за другим исчезали в мрачных застенках НКВД талантливые литераторы. У нас на виду был взят, уведен из редакции и отправлен в неведомые круги ада Е. И. Титов. Затем в радиокомитете арестовали П. Г. Кулыгина. Репрессирован был И. И. Шабанов. Все трое — члены Союза советских писателей. Все погибли. Несколько раз Петра Комарова вызывали на допрос. Потом он был уволен из редакции газеты «...за утрату бдительности и связь с врагами народа...». Когда друзья и знакомые при встрече с ним спрашивали, чем он занят сейчас, что пишет, Комаров отвечал не без иронии: «Отдыхаю...» В то время ему было двадцать шесть лет... К счастью, его оставили в покое, не к чему было придраться.

Поездка в деревню Чембары летом тридцать восьмого года была для Петра Комарова добрым жестом судьбы. Он как бы получил увольнительную от городской сутолоки и прибыл на свидание с природой. Впечатления от этой встречи неназойливо войдут в его творчество как обобщенные образы родного края.

Давно уже было замечено, что стихи Петра Комарова музыкальны. В них каждая строфа выверена на звук. Стихи настолько напевны, что многие из них положены на музыку. Но вот что удивительно: никто из нас не слышал, чтобы Комаров пел. Чувство ритма, звуковые образы таились в нем самом и только для стихов, так же, как чувство природы, которое он обычно не высказывал вслух, словно боясь, что, высказанное не стихами, оно расплещется зря и потом утратит для него всякий интерес. Позднее, уже во время войны, когда тяготение к пейзажной лирике не поощрялось, Петр Комаров написал стихотворение «Над Шантарскими островами» — двадцать строк всего лишь, которые и есть сама музыка...

Под крылом самолета — тайга и тайга.
Золотая земля в непромытых бутарах.
Голубые песцы. Голубые снега.
Голубая земля на Шантарах...

В сороковые годы, в самом их начале, творческая судьба Комарова складывалась обнадеживающе. Вышел первый сборник его стихотворений «У берегов Амура» (Дальгиз, 1940 г.). Он работал в журнале «На рубеже», который возобновил свой выход, стихи Комарова печатались на Дальнем Востоке и в Сибири. Во время войны он сотрудничал с краевым отделением ТАСС, печатался в «Тихоокеанской звезде», был активным корреспондентом газеты «Тревога», выступал на радио со своими стихами. В те годы периодически обострялась болезнь Петра Степановича. Врачи категорически запрещали ему поездки, командировки. Но несмотря на это в 1942 году, когда в Комсомольске-на-Амуре вводили в строй завод «Амурсталь» и там работала выездная редакция «Тихоокеанской звезды» в составе А. Пришвина, Ан. Гая, Н. Галунина, В. Павчинского, Петр Комаров присоединился к ним и был до конца строительства.

Объективно поездка Комарова на строительство «Амурстали» была необходима. И, наверное, лучше всех понимал это он сам. Понимал и оттого не щадил себя. Мысль о беззаветном служении Родине, когда ты знаешь, что труд твой необходим, а цель, поставленная тобой, благородна, много раз в стихах Комарова находила свое образное воплощение. Но, пожалуй, особенной глубины она достигла в «Золотой просеке», задуманной и начатой перед войной и получившей завершение еще в разгар военных событий. Выходят одна за другой его книги: сборник стихов «Время бесстрашных» (1941 г.), сатирические стихи «Как прусак попал впросак» (1942 г.), сборник стихов «С востока на запад» (1943 г.), рассказы «Загадка Кривой протоки» (1944 г.). А в 1945 году вышли его четыре сборника в разных издательствах, в том числе и в Москве.

С большим трудом, преодолев сопротивление и начальства, и врачей, Петр Комаров добился назначения в действующую армию. Вместе с писателем Николаем Задорновым — корреспондентом ТАСС — они проделали довольно большой путь с войсками 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов. На маньчжурской земле многое им открылось тогда. А итогом стала «Маньчжурская тетрадь» — три цикла Петра Комарова, куда вошли стихи о Китае, Корее и Монголии.

В 1950 году Государственной премии были удостоены циклы стихов Петра Комарова, созданные им в последние годы жизни: «Зеленый пояс», «Маньчжурская тетрадь» и «Новый перегон». К сожалению, Петр Степанович не дожил до этого дня. Он умер 30 сентября 1949 года.

Оглядывая мысленно путь, пройденный Комаровым, думаешь о том, как много он сумел сделать за свою недолгую жизнь — трудную и все-таки прекрасную в служении народу.

Вот его последняя исповедь:

Сторонка родная, где прожиты годы,
И дом, как маяк, у реки.
Войду в поговорку иль выйду из моды,
Припомнят меня земляки:
— Он жил для тебя и работал неплохо,
Бродил по дорогам лесным,
Был сыном твоим до последнего вздоха
И верным солдатом твоим.
Они для меня прозвучат как награда —
Простые слова земляков.
И лучшей награды поэту не надо
Во веки веков...

Юлия ШЕСТАКОВА

P. S. В марте 2002 года не стало Юлии Алексеевны Шестаковой. Это ее последняя статья для журнала
«Словесница искусств»