Словесница Искусств

О таланте и мастерстве актера сложно судить по прошествии многих лет, особенно если расцвет его творчества пришелся на 1920–40-е годы. Многих из них мы оцениваем по отзывам современников, оставленным в воспоминаниях, репертуару сыгранных ими ролей да скупым биографическим фактам, которые рассеяны в редких архивных документах. Но даже эти немногочисленные известные нам детали судьбы и творчества позволяют увидеть в Науме Павловиче Нальском яркую личность, талантливого, самобытного актера, режиссера, посвятившего свою жизнь жанру оперетты.

Известно, что Н. П. Нальский родился в 1895 году в Ростове-на-Дону. Окончив реальное училище, поступил на медицинский факультет Донского университета, но, проучившись два курса, оставил университет и стал актером Ростовского театра драмы. В годы Гражданской войны Наум служил актером красноармейского театра 2-й Донской дивизии 9-й Кубанской армии. До приезда в Хабаровск в 1936 году он работал в театрах Баку, Ленинграда, Ашхабада, Винницы, Бердичева, Куйбышева, как режиссер сотрудничал с театрами Пензы, Ульяновска, Казани.

Актриса О. П. Грекова-Дашковская (цитируя рассказы самого Нальского) так вспоминала о его первых театральных опытах: «В 1922 году, когда К. Греков был главным режиссером городского оперного театра в Баку, Нальский, наслышанный от актеров о большой и интересной работе у Грекова, пришел к нему. Константин Дмитриевич принял Нальского, тогда очень молодого актера, на выходные роли. «Но недолго пришлось мне задержаться в составе Бакинского городского оперного театра! — с непередаваемым юмором рассказывал Наум Павлович. — К. Д. Греков занял меня в маленькой рольке одного из молодых людей в оперетте Легара „Ева“. Мое „крещение“ состоялось в том, что я опоздал на свой первый выход в первом акте! Греков простил мне этот первый блин, указав только на него. Но, на свою беду, во втором акте у меня произошла катастрофа с ботинками. Они мне страшно жали, и я их снял, чтобы немного отдохнуть! Когда меня позвали на сцену, я сунул ноги в ботинки — и о ужас! Ноги так распухли, что, пока я „боролся“ с ботинками, моя сцена во втором акте благополучно прошла без моего участия! На этом моя карьера у Грекова и закончилась. Греков попросил меня, чтобы я „не утруждал“ себя работой в третьем акте... Диалог, который произошел между Константином Дмитриевичем и мною, был короткий, но значительный, после которого я пулей вылетел из театра...».

В 1936 году в истории Хабаровского краевого музыкального театра начался новый этап, директором был назначен известный театральный деятель К. К. Мирский, а главным режиссером — Р. А. Шульман. Была образована новая большая труппа, в которую вошел и Наум Нальский, актер с амплуа простака, которого, по словам Фейгина, «боялся сам король оперетты Ярон», и режиссер. В августе он был зачислен в театр. В сентябре состоялась премьера спектакля «Цыганский барон», режиссером-постановщиком которого стал Нальский. В приказе директора режиссеру была объявлена благодарность, а про спектакль говорилось, что он «сработан крепко и, безусловно, представляет художественную ценность. Сознательное, серьезное отношение коллектива к трудной классической пьесе дает возможность в дальнейшем развернуть широко работу по классическому репертуару, что может театр выдвинуть на первое место в числе целого ряда периферийных театров Союза». Кроме того, Н. П. Нальский как режиссер был назначен наставником С. Г. Орландо.

Сезон 1937/38 года был открыт премьерой «Веселой вдовы» Ф. Легара в постановке Н. А. Дашковского; спектакль имел большой успех. Нальский играл секретаря Негуша. Кроме того, актер выступал в роли старого воспитателя в оперетте И. Кальмана «Цыган-премьер». О. П. Грекова так описывала игру Наума Павловича: «На великосветском балу в Париже старый воспитатель, которого играл Нальский, попадал в смешное и горькое положение шута. Его злобно высмеивали и даже били. Мурашки бежали по коже, когда из-за комической маски выглядывало лицо жестоко обиженного, маленького, забитого человека. „За что ты меня?“ — спрашивал Нальский-воспитатель таким тоном, что сразу становилось стыдно за человека, обидевшего его. (...) Нальскому, как всем большим талантам, был присущ дар одним штрихом или фразой потрясать зрителя».

Кроме работы в театре в эти годы Нальский входил в комиссии по проведению дня памяти А. С. Пушкина, был бригадиром художественной бригады, участвовавшей в праздновании пятилетия Комсомольска-на-Амуре. Но его пребывание в Хабаровске было недолгим: в конце 1937 года его арестовали и осудили «за участие в антисоветской организации» на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. В годы заточения Нальский пережил весь ужас суда, этап на Колыму. Его супруга, артистка балета Галина Николаевна Иванова-Нальская, в момент ареста мужа была в декретном отпуске.

Актер попал на Колыму в октябре 1938 года. Неизвестно, как прошли первые годы заключения, но в начале 1940-х годов Нальский уже входил в состав Ягодинской культбригады, которую возглавлял журналист в прошлом Аркадий Школьник. В эти годы основой «перевоспитания» в исправительно-трудовых лагерях провозглашался принудительный труд вкупе с пропагандой «всех преимуществ советского строя». Именно это было главным в деятельности культурно-воспитательных отделов (КВО) и культурно-воспитательных частей (КВЧ), призванных вести политмассовую, производственно-массовую, библиотечную и спортивную работу, а также заниматься кино- и радиообслуживанием, курировать театрально-концертное творчество заключенных.

В эпоху ГУЛАГа в лагерях работали два типа творческих коллективов. Первые — культбригады КВО, в оркестрах и театрах которых играли заключенные, освобожденные от общих работ. Вторые — самодеятельные коллективы КВЧ, в них узники занимались после основной работы. В культбригадах КВО Маглага выступали профессиональные драматические актеры Ю. Э. Кольцов, А. И. Демич, И. В. Эллис, Г. С. Жженов и многие другие. Зачисление в лагерную труппу давало шанс спастись, возможность заниматься любимым делом.

В 1942 году в Ягодинскую культбригаду попал известный режиссер, ученик В. Э. Мейерхольда Л. В. Варпаховский. В воспоминаниях о спектакле «Сталинград» в постановке Л. В. Варпаховского и А. Школьника есть упоминание и о Нальском. Невысокого роста, склонный к полноте, он играл Паулюса, притом что генерал был высоким и худым. Спустя некоторое время, в ноябре 1943 года, Наум Павлович принимал участие в стихотворной композиции «Днепр бушует» об освобождении Киева от фашистов. По воспоминаниям И. С. Варпаховской, он исполнял роль фашистского генерала. Композиция имела особый успех у зрителей: она была подготовлена еще до того, как стало известно об освобождении Киева, и ее премьера совпала с этой победой Красной Армии. «Люди кричали „ура!“, бросали шапки на сцену».

Благодаря успеху спектакля Н. П. Нальский вместе со многими другими участниками был досрочно освобожден и зачислен в Магаданский музыкально-драматический театр им. М. Горького «на должность артиста высшей категории с возложением обязанностей главного режиссера музкомедии». В конце 1944 года он был уволен и в феврале 1945 года принят на работу в Театр музыкальной комедии Хабаровска. За этот сезон театр «дал 197 спектаклей и обслужил 162 тысяч зрителей, провел успешно гастроли в Магадане, в Маньчжурии, Владивостоке...». Зачастую работа над премьерным спектаклем занимала не более месяца.

В марте 1945 года в театр на должность художественного руководителя из Театра музыкальной комедии Московской областной филармонии перевели режиссера Михаила Исааковича Веризова, который с 1945 по 1948 год поставил такие спектакли, как «Девичий переполох», «Вольный ветер», «Одиннадцать неизвестных», «Мадемуазель Нитуш» и «Голубой гусар». М. И. Веризов, выпускник Тбилисской консерватории, по мнению труппы, «обладал пониманием и чувством музыки».

Во всех этих спектаклях был задействован и Н. П. Нальский. Кроме этого, он играл в постановках «Табачный капитан», «Голубая мазурка», «Цыганский барон», «Рубиновое кольцо», «Свадьба в Малиновке», «Принцесса цирка» и других. Его работа не раз отмечалась благодарностями администрации театра: например, по итогам сезона 1945/46 года он единственный был премирован творческой командировкой в Москву. По воспоминаниям актрисы Н. И. Симоновой, «бывали случаи, когда хабаровчане шли персонально на Нальского. Так происходило, например, со спектаклем „Летучая мышь“. Нальский исполнял в этой оперетте роль дежурного, и все, что он делал на сцене, было настолько заразительно, что третий акт в спектаклях с участием Нальского непременно затягивался». Из премьер тех лет Нина Ивановна выделяла оперетту И. О. Дунаевского «Вольный ветер» и вспоминала, что на спектакль ходил весь Хабаровск. «Сердцу зрителей, так недавно испытавших тяготы войны, „Вольный ветер“ говорил о многом». В этой оперетте «большое оживление вносила комедийная пара Фомы и Филиппа в исполнении Г. И. Доре и Н. П. Нальского».

Наум Павлович полностью отдавался служению театру; бывало, что актер, чтобы не сорвать спектакль, выступал больным. Из театральных премьер сезона 1946/47 года критики особенно отмечали музыкальную комедию Н. Н. Рахманова «Голубой гусар» в постановке М. И. Веризова. Режиссер работал над ней очень серьезно, и «актеры репетировали свои роли охотно». Роль Кутузова играл Н. П. Нальский, Шуру Азарову — А. В. Грибкова. К слову сказать, когда труппа театра принимала участие в демонстрации в честь 30-й годовщины Октябрьской революции, Нальский был в образе М. И. Кутузова. Н. И. Симонова писала: «В работе Нальского был и юмор, и множество острокомедийных ситуаций. Но это было уже много нового для исполнителя качества. Это был, прежде всего, интересный человеческий характер, отмеченный лукавством и мудростью, здесь можно было следить за поступками и решениями Кутузова, а не умирать от хохота, вызванного трюком. (...) Зритель увидел в Нальском требовательного художника. Я помню, как он работал над ролью. Город наш раскинулся на сопках, улицы (...) круты и гористы. Бывало, Нальский, возвращаясь домой с репетиции, где-то на полпути остановится, передохнет, перекинется словом с попутчиком. В период работы над ролью Кутузова он медленно и молча забирался вверх и там, переводя дух, произносил слова роли: „Устал. Подъем немного крут / Всегда трудна дорога к штабу...“. В спектакле этот кусок получался великолепно».

В эти годы Н. П. Нальский совмещал работу актера и режиссера, он поставил «Свадьбу в Малиновке», «Черный тюльпан», «Рубиновое кольцо» и в начале 1948 года стал режиссером-постановщиком первой категории. Наум Павлович выступал и как конферансье в концертах театра, много импровизируя и вступая в диалог со зрителями. За эту свободу, легкость общения он даже был отстранен от участия в концертах.

В конце 1948 года Нальский ушел в отпуск, и дальнейшая судьба Наума Павловича в архивных документах не просматривается. Возможно, он уехал из Хабаровска и продолжал играть в других театрах. Трудно сказать, когда он ушел из жизни, в архиве режиссера М. И. Веризова хранятся телеграммы Н. П. Нальского конца 1940-х — начала 1950-х годов и фотография 1956 года. Дальнейшая история жизни актера и режиссера неизвестна. О. П. Грекова, знавшая и высоко оценивавшая его талант, отмечала спустя десятилетия несправедливость забвения его имени и трагичность судьбы. Она писала, что «его имя по праву должно занимать место в первых рядах со старейшими комиками советской оперетты».

Наталья ПОЗИНА